Наследие белых богов - Сидоров Георгий Алексеевич

«Как только снова пойдёт пушистый густой снег, значит, я уже в дороге. Дошло?»

«Ты скажи мне, есть что-нибудь такое, чего ты не можешь?» – спросил я хранителя.

«А ты любопытный, Гор, очень любопытный. На твой вопрос ответить не могу, потому что сам себя ещё не знаю. И не отвлекай больше пасечника. У него сейчас дел намного больше, чем у нас».

«А что мне оставалось делать, когда опять появился НЛО?»

«Да их знаешь сколько над Сибирью мечется? Поэтому не паникуй, до встречи».

И волхв дал понять, что у него – всё.

После сытного обеда, где за столом рядом с нами восседал бледный улыбающийся Юрий, я снова занялся разборкой карт.

«Интересно, – размышлял я, – у хранителя несколько старинных карт империи Куру. Есть ещё какая-то загадочная карта неведомой гигантской державы под названием Земля Амаравати, есть у него и несколько карт Великой Тартарии, но я не встретил ни одной карты Орианы. Наверняка такая карта у него есть. Но где? Вот бы посмотреть!»

За работой над картой Тартарии прошёл остаток дня. После царского ужина, который устроили наши женщины, я вышел на мороз полюбоваться звёздами. Небо было чистым и безоблачным. Над озером стояла белёсая ледяная мгла, а лиственничная, хмурая, искорёженная жестокими морозами тайга напоминала медленно наползающие на поляну тёмные зловещие волны. Несколько минут я разглядывал яркие вечерние звёзды и думал о том, что происходит с нашей земной цивилизацией.

«На что надеется старый? Да и не только он, хранители что-то знают. Они не скрывают то, что им всё известно, но я не в силах их понять».

От осознания своего бессилия на душе было скверно.

«Мне надо расти и расти, – думал я о своём будущем. – От обывателей я давно оторвался, но адептом параллельной цивилизации так и не стал».

Внезапно я услышал позади себя скрип снега. Резко повернувшись, я столкнулся лицом к лицу с Машей.

– Георгий Алексеевич, мне с тобой поговорить хочется, – посмотрела мне в глаза моя бывшая ученица.

– Я слушаю тебя, Маша.

– Понимаешь, – тут Маша сконфуженно опустила голову. – Мне давно нравится Юра, поэтому я с ним в такую даль и поехала. Но старик убедил меня, что я не умею любить... И теперь я не знаю, что мне делать? С мужем я со своим разошлась, Юру тоже жена бросила, сошлась с каким-то якутом из Байкита...

– Не пойму, что ты от меня хочешь? – оборвал я молодую женщину.

– Объясни мне, пожалуйста, почему я не умею любить?

– То, что ты называешь любовью, Маша, – не любовь, – вздохнул я. – Это эгоистичное потребительское чувство, как у собаки на мясо или у оленя на высокий сочный ягель. Настоящее чувство любви иное. Человек, который любит по-человечески, счастлив тем, что он может дарить, давать, но не брать. Ему без разницы, есть у любимого или любимой кто-либо или нет. Главное для него, чтобы ему позволено было дарить своё чувство. Поняла?

– Но это же какой-то сумасшедший дом! Как это любить? А если у него жена и он её тоже любит?

– Ну и пусть себе любит на здоровье! Какая тебе разница?

– Как какая?! – чуть не закричала Маша.

– Получается, что он, этот мужчина, должен только тебя любить? Так?

– А как иначе?!

– Ты очень эгоистичная, Маша. Потому и не знаешь, что собой представляет человеческое чувство. Так, как ты, пользуют друг друга только животные, но не люди.

– Вы со стариком точно свихнулись, – дёрнула плечами эвенкийка. – То, о чём ты говоришь, я никогда не пойму и не приму!

– Вольному воля, – покосился я на Машу. – Значит, ты можешь любить только потребительским животным чувством, другого тебе не дано.

– Но может, ты мне всё-таки объяснишь? – снова пошла в наступление Маша.

– Что тебе объяснять? Что любить – значит не пользовать, а дарить? И чем больше человек может дать, тем он счастливее от этого становится? Что тут непонятного? И для того, чтобы давать, разве нужны какие-то условия?

– Так или нет, но мне кажется, что ты, Георгий Алексеевич, – только без обид – свихнулся.

– Наша песня хороша – начинай сначала, – махнул я рукой, отправляясь с мороза в избушку.

«Если, не дай бог, Верочка такая же, как Маша, то хватит с ней горя тот, кто её полюбит», – подумал я, сбрасывая с себя доху.

– Я другая, – подошла ко мне девушка. – Краем уха я слышала ваш разговор, когда выходила в сени за рыбой. У меня другое воспитание.

– Хорошо, что другое, – проворчал я. – Значит, никого на тот свет не загонишь.

После разговора с Машей на душе у меня было сквернее некуда. Я подошёл к Юрию и, чтобы как-то отвлечься, стал рассказывать ему о своих последних приключениях. В свою очередь, Юра рассказал мне, как стал учеником шамана и о своём знакомстве с Чердынцевым. Оказывается, Юрий был у него в гостях уже прошлой зимой, и никаких приключений во время той поездки не было. Всё обошлось как нельзя лучше. И погода была хорошей, и дорога не в самые сильные морозы. То, что произошло на этот раз, в голове Юрия не укладывалось. Нападение на себя он не увидел. Перед глазами была какая-то вспышка и потом падение в бездну. Когда мы беседовали, Маша сидела в своей комнате, показывая всем своим видом, что я ей стал неприятен. Мне было жаль, что моя бывшая ученица из того, что ей сказал старик и позднее я, так ничего и не поняла. На кухне хлопотала Верочка, было слышно, как она режет рыбу и что-то тихим голосом поёт.

– Ты не знаешь, когда приедет хозяин? – спросил меня Юрий.

– У меня с ним недавно был телепатический разговор. Старик сказал, что приедет в снегопад. Как погода изменится, жди, скоро нагрянет.

– Он великий шаман, – шёпотом сказал Юра. – Таких, как он, шаманов у эвенков нет. Его слушаются самые сильные духи. Ты со временем тоже таким станешь, – посмотрел мне в глаза эвенк.

– С чего ты взял? – засмеялся я. – Придумываешь неизвестно что! Ещё не хватало!

– Старик тесно общается только с великими шаманами и с лючи. Эвенки и якуты у него лишь в приятелях. Советы он им даёт, но ничему не учит.

– Тут ещё и якуты бывают? – удивился я.

– Бывают, приезжают с Вилюя.

– О них мне старик ничего не рассказывал. А что они у него делают?

– Приезжают к деду в основном шаманы или такие, как я, извозчики. Шаманов он отправляет куда-то ещё. Куда – не знаю. Когда сам туда отправлюсь, тогда и буду знать.

– Пора выйти и взглянуть, какая погода, – поднялся я со скамейки.

– Не стоит, – остановил меня Юра. – Старый из своих походов никогда через два дня не возвращается. Хорошо, если он появится дня через три-четыре.

Когда я вышел во двор, всё так же стоял мороз, а на небе, изредка мигая, светили звёзды.

«Значит, ужинать нам придётся без хозяина, – вздохнул я, поглядывая на небо. – Надо как-то успокоить Машу, иначе она всем настроение испортит».

– Пусть себе портит,–раздался из темноты незнакомый голос.

От неожиданности я резко повернулся в сторону звука и увидел перёд собой двух мужчин во всём белом. Они стояли и преспокойно, не стесняясь, разглядывали меня.

– Кто вы? – выдавил я из себя, пожалев, что нет со мной моей верной сайги или бельгийского браунинга.

– Мы пришли для того, чтобы передать твоему другу-координатору вот это, – сказал, судя по всему, лидер группы.

И протянул мне предмет наподобие завёрнутого во что-то тубуса.

– Это что, мина с часовым механизмом? – окинул я взглядом странные фигуры.

– И ещё мы пришли взглянуть на тебя, – раздался голос второго визитёра.

И тут я понял, что рядом с мужчиной в белом странном комбинезоне стоит женщина.

– Это не мина, уважаемый, а мощное оружие против тех, кого координаторы называют пучеглазыми.

– А как им пользоваться? – спросил я, принимая подарок.

– Там есть инструкция, прочтёте – и всё станет ясно.

Мужчина подал мне свёрток и сделал шаг в сторону. На его место встала женщина, которая, окинув меня взглядом, нежным серебристым голосом сказала:

– Координатор в тебе не ошибся, но ты ещё очень мало знаешь. Не трать время зря, учись!