Ознакомительная версия. Доступно 106 страниц из 530
Жизнь – самый лучший театр, да жаль, репертуар из рук вон плох.
Жизнь – слишком важная вещь, чтобы говорить о ней серьезно.
Жизнь дарит человеку в лучшем случае одно-единственное неповторимое мгновение, и секрет счастья в том, чтобы это мгновение повторялось как можно чаще.
Жизнь никогда не бывает справедливой. Для большинства из нас так оно, пожалуй, и лучше.
Жизнь подражает Искусству в гораздо большей степени, чем Искусство подражает Жизни.
Жизнь удручающе бесформенна. Она подстраивает свои катастрофы не тем людям и не теми способами. Ее комедиям присущ гротескный ужас, а ее трагедии разрешаются фарсом.
Журналистика – это организованное злословие.
Законодательным путем нельзя привести людей к добродетели – и это уже хорошо.
Зеркала отражают одни лишь маски.
Злословие – это сплетня со скучным оттенком морали.
Знаете ли вы, как велико женское любопытство? Оно почти не уступает мужскому.
Идеальный мужчина должен говорить с женщинами как с богинями, а обращаться с ними – как с детьми.
Из всех художников, которых я знал, только бездарные были обаятельными людьми. Талантливые живут своим творчеством и поэтому сами по себе совсем неинтересны. Великий поэт – подлинно великий – всегда оказывается самым прозаическим человеком. А второстепенные – обворожительны.
Именно те страсти, природу которых мы неверно понимаем, сильнее всего властвуют над нами. А слабее всего бывают чувства, происхождение которых нам понятно.
Иметь тайны от чужих жен – это в наше время необходимая роскошь. Но пытаться что-нибудь скрыть от своей жены – это непростительное легкомыслие. Она же все равно узнает.
Иногда говорят, что актеры нам показывают своих Гамлетов вместо шекспировского. А на самом деле нет никакого шекспировского Гамлета. Если в Гамлете есть определенность как в творении искусства, в нем также есть и невнятица, как в любом явлении жизни. Гамлетов столько же, сколько видов меланхолии.
Интеллектуальные абстракции всегда интересны, но моральные абстракции не значат абсолютно ничего.
Искренность в небольших дозах опасна, а в больших – смертоносна.
Искусство – единственная серьезная вещь в мире, но художник – единственный человек в мире, никогда не бывающий серьезным.
Искусство ни в коем случае не должно быть общедоступным. Публике надо стремиться воспитывать в себе артистизм.
Искусство скорее покрывало, чем зеркало.
Искусство создает великие архетипы, по отношению к которым все сущее есть лишь незавершенная копия.
Искусство создает свой несравненный единственный эффект, а достигнув его, переходит к другому. А природа все повторяет да повторяет этот эффект, пока он всем не надоест до предела. В наши дни, скажем, никто, наделенный хоть зачатками культуры, не поведет речь о красоте закатов. Закаты стали совсем старомодными. Они были хороши во времена, когда последним словом живописи оставался Тернер.
Испорченного человека из меня не вышло. Многие даже утверждают, что я за всю жизнь не совершил ни одного по-настоящему дурного проступка. Разумеется, они говорят это только за моей спиной.
Истина никогда не зависит от фактов, отбирая и создавая их по своему усмотрению.
Истина перестает быть истиной, как только в нее уверует больше чем один человек.
Истина полностью и абсолютно создается стилем.
Истинная личность не должна быть созвучной бунтарству, она созвучна покою.
Истинная любовь прощает все преступления, кроме преступления против любви.
Истинно реальны только персонажи, в реальности никогда не существовавшие; а если романист настолько беспомощен, что ищет своих героев в гуще жизни, пусть он хотя бы сделает вид, будто выдумал их сам, а не похваляется схожестью с доподлинными образцами.
История женщин – это история самого худшего вида тирании, какую знал мир. Тирания слабого над сильным. Это единственная форма тирании, которая еще держится.
Каждый должен быть произведением искусства – или носить на себе произведение искусства.
Каждый должен ходить к хироманту хотя бы раз в месяц, чтобы знать, что ему можно, а чего нельзя. Потом мы, конечно, делаем все наоборот, но как приятно знать о последствиях заранее!
Каждый может написать трехтомный роман. Все, что для этого нужно, – совершенно не знать ни жизни, ни литературы.
Каждый может творить историю, но лишь великие люди способны ее писать.
Как большинство американок, она изображает из себя красавицу. В этом секрет ее успеха.
Как все ораторы, которые ставят себе целью исчерпать тему, он исчерпал терпение слушателей.
Как легко обратить в свою веру других, и как трудно обратить самого себя.
Как теория, так и практика церкви первых веков христианства высказывалась против брака. Поэтому церковь первых веков христианства и не дожила до нашего времени.
Как только человек доживет до таких лет, когда надо понимать, он перестает понимать что бы то ни было.
Карикатура – это дань, которую посредственность платит гению.
Когда искусство станет разнообразнее, природа, без сомнения, тоже сделается не столь докучливо однородной.
Когда оглядываешься на жизнь, столь трепетную, столь насыщенную переживаниями, заполненную мгновениями столь жарких исступлений и радостей, все это кажется каким-то сном или грезой. Что такое нереальное, если не те страсти, которые когда-то жгли точно огнем? Что такое невероятное, если не то, во что когда-то пламенно верил? Что такое невозможное? То, что когда-то совершал сам.
Когда человек приходит в гости, он тратит время хозяев, а не свое.
Красота – один из видов Гения, она еще выше Гения, ибо не требует понимания.
Красота – подарок на несколько лет.
Красота есть высшее откровение потому, что она ничего не выражает.
Критик призван просвещать читателя; художник призван просвещать критика.
Критика требует куда больше культуры, чем творчество.
Кто-то сказал про женщин, что они любят ушами. А мужчины любят глазами.
Кто к жизни подходит как художник, тому мозг заменяет душу.
Культ героев в Америке развит необычайно, а герои всегда выбираются среди уголовников.
Лишь по той причине, что человек сам ничего не может создать, он может сделаться достойным судьей созданного другим.
Ознакомительная версия. Доступно 106 страниц из 530
