Собрание сочинений. Том IV - Задонский Тихон "святитель"

Попран на земле лежит, и далеко отскочил ты от него, стыдишься и ужасаешься его, а с ним и Христа, Крест понесшего и на Кресте распятого. А что, когда нужда будет или отречься от Христа, или смерти жизнь свою в жертву принести, как то при гонителях Церкви было?

Себя ли и жизнь свою отдать восхочешь ради Христа, чего вера в Него и любовь к Нему от нас требует, если ради Него денег, меди, серебра и золота не хочешь дать, поносного слова и скорби претерпеть? Малого не хочешь сделать, великое ли сделаешь? Денег, славы и чести не хочешь ради Него презреть. Душу ли, которая человеку всего дороже, презреть восхочешь? Кто этому поверит?

5) Как еще человек человека любит и благодарит того, ходатайством которого честь и благородство временное себе получит, всему миру то известно. Христос вечное, высокое, небесное и неизреченное благородство нам исходатайствовал, то есть дал власть быть чадами Божиими, и дает то приемлющим Его верою: Тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими (Ин. 1:12). Но та же душа, чести и благородства любительница, не любит Христа и не благодарит Его за высочайшее то благодеяние. Что честь и благородство всякое мира сего против той чести? Всякая и царская честь, выше которой нет в мире сем, как грязь против золота и тьма против света, или даже ничто. Признаешь это за истину, христианин, если рассудишь верно о славе Божиих чад. Однако же за малое благодарит ходатая своего, но Христа, Который вечную славу Крестом Своим отворил нам, не благодарит. А так и всего того добра, которое Он заслужил, лишается, как неблагодарный.

§ 439. От этих и им подобных размышлений может в сердце христианина кающегося родиться печаль ради Бога, то есть что он Богу и Создателю своему и такового послушания, почитания, любви и благодарности не оказывал, какое послушание и почитание оказывает человеку, подобному или даже равному себе. Ибо все, начальники и подчиненные, по естеству равны, так как все люди одного естества. Если достойно есть почитать властелина – человека, – насколько больше – Бога, высочайшего и вечного Владетеля, Который и над властями нашими господствует и царствует. И если праведно есть благодарить благодетеля – человека, – насколько больше – Бога, Который благодетелей наших и наш Благодетель есть высочайший и первейший.

И если должно сожалеть об оскорблении человека, который по естеству своему зол: никто не благ, как только один Бог (Мф. 19:17), и который сам согрешает и оскорбляет, то насколько больше сокрушаться и сожалеть должно, что согрешаем и оскорбляем Бога, Который только один благ по естеству Своему, есть вечная любовь и благостыня, и никого не обидит и не оскорбляет, но, наоборот, всем по человеколюбию Своему благотворит и благотворить не престает. И если верим человеку, который есть ложь: всякий человек лжив (Пс. 115:2), то насколько больше подобает верить Богу, Который истинен и есть сама Истина. И если любим и почитаем искренне и нелицемерно отца нашего по плоти, то насколько большее Бога, Который нас и отца нашего создал, питает и прочими благами снабжает, любить и почитать должно нам, что без послушания быть не может.

И если бесчинствовать перед царем и низшим властелином или перед честным человеком или опасаемся, или стыдимся, то насколько больше опасаться должно то бесчиние показывать перед величеством Божиим, ибо Он везде есть и на всякие наши дела смотрит. И если защищаем честь монарха нашего, отца и господина нашего, тем более честь и славу Бога Вседержителя, Царя царей и Господа господствующих, защищать и хранить должно. Всякий человек, как ни велик, почти ничто перед Богом, и слава и честь его ничто перед честью и славой Божией. Словом, Бога более всего создания и себя самого, и всякого имени именуемого, любить, почитать, слушать и благодарить сама совесть научает и убеждает нас. И если человек не воздавал должного Богу, и познает перед Ним этот свой грех и свое ничтожество, то не может не сокрушаться сердечно, болезновать и печалиться ради Бога, которая печаль есть истинная и душеспасительная, каковой печали Сам Бог от нас в покаянии нашем требует: Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши (Иоил. 2:13).

Так опечалился Петр апостол, когда от Христа отрекся, и выйдя вон, плакал горько (Мф. 26:75).

Так оскорбился за Христа разбойник на кресте: Мы осуждены справедливо, – к другому разбойнику хулящему отвечал, – потому что достойное по делам нашим приемлем. Вот его признание своего греха и виновности! А Он (Христос) ничего худого не сделал, но неповинно страждет, страждет же то, что мы. Вот сожаление его Христу, неповинно страждущему! И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в царствие Твое! Здесь исповедание и через исповедание вера во Христа изображается! Вере его воспоследовало утешение от Христа: Ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23:41-43). Так и нам, христианин, должно в покаянии нашем печалиться, что Богу и Создателю подобающей чести не воздавали, не слушали Его и не любили Его больше всего. И от такой печали непременно последует утешение от Самого Бога, Который исцеляет сокрушенных сердцем, и обвязывает раны их (Пс. 146:3).

Глава 15.

Истинный христианин должен делать все дела свои во славу Божию

§ 440. Когда примечает сатана, враг христианский, что человек старается Богу угождать и так угодные Ему добрые дела творить, то всяким образом старается те его дела опорочить, дабы, что внешне похвально делается, внутри, в сердце его не похвальным было. Ибо не всякое дело доброе есть истинно доброе, но только то, которое законно и ради доброй цели делается (см. 2 Тим. 2:5). Ибо может дело внешне казаться добрым, но, когда для злой цели бывает, внутри в самом себе порочно. Так милостыня, терпение и прочее порочится, когда ради тщеславия бывает, и потому Богу неугодно таковое дело бывает. Как то Богу угодно может быть, что не ради Бога бывает? Поэтому дьявол, примечая сие, старается доброе дело в порок обратить, чтобы то, что внешне добрым показывается, внутри и в самом себе не было добрым, и так злой и лукавый дух и от добрых наших дел корысть и оброк себе тщится получить. К тому же плоть наша, славолюбивая, все хочет во славу и похвалу свою обращать. Нам, если хотим Богу угождать, то должно не себе, то есть плоти, угождать добрыми делами, но козни врага усматривать, который ищет дело наше опорочить и то, по-видимому, духовное и богоугодное, внутри плотским и небогоугодным учинить.

§ 441. Истинные христиане, которые нелицемерно добрые дела творят, в Святом Писании уподобляются деревьям, приносящим добрые плоды. Всякое дерево доброе приносит и плоды добрые (Мф. 7:17). Под деревом добрым здесь разумеется верное и богобоящееся сердце. Подобно и во псалме поется: И будет, как древо, посаженное при истоках вод, которое плод свой даст во время свое, и прочее (Пс. 1:3), – и в ином месте: Праведник, как (финиковая пальма), процветет, и как кедр в Ливане, возвысится (Пс. 91:13). Потому добрые их дела называются плодами, плодами праведности (Флп. 1:11), плодами правды (Иак. 3:18), плодами Духа (Еф. 5:9; Гал. 5:22), достойными плодами покаяния (Мф. 3:8). Как на дереве плоды изнутри его, от сока, в нем имеющегося, рождаются, и доброе дерево добрые плоды показывает, так христианским добродетелям изнутри, от сердца должно происходить, и так христианское благочестивое показывать сердце. Вера, смирение, любовь, милость и прочее – лицемерие есть, когда в сердце не имеют места и от сердца не происходят. И Бог к душе говорит, а не к телу. Поэтому душа должна веровать, надеяться, любить, милосердствовать, смиряться и прочее благочестие иметь.