Замужем за облаком. Полное собрание рассказов - Кэрролл Джонатан

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132

– Почему мне нельзя на тебя смотреть?

– Я вам это однажды уже объяснил, мистер Галлатин. Я олицетворяю все отрицательное, что так или иначе с вами связано. Я – ваши экскременты в унитазе, я – темная сторона вашей луны, я – ваша самая гнусная ложь, я – обиды, нанесенные вами другим людям. Во мне сосредоточено все ваше зло, и, если вы хотите лицом к лицу столкнуться с этим, воля ваша. Но я предупреждаю: глядеть в глаза собственному Злу так же опасно, как встретиться взглядом с горгоной Медузой. Это вас сокрушит, приведет к душевному окаменению.

– Стало быть, ты – это я?

– Только отчасти. Я временно взвалил на себя бремя вашего зла, чтобы вы смогли противостоять иным вызовам.

– А ты, вообще-то… человек?

– Был когда-то, но теперь уже нет. Много лет назад я сделал открытие и с той поры изменился.

– Какого рода открытие?

– Вы сейчас на него смотрите.

В тот момент я смотрел на цилиндр, лежавший неподалеку.

– Вот эта штука? Бейсбольная бита?

– Да. Как-то раз в лавке старьевщика на лондонском блошином рынке я среди прочего хлама заметил один медный предмет. В ту пору я работал в туристическом агентстве, но моими главными увлечениями всегда были изобретательство и история орудий труда. Соответственно, я неплохо разбирался в функционировании различных механизмов и приборов, включая старинные инструменты. Я также следил за всевозможными техническими новинками. Но моих знаний оказалось недостаточно, чтобы понять назначение данной вещи. На боку ее жирным шрифтом было написано: «Гейдельбергский цилиндр». Я долго вертел ее в руках, но так ничего и не понял. Озадаченный и заинтригованный, я заплатил старьевщику три фунта и сунул вещицу в карман. Позднее, уже по возвращении в Америку, я сверился со справочниками в своей домашней библиотеке и выяснил нечто поразительное: «гейдельбергский цилиндр» был так или иначе задействован во всех великих изобретениях современности! В прядильном станке, паровой машине, телефоне, двигателе внутреннего сгорания… Да назовите любое устройство, и окажется, что в нем присутствует та или иная разновидность этого цилиндра. Он стал важным и неотъемлемым элементом всех технических новшеств. Именно этот цилиндр обеспечивал их функционирование. Я был поражен, но затем усомнился и продолжил исследования. Различные варианты цилиндра применялись в первых телеграфных аппаратах, в телевизорах и компьютерах. Он мог быть изготовлен из разных металлов, из бакелита, пластика или углеродного волокна, но все равно это был тот же самый цилиндр. Благодаря этой детали работали все изобретения, потрясшие и изменившие мир, мистер Галлатин, однако никто не выявил этой связи между ними. Я не мог поверить в то, что ни один человек до сих пор не сделал этого открытия. Но затем я понял: никто и не должен был его сделать! «Гейдельбергскому цилиндру» суждено быть изобретаемым вновь и вновь в разных версиях, чтобы приводить в действие все новые машины, которые мы создадим в будущем. Потому что – вы знаете, чем в действительности является этот цилиндр? Прямым доказательством нашего бессмертия. Результатом совокупной деятельности человеческого ума и духа с целью разрешения проблем. Любых проблем. Реальным подтверждением того факта, что мы, люди, можем достичь всего, даже вечной жизни, если всерьез поставим перед собой такую задачу.

Я взглянул на цилиндр и потер подбородок:

– Вот эта вещь?

– Да, эта самая вещь.

Я взял его и повертел в руках. Черный, без каких-либо меток. И уж точно без надписи: «Гейдельбергский цилиндр».

– Почему сейчас он сплошь черный и без надписей?

– Потому что цилиндр видоизменяется, когда впервые привлекает ваше внимание. Становится тем, что может быть полезно или интересно данному человеку в данной ситуации. Мне он явился в виде непонятного медного инструмента. Для человека, владевшего им до вас, он превратился в персидский дверной замок шестнадцатого века. А вам предстал в качестве бейсбольной биты.

– А сейчас он что такое?

– Не имею понятия. Быть может, что-то из будущего.

Услышав эти слова, я выпустил цилиндр из руки.

– Но я не совершил никакого открытия с помощью бейсбольной биты. Тем более ничего связанного с бессмертием, как вы говорили. Я просто врезал ею по башке пещерному человеку.

– Это потому, что я поспешил вмешаться. У вас просто не было достаточно времени. К открытию приходят медленно и постепенно, но сейчас человечество в опасности, и мы должны действовать быстро, чтобы избежать катастрофы. Я вкратце расскажу вам финал моей истории, и тогда вы поймете. Уяснив невероятную важность «гейдельбергского цилиндра», я стал буквально одержим поисками, находя тому все новые и новые подтверждения. Но что мне было делать со своим открытием? Кому о нем рассказать и как все преподнести?

Тут я его прервал:

– А когда вы превратились… в это, в то, что вы есть сейчас?

– Узнав всю правду о цилиндре, все мы рано или поздно меняемся.

Эта новость побудила меня встать на ноги.

– Что это значит? Как именно меняемся?

– С разными людьми это происходит по-разному. Я не могу предугадать, как это повлияет на вас.

Я снова начал нервничать.

– А как же насчет Брукса и Зин-Зана? Они оба нормальные. То есть, конечно, с причудами, но в целом они нормальные люди.

– Это потому, что оба лишь недавно присоединились к группе. Со временем они изменятся и обретут новую форму. Мы называем это «вылуплением» – как из яйца. Мне неизвестно, как будет выглядеть каждый из них после этого, но нет сомнений в том, что они трансформируются в нечто совершенно другое.

– А сами они это знают? Они знают, что изменятся?

– Разумеется, мистер Галлатин, и они этому рады.

– Значит ли это, что я изменюсь тоже, раз я теперь это знаю?

– Да.

– Но я не хочу изменяться! Мне нравится моя жизнь.

– Боюсь, отныне мы нуждаемся в вас больше, чем вы нуждаетесь в своей жизни. Позвольте вам кое-что показать.

Прежде чем я успел выразить протест, все вокруг изменилось. В одну секунду, в мгновение ока мы переместились из джунглей в рай.

Я слышал об этом и раньше, но теперь убедился воочию: рай таков, каким ты хочешь его видеть. Если ты представляешь себе крылатых ангелов с арфами, сидящих на золотистых облаках, именно это ты и увидишь. А если для тебя рай – это чудесные сады, в которых львы танцуют ча-ча-ча, а красивые женщины угощают тебя охлажденным ромом, так оно и окажется. Я не имел представления о своем рае, пока его не увидел. Но, увидев, сразу понял, что это он и есть – ничего не могло быть лучше.

Ресторанчик на свежем воздухе где-то в сельской местности. Несколько металлических столов расставлены под четырьмя большими каштанами. Легкий ветер треплет свисающие края белых скатертей. Солнечный свет пробивается сквозь листву, и все вокруг мерцает желтыми, зелеными и белыми пятнами.

Группа людей собралась за одним из столов; они отлично проводят время, смеются, едят и беседуют. Темнокожий парень в конце стола играет на гитаре «Гибсон Тандерберд» – негромко, но виртуозно. Его соседка то и дело вскакивает со стула, обнимает парня и вновь садится на место.

Разнообразие и великолепие стоящих перед ними кушаний воистину поражают. Все виды мясных блюд и салатов, горы фруктов, супы, пироги и торты. А нарезанных хлебов столько, что в одиночку и за целый день не понаделать из них сэндвичей. Такое изобилие – взгляд не оторвешь. Мой рот наполнился слюной. Я сразу понял, что эта еда – вкуснейшая из всех возможных и, стоит тебе попробовать хоть кусочек, слезы счастья побегут из глаз.

– Эй, Билл, ты чего там стоишь столбом? Тащи-ка сюда свой зад и поздоровайся!

Человек, произнесший это, был не просто похож на моего отца – это и был мой отец. Умерший одиннадцать лет назад.

Я не сдвинулся с места, но, предполагая, что Светачадо находится поблизости, громко спросил:

– Это реальность? Это в самом деле мой отец?

– Да. Взгляни на компанию за столом. Там все тебе знакомы.

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132