Зов ягуара - Гроф Станислав

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95

— Боже мой! Что это? — спросила она.

— Дом Чинтамани, — ответил Роберт.

— Чинтамани? — удивилась Лора. — Что это значит?

— Это санскритское слово, которое буквально означает «драгоценность мысли». В индийской мифологии так называется камень, исполняющий все желания своего владельца. Чинтамани принадлежал Брахме, созидательной ипостаси индуистской троицы. В одном тантрийском тексте повествуется о том, как Верховная Богиня соединяется со своим владыкой в покое из камня Чинтамани, окруженном рощей небесных деревьев на острове драгоценностей, расположенном в океане нектара.

Лора вспомнила их разговор о драгоценных камнях в Каса Мадроне, когда Роберт пообещал построить геодезический купол. Она ощущала все большее волнение. Они вошли внутрь, и двери за ними закрылись. Несколько секунд Роберт и Лора стояли в полной темноте и тишине. Потом Лора услышала голос Роберта, обращенный к компьютеру: «Создай эффект Чинтамани!» В тот же миг все внутреннее пространство купола наполнилось сверкающим светом, образующим тысячи причудливо пересекающихся граней. Лора и Роберт находились в лабиринте кристаллических решеток, искрящихся всеми цветами радуги.

— Невероятно! — воскликнула Лора, завороженная утонченной красотой переживания. — Мы внутри огромного алмаза! Как ты это сделал?

— Это голографическое изображение, точно воспроизводящее внутреннюю структуру алмаза, только увеличенное почти в тысячу раз, — объяснил Роберт. — Впечатляет, правда? Но гораздо важнее то, что оно мощно воздействует на сознание, изменяя его. Именно так, как мне это привиделось в переживании с черепом. Теперь мне смешно вспоминать о том, как я полагал, будто в исследованиях сознания будущее принадлежит микроэлектродам и микрочипам. Думаю, меня сбила с толку статья Сидни Коэна, которую я прочитал еще студентом.

— Сидни Коэн? А кто это такой? — спросила Лора.

— Один из первых исследователей ЛСД, он жил в середине прошлого века. В той статье приводится воображаемый диалог между родителями, которые в юности хипповали, и их сыном-подростком. Сын пытается убедить родителей, насколько лучше новое увлечение его поколения — безопасное и гарантированно улетное, которое вызывается электродами, имплантированными прямо в центры удовольствия головного мозга. Паренек и его сверстники не одобряют прием ЛСД, считая его азартной игрой с совершенно непредсказуемым результатом — нечто вроде игры в русскую рулетку с собственным сознанием.

— А что, молодежь в самом деле экспериментировала с имплантированными электродами? — спросила Лора.

— Нет, это более или менее правдоподобные прогнозы Коэна: он считал, что следующим шагом после психоделиков будет имплантация электродов. Но его статья очень на меня повлияла и на многие годы определила мою профессиональную карьеру. Сейчас я вижу, что пошел по ложному пути. Даже современные микрочипы и микроэлектроды — весьма грубые средства, если сравнивать их действие с тонким действием ЛСД. Это вещество даже в микроскопической дозировке влияет на биохимические процессы в мозгу на молекулярном уровне. Теперь я уверен, что единственный путь дальнейшего развития и усовершенствования исследований в области сознания — метод, использующий свет и кристаллы.

— Фантастика! — проговорила Лора, ощущая чарующее воздействие игры света под куполом. — Когда начнем?

— Все готово. Если хочешь, завтра можно попробовать, — пообещал Роберт.

— Здорово! Я просто сгораю от нетерпения! — с воодушевлением сказала Лора. — Если бы я не так устала, попробовала бы прямо сейчас! Но сегодня выдался трудный день.

Лора чувствовала, что ее стремительно уносит в другую реальность, но не хотела впасть в транс просто так, без должной психологической подготовки. С трудом верилось, что краткое пребывание в этой пьянящей атмосфере так сильно подействовало на ее сознание.

«Компьютер, отключи эффект Чинтамани!» — сказал Роберт.

Сверкающая решетка алмазного лабиринта мгновенно исчезла, и Роберт с Лорой оказались в полной темноте. Они вышли из здания, провожаемые голосом компьютера, который вежливо попрощался и пожелал им спокойной ночи.

Вечер выдался прекрасный. Горизонт над Тихим океаном был залит светом и мягко окрашен последними лучами заходящего солнца. На небе загорались первые звезды, освежающий бриз принес сильный хвойный запах соснового леса. Вдруг тишину нарушило звонкое кваканье. К нему присоединились другие голоса, и вскоре они слились в громкую лягушачью симфонию.

— Что это? — спросила Лора. — Похоже на кваканье лягушек, но откуда их столько здесь, в горах? Где-то поблизости есть пруд?

— Теперь есть — я его построил, — ответил Роберт, ведя Лору в том направлении, откуда доносились лягушачьи трели. — Сейчас я покажу тебе свою жабью ферму.

— Жабью ферму? — удивилась Лора, с изумлением глядя на пруд и террариум, кишащий жабами. — Вижу, тебя скоро ждет пополнение, — пошутила она, заметив совокупляющиеся пары. — Ты используешь их для своих опытов?

— Только не для таких, какие я обычно ставил раньше, — ответил Роберт. — Это совершенно особый вид жаб — Bufo alvarius. Их кожные выделения содержат сильнодействующее психоделическое вещество, 5—метоксидиметилтриптамин. У некоторых туземных племен эти жабы считались священными, а на американском юго-западе даже возникла Церковь жабы света.

— «Есть две заботы, два труда: огонь горит, кипит вода», — с улыбкой процитировала Лора заклинание ведьм из шекспировского «Макбета». — Это проливает совершенно новый свет на средневековые рецепты для ведьмовских шабашей. Я всегда удивлялась, зачем они использовали в своих зельях жаб.

— Триптамины, которые содержатся в коже жаб, — очень сильнодействующие вещества, — сказал Роберт. — Это те же самые компоненты, которые входят в состав нюхательных порошков, которые используют в своих ритуалах народы Карибского бассейна и Южной Америки.

— Теперь понимаю, — сказала Лора, думая об «Изумрудном лесе» — фильме, предсказавшем все приключения, которые ей довелось пережить. Круг замкнулся. — Что ты собираешься делать с этими жабами? — спросила она Роберта.

— Ты заметила над платформой Дома Чинтамани маленькую трубку с распылителем? — спросил Роберт. — Мой друг, химик, научил меня, как получать триптамины из секрета кожи жаб. Небольшое количество экстракта, впрыснутого в воздух купола в виде аэрозоля, колоссально усиливает воздействие алмазной голограммы.

— Я просто сгораю от нетерпения! — горячо воскликнула Лора. — Похоже, у нас есть все, чтобы продолжить наши приключения по исследованию самих себя.

Они вернулись в дом и сменили дорожную одежду на кимоно. Роберт принес из сарая охапку поленьев земляничного дерева и развел огонь в большом камине, занимавшем в гостиной особое место. Обнявшись, они легли на удобный диван среди вышитых подушек, наслаждаясь близостью друг друга.

— Я так люблю тебя, Лора. Ты изменила всю мою жизнь, — прошептал Роберт и приник к ее губам в долгом поцелуе.

— И я люблю тебя, Роберт, — ответила Лора, когда снова обрела способность говорить. — Я и не думала, что могу так любить. Я чувствую, мы предназначены друг другу судьбой.

Их губы вновь встретились, и надолго. Ласки становились все смелее. Лора отдалась движению и его опьяняющему ритму. Память перенесла ее в колумбийские джунгли, словно она снова купалась в лесном озере после грибного эксперимента с Баламом Ахау. Она ощущала тело Роберта, слившееся с ее собственным телом, как струи водопада. «Именно такой должна быть любовь!» — как тогда, сказала себе Лора.

Возбуждение и восторг Роберта росли с каждой секундой. Его глубокая любовь к Лоре, сливаясь со всепоглощающей сексуальной страстью, стремительно перерастала в духовный экстаз. Когда Роберт приблизился к вершине возбуждения, ему показалось, что весь дом содрогнулся до самого основания. Сквозь сомкнутые веки он видел поток яркого света, который, казалось, заполнил его голову и распространился по всему дому. Сила этого переживания была поразительной. За всю свою мужскую жизнь Роберту не доводилось испытывать ничего даже отдаленно похожего.

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95