Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

Впервые в жизни девушка не знала что сказать и как себя повести.

— Спасибо, ваше сиятельство. Если бы не вы… — собственный голос показался непривычно чужим.

— Это же вы догадались, где его искать. — Лайон переступил с ноги на ногу и неожиданно для себя решился. — Эйса Кэрин, можно вас на пару слов?

— Да, ваше сиятельство?

— Без титулов. — он заключил ее ладонь в свою. — Мне давно следовало это сказать… Кэрин, такие девушки как ты, встречаются раз в тысячу лет. И я не могу… не хочу тебя упустить.

— Ваше… — Кэрин прикусила губу. — Граф Бартон. Разница в нашем положении…

— Не столь велика. И не имеет никакого значения. — зеленые глаза светились такой нежностью, что девушка невольно опустила взгляд.

— Союз со мной не принесет вам ни денег, ни новых связей…

— Скажи, ты бы стала моей женой, будь я не графом, а простым управляющим, зарабатывающим на жизнь своим трудом?

Кэрин вспыхнула. В ее памяти вдруг промелькнули встречи, которые от разговоров о поместье, постепенно перешли в обсуждение книг. И теплое послевкусие, которое оставалось после. С графом Бартоном всегда было легко, а время пролетало совершенно незаметно.

Смогла бы она оставить ради него монастырь, будь он обычным человеком? Ответ, неожиданно, оказался настолько очевидным, что просто немыслимо было произнести его вслух.

Лайон замер, дожидаясь решения. Однако выражение ее лица сказало больше любых слов. Как и молчание, вместо решительного отказа. Он медленно поднес ее ладонь к губам, и девушка не отняла руку.

Узнав о помолвке, Алесия даже не удивилась. Почему-то было у нее какое-то смутное чувство, что рано или поздно этим все и закончится. Подозрение появилось еще прошлой осенью, когда брат с Кэрин сидели после пожара на крыльце и очень душевно молчали. Может, что-то между ними зародилось в тот самый момент?

В любом случае, она была искренне за них рада. Лайон буквально светился от счастья. Да и у Кэрин сияли глаза. И никакая внешняя сдержанность не могла этого скрыть.

Весна, тем временем, все увереннее вступала в свои права. Уже отцвели те злополучные первоцветы, из-за которых едва не пострадал Глен. И даже поднялась первая зелень на аптекарском огороде.

Два кузнеца колдовали над полевой кухней, нехотя отвлекаясь только на ковку лошадей.

Что же касается управляющего, его Алес решила оставить. К тому же, за эйса Бертуса поручился Рглор, успевший за зиму найти с мужичком общий язык.

— Он неплохой, ваш-сиятельство. И о деревнях будет заботиться не хуже меня.

— А ты все-таки уезжаешь?

Рглор запустил пальцы в рыжую бороду и кивнул.

— Матушку надо навестить. С женой ее познакомить, с внуками. Потом хочу побывать у сестер. Но по осени мы обязательно вернемся. Как никак, наш дом теперь здесь.

Лианна, услышав о скором отъезде обожаемой Милаши, расстроилась до слез. И вечером, явившись к мачехе в покои, выдала целую тираду о несовершенстве жизни, закончив ее весьма прозрачным намеком — мол, как же печально живется на свете, когда не имеешь собственных братьев и сестер.

Приходится полагаться на милость других, а эти другие берут и увозят своих детей через половину королевства.

Алес посочувствовала ей с самым серьезным видом. А когда девочка, выговорившись, ушла к себе, задумчиво коснулась собственного живота. В родном мире она бы не задумываясь пошла бы и купила тест. Здесь же, даже до анализов крови еще не додумались.

Какие-то симптомы, определенно, были. Но вдруг это не беременность, а последствия стресса? Или дело в смене обстановки?

Можно было бы посоветоваться с Альмой. Уж та бы сказала наверняка, насколько верны ее подозрения. Однако Алесия пока сама не знала, что хочет больше услышать — «да» или «нет».

С одной стороны, рано или поздно это все равно бы произошло. С другой же, мысль о собственном ребенке пугала. Его же надо как-то выносить и родить, что при нынешнем уровне медицины — та еще задачка.

Да и уровень детской смертности не радовал.

А как на пополнение отреагирует супруг? Ведь тему детей они ни разу не поднимали. Уткнувшись лицом в подушку, Алес закрыла глаза. Мыслей было слишком много. Разных, противоречивых. И если днем их удавалось приглушить другими заботами, то вечером они просто сводили с ума.

Ясность, как ни странно, внесла Ирена. Занятая подготовкой к отъезду, она все же нашла время утянуть графиню в сторону, подальше от посторонних ушей.

— Ваше сиятельство, уж простите, что вмешиваюсь не в свое дело, но может вам у Альмы травок каких попросить, от дурноты?

Алес подняла брови.

— Зачем? Я вроде прекрасно себя чувствую.

— Вы почти ничего не едите. А в вашем положении… — Ирена выразительно показала глазами на живот. — … стоит себя поберечь. Уж я знаю, о чем говорю. А потом обязательно станет легче.

— В моем… что? — Алесии понадобилась почти минута, чтобы осмыслить ее слова.

Значит, пока она тут мучается сомнениями, остальные уже все увидели, сопоставили, и сделали выводы? Мило…

— Берса говорит, что вы почти перестали есть. Люсия тоже заметила неладное. Да и Рглор упоминал, что на днях, когда вы посещали кузницу, вам едва не сделалось дурно от запахов. Хотя ничем особым там и не пахло, разве только разогретым железом.

Разогретым железом? Угу. Если бы… Алес покачала головой. Нет, запах металла она как-нибудь бы еще перенесла. А вот луковый аромат пота от кузнецов и их подмастерьев сшибал еще на крыльце. И вовсе ей не стало дурно. Просто вышла на воздух.

Или… она просто отрицает очевидное?

— Кто еще знает? Кроме перечисленных?

Ирена на секунду задумалась.

— Ну… Агнета еще недавно спрашивала, как бы намекнуть вам, поаккуратнее…

Алесия мысленно чертыхнулась. Ясно. Знают практически все.

Через пару дней Алес получила подтверждение от Альмы. И почти спонтанно возникло желание нагрянуть в столицу. Не хотелось, чтобы муж узнал такую новость от третьих лиц.

Да, можно было бы просто дождаться его приезда. Но Нортман заглядывал в поместье примерно раз в десять дней. Чаще просто не получалось. Все остальное время у него отнимало расследование. Новости о том, что у некого лекаря конфисковали запрещенные яды, наделали в столице немало шума. И едва не привели к погромам лекарских домов.

Пришлось усилить стражу солдатами, патрулировать улицы. Ну и разбираться, где эйс Килри добывал свои яды, и куда их потом сбывал.

Словом, надеяться на скорый приезд супруга не приходилось. А раз гора не идет к «Магомеду», значит «Магомед» поудобнее устроится в карете, еще раз уточнит у падчерицы — точно ли та хочет остаться? И отправится в путь.

Большую часть дороги Алесия продремала, обложившись подушечками. Действовала ли так беременность, или все дело в скуке, но почему-то очень хотелось спать. И только когда карета въехала в город, женщина открыла глаза.

За окном постепенно сгущались сумерки, кое где уже горели фонари. Однако движение на улицах все еще было оживленным. Проезжали телеги, гремя колесами. Шелестели кареты, фыркали лошади.

Алес рассеянно пропустила сквозь пальцы прядь волос. Интересно — как супруг отреагирует на ее приезд?

«Главное, не застать его с какой-нибудь любовницей» — ехидно шепнул внутренний голос, напомнив о Данечке. И о том, чем обернулась попытка устроить тому сюрприз. Внутри что-то противно сжалось.

Но усилием воли женщина постаралась выбросить неприятные мысли из головы. Вот если вдруг застанет, тогда и будет думать, что с этим делать. А пока нечего уподобляться умной Эльзе, которая рыдала над тем, что еще даже не произошло.

Появление графини вызвало в столичном доме небольшой переполох. Слуги явно не ожидали внезапного визита. Что же касается графа… тот ничего не сказал. Потому что отсутствовал.

Экономка, помявшись, сообщила, что обычно его сиятельство к этому времени уже возвращаются. Только сегодня почему-то подзадержались.