Громче меча 4 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Наши двухцуневые полевые пушки, при условии стрельбы снарядами с медными ведущими поясками, врезающимися в нарезы, способны стрелять на дистанцию до двух с половиной километров, чего недостаточно для безопасного выбивания вражеской артиллерии.

— Что думаешь о взятии этой крепости, бро? — спросил я, глядя на серокаменную крепость перед нами.

— Тут без бутылки «Основы» не разберёшься… — покачал головой Маркус. — Надо что-то придумывать — что-то хитрое и изощрённое…

— Может, подкоп? — предложил я. — Тайно прокопаем тоннели и подойдём прямо к подножию?

— Тут же всё из базальта, — поморщился Маркус. — Заебёшься копать, ниггер. Нет, нужно что-то другое…

— Мортиры бьют на дистанцию до двух километров, — произнёс я. — В нынешних условиях.

У нас есть семицуневые осадные миномёты, которые мы называем мортирами, стреляющие, на равнине, на безумные три с половиной километра и весящие, как половозрелый мамонт, всю жизнь коловшийся тренболоном.

Но из-за того, что перевал находится на господствующей высоте, чтобы обстреливать его из мортир, нужно подобраться на дистанцию до двух километров — наши артиллеристы подсчитали это по дороге.

Получается, что безответный обстрел невозможен, что чревато тяжёлыми потерями.

— Это не вариант, хоуми, — покачал головой Маркус. — Может, используем старинную тактику?

— Какую? — спросил я.

— Параллели, — ответил Маркус. — Это такие диагональные траншеи, которые ведут к крепости и по которым можно безопасно подобраться на нужную дистанцию и установить мортиры для обстрела. Это будет просто шикарно, бро, но долго.

— У нас есть время, — сказал я. — Пусть и не так уж и много.

Мы сформировали «канал» из провинций — в провинции Ляохэ, где мы сейчас находимся, есть три горные крепости, которые срочно нужно взять.

В Центральных провинциях больше не осталось провинциальных армий — они были сметены нами, юся.

Но последние провинции, типа Ляохэ, уже были насыщены передовыми подразделениями армий Востока Поднебесной — в основном, одурманенными солдатами.

Весь «канал» из провинций занят морпехами и солдатами, поэтому фланговых и тыловых ударов можно не опасаться.

И, согласно расчётам Маркуса, основные силы КМП Юнцзина, пока мы возимся с крепостями, займутся остальными Центральными провинциями — нужно дотрахать недобитых кровососов и установить полноценную власть императора.

— Так, этот вариант меня устраивает, — сказал я. — Но нужен план «Б». Они могут придумать что-нибудь против твоих «параллелей»? Например, прокопать встречные траншеи или типа того?

— Копать породу, как юся? — усмехнулся Маркус. — Удачи им, ха-ха! Мы будем копать стократно быстрее, чем они и всё закончится раньше, чем они доберутся даже до середины необходимого маршрута! Но, да, нужен план «Б», на всякий случай.

Я вновь посмотрел на горную крепость.

— Знаешь… — произнёс я задумчиво. — У меня есть одна идея…

*1967-й день юся, Поднебесная, провинция Ляохэ , осадный лагерь у крепости Байгулэй*

Прогудел рог, а вслед за ним раздался громогласный рокот артиллерийских орудий.

Засевшим в крепости мудакам не понравилась наша инициатива — параллели планомерно подступают всё ближе и ближе к стенам…

По горной породе с треском шарахнули чугунные ядра — во все стороны разлетелись базальтовые обломки.

Высовываю голову из траншеи и смотрю, как из орудийных камер курится густой белый дым. Наверное, артиллеристам там нечем дышать…

«И поделом, пидарасам», — подумал я и вернулся к работе.

Я хуярю наравне со всеми — я не особенный.

Мы чешем породу кирками, прилагая все свои сверхчеловеческие силы, чтобы выбивать в ней глубокие и широкие траншеи, практически неуязвимые для вражеского артиллерийского огня.

— Уф… — выдохнула Пенелопа, перетащившая стокилограммовый обломок породы в тележку.

Жара стоит несусветная — из-за повышенной физической нагрузки охлаждение не поспевает за нагревом, несмотря на то, что температура на улице не выше минус десяти градусов Цельсия.

Приходится тратить время на ледяные ванны и периодическое обдувание практиками стихии Воздуха.

— Что-то ты покраснел, босс, — отметила Пенелопа. — Сходил бы охладиться.

Я прислушался к ощущениям — нет, нормально.

Продолжаю «чесать» породу и пробиваться дальше. За спиной заскрипела переполненная телега, которую уже наполнили отбитым камнем закреплённые за мной морпехи.

Война — это не только очень редкие перестрелки и бесконечные марши, но ещё и тяжёлая физическая работа…

До оптимальной дистанции ещё около пятисот метров, а потом мы поставим в ячейки мортиры и будем почти безнаказанно палить по стенам крепости, с целью выбить как можно больше орудий, в идеале, все.

Но на этом рытьё не закончится — мы продолжим прокладку галереи до стены, чтобы максимально сократить дистанцию под обстрелом, что увеличит шансы на успешность штурма.

Цинь Шихуанди пожадничал — надо было делать стену не 37, а 60–70 метров, что сделало бы крепость совершенно неприступной.

Впрочем, штурм мы планируем с пробоем через главные ворота и ещё кое-что убойное, что сейчас активно готовится…

Чувствую, что мысли начинают слегка путаться, и сразу же прекращаю работу.

Иду по параллели в полный рост и достигаю окопанной площадки, где размещены ледяные ванны.

Снимаю штаны и ныряю в ванну. Сразу же валит пар — тело охотно отдаёт накопленное тепло и нагревает ледяную воду.

— Заебись… — почувствовал я ни с чем не сравнимое облегчение.

Пока работаешь, не заметно, что уже основательно перегрелся…

— Тревога!!! — раздался крик наблюдателя. — Они выходят!!!

Время тёмное, но для кровососов всё нормально — у них есть элитная кавалерия, со специальными лошадьми, хорошо видящими в темноте. Пару таких лошадок мы уже ловили — это какие-то мутанты, отличающиеся от обычных лошадей только ночным зрением.

Допускаю, что они выводили их селекцией, но легко может оказаться, что это продукт сверхъестественных практик в духе Порочного Цикла. Впрочем, от этих лошадей не воняло фриками, поэтому возможны оба варианта — когда-то их вывели специально для кровососов, но потом они закрепили породу селекционным методом.

Впрочем, всё это неважно, важно другое: эти долбоёбы решили испортить нам кровь, налетев, под покровом ночи, на осадный лагерь.

— Сегодня много кто умрёт… — пробурчал я, вытаскивая из ножен княжий меч.

Выглядываю из-за бруствера и наблюдаю за кровососущей кавалерией, разбившейся на маленькие группы, чтобы снизить ущерб от обстрела.

Морпехи уже приставили к параллелям лесенки и открыли беспорядочный огонь.

Запрыгиваю на бруствер и мчу к кровососам с мечом наперевес.

Шансы попасть по мне из орудия стремятся к нулю, ну и всадники уже слишком близко, поэтому крепостная артиллерия молчала.

Всадник в открытом шлеме навёл на меня копьё и попытался насадить меня на него, как букашку на булавку.

В прыжке протыкаю ему лицо и запрыгиваю на лошадку, пинком выбив бывшего ездока из седла.

Бронированное тело сваливается с коня на базальтовый щебень и остаётся там лежать.

Беру невинную животинку под узды и направляю в нужном мне направлении — всадники уже начали перестраиваться, чтобы заколоть меня копьями.

Кавалерист из меня, конечно, так себе, но основы управления я знаю, поэтому уклоняюсь от умелого укола копьём и отвечаю рубящим ударом по правому бедру атакующего.

Лезвие звонко звякнуло по броне, и мы разъехались.

— Н-на, сука! — послал я в спину противнику огненный шар средней силы.

Роскошные белобрысые волосы кровососа, ниспадающие из-под шлема, загорелись, пламя попало под шлем и он заорал.

Разворачиваю коня и прыгаю на скачущего на меня всадника. В полёте отбиваю копьё и направляю княжий меч куда-то в область горла врага.

Горжет не выдерживает столкновения и деформируется, а меч идёт дальше, прямо под шлем.