Вечером вернулся Дзёсю, и Нансэн рассказал ему о случившемся. Дзёсю снял сандалии и, положив их себе на голову, вышел за дверь.
— Если бы ты здесь был, — сказал Нансэн, — ты бы спас кошку.
Комментарий Мумона. Зачем Дзёсю положил себе на голову сандалии? Кто ответит на этот вопрос, тот точно поймёт, как свершил приговор Нансэн. А кто не ответит — пусть побережёт свою голову.
Случись Дзёсю здесь — приговор
Он вынес бы иной.
Меч выхватил Дзёсю —
Нансэн пощады просит.
15. Три удара Тодзану
Тодзан пришёл к учителю Уммону. Уммон спросил его, откуда он пришёл.
— Из деревни Сато, — ответил Тодзан.
— А в каком монастыре ты оставался летом? — спросил Уммон.
— В монастыре Ходзи, что на южном берегу озера, — отвечал Тодзан.
— Когда же ты его покинул? — спросил Уммон, дивясь про себя, сколько ещё Тодзан сможет так отвечать на эти вопросы.
— Двадцать пятого августа, — ответил ему Тодзан.
— Мне следовало бы отвесить тебе три удара палкой, — сказал Уммон, — но я тебя сегодня прощаю.
На следующий день Тодзан поклонился Уммону и сказал: «Вчера вы мне простили три удара палкой. Я не пойму, отчего вы сочли, что я вёл себя не так».
Упрекая Тодзана в бездушных ответах, Уммон сказал:
— Ты ни на что не годен. Ты просто слоняешься из одного монастыря в другой.
Уммон ещё не кончил говорить, как Тодзан прозрел.
Комментарий Мумона. Уммон накормил Тодзана здоровой дзэнской пищей. Если Тодзан смог её переварить, то Уммон смог ещё одного добавить к своему братству.
Накануне вечером Тодзан плавал в море добра и зла, но на рассвете Уммон сломал его ореховую скорлупку. В конце концов, тот был не слишком сметлив.
Теперь я хочу у вас спросить: заслужил ли Тодзан эти три удара? Если вы ответите да, то не только Тодзан, но и каждый из вас заслужил их. Если ответите нет — значит Уммон солгал. Если вы ясно ответите на этот вопрос, то сможете есть ту же пищу, что и Тодзан.
Сурово учит львица львят,
Сбивая с ног тяжёлой лапой.
Тодзана увидав, Уммон
Послал стрелу, едва того задев.
Вторая же стрела его сразила.
16. Колокол и одежда
Уммон спросил: «Мир так велик, зачем же вы по звону колокола надеваете ритуальную одежду?»
Комментарий Мумона. Тому, кто изучает дзэн, нет нужды следовать звуку, цвету или форме. Даже если некоторые и достигали озарения, слыша голос, либо видя форму или цвет — это вполне обычно. Это не настоящий дзэн. Истинный ученик дзэн владеет звуком, цветом, формой и реализует истину в своей повседневной жизни.
Звук приходит в ухо, ухо идёт на звук. Когда вы устраняете звук и смысл — что вы понимаете? Слушающий ушами никогда не сможет понять. Для сокровенного понимания звук надо видеть.
Когда ты понимаешь — ты член братства.
Когда не понимаешь — ты чужой.
Непонимающие — члены братства.
Когда ж они поймут — они чужие.
17. Тройной зов
Наставник императора, Чу по прозвищу Кокуси, позвал своего слугу:
— Осин.
— Да, — ответил Осин.
— Осин, — повторил Чу, испытывая ученика.
— Да, — повторил Осин.
— Осин, — снова позвал Чу.
— Да, — ответил Осин.
— Я должен был бы извиниться перед тобой за все эти оклики, — сказал Чу, — но воистину тебе следует передо мной извиниться.
Комментарий Мумона. Трижды окликая Осина, старина Чу порол чепуху. Но слова трижды отзывающегося Осина сияли. Чу дряхлел и чувствовал одиночество, а учить по его способу — то же, что держать корову за голову, чтоб накормить её клевером.
Осин вовсе не старается показать своё понимание дзэн. Его сытый желудок совсем не жаждет угощенья. Когда страна процветает — все [её граждане] ленивы; когда в доме богатство — дети избалованы.
Теперь я хочу у вас спросить: кто из них должен был извиниться?
Когда решётки на тюрьме стальные
И так часты, что не проходит голова —
У заключённого беда двойная.
Если в сознании этого поколенья
Нет места для дзэн — оно в беде огромной.
А если вы стремитесь подпереть
Дверь падающего дома — вы также будете в беде.
18. «Три фунта льна»
Тодзан взвешивал лён, когда монах спросил его: «Что есть Будда?»
Тодзан ответил: «Этот лён весит три фунта».
Комментарий Мумона. Дзэн старины Тодзана вроде устрицы: когда раковина открывается, вы видите содержимое. Но я хочу спросить вас: видите ли вы подлинного Тодзана?
Три фунта льна у вас под носом — это близко.
Но всё же ум намного ближе к вам.
И всякий, кто стремится толковать
Об утвержденьи или отрицаньи —
Тот жить средь доброго и злого обречён.
19. Путь — это повседневная жизнь
Дзёсю спросил Нансэна:
— Что есть путь?
— Путь — это повседневная жизнь, — ответил Нансэн.
— А можно ли этому научиться? — спросил Дзёсю.
— Если ты попробуешь учиться, — ответил Нансэн, — то будешь от него далеко.
— Но если я не буду учиться, то как я смогу узнать, что это путь? — спросил Дзёсю.
— Путь не принадлежит воспринимаемому миру. Также не принадлежит он и миру невоспринимаемому. Познавание — иллюзия, непознавание — бессмыслица. Если ты хочешь достичь истинного пути — отдайся свободе, какая есть у неба. Ты не назовёшь это ни хорошим, ни плохим, — ответил Нансэн.
При этих словах Дзёсю прозрел.
Комментарий Мумона. Нансэн смог растопить лёд сомнений Дзёсю, едва лишь тот задал свои вопросы. Но я сомневаюсь, что Дзёсю достиг уровня Нансэна, ему следовало бы ещё лет тридцать проучиться.
Весною сотни цветов,
А осенью спелая луна.
Летом прохладный бриз,
Зимою повсюду снег.
Но если никчёмное
В голове не застряло —
Любое время хорошо.
20. Просветлённый человек
Сёгэн спросил: «Отчего просветлённый человек не встанет и не объяснится?» И ещё он сказал: «Ему необязательно говорить».
Комментарий Мумона. Сёгэн сказал достаточно ясно, но сколько тех, кто это поймёт? Пусть тот, кто понял, подойдёт ко мне и отведает моей толстой палки. Поймите же, чтоб истинную ценность испытать, вам нужно рассмотреть её сквозь пламя.
Лишь только просветлённый шевельнётся —
Огромный океан зальёт все берега.
Лишь только голову слегка наклонит —
Она посмотрит с неба вниз на нас.
Такому телу негде прислониться… —
Пускай другой продолжит этот стих.
