Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Он писал брату: «Бальзак велик! Его характеры – произведения ума вселенной! Не дух времени, но целые тысячелетия приготовили борениями своими такую развязку в душе человека… Теперь о Корнеле… Да знаешь ли ты, что он по гигантским характерам, духу романтизма – почти Шекспир… Пади в прах перед Корнелем… Гомер может быть параллелен только Христу…» и т. д.
Этот литературоцентризм не случаен. Мечта о карьере писателя отныне становится главной для Достоевского.
На закругленном выступе Инженерного замка, выходящем на Фонтанку, есть окно. Здесь помещалась спальня роты – 45 учеников. Среди них был и Достоевский. В амбразуре окна стоял столик. Воспитатель училища А. Савельев позже вспоминал: «В этом, изолированном от других столиков, месте сидел и занимался Ф. М. Достоевский; случалось нередко, что он не замечал ничего, что кругом него делалось… Достоевский только тогда убирал в столик свои книги и тетради, когда проходивший по спальням барабанщик, бивший вечернюю зорю, принуждал его прекратить свои занятия. Бывало, в глубокую ночь можно было заметить Ф. М. у столика сидящим за работою. Набросив на себя одеяло сверх белья, он, казалось, не замечал, что от окна, где он сидел, сильно дуло…». Здесь были написаны позже уничтоженные драмы «Мария Стюарт» и «Борис Годунов», навеянные Шиллером и Пушкиным.
Памятник Петру I
Павел I хотел противопоставить Медному всаднику свой монумент Петру. Для этого как нельзя лучше подходила отлитая еще в 1746 году и с того времени заброшенная конная статуя императора работы Растрелли-старшего. Напротив входа в замок, оформленного не без оглядки на колоннаду Лувра и ворота Сен-Дени, на площади Коннетабля (позже превратившейся в Кленовую улицу), где Павел принимал разводы гвардейских полков, конный монумент и был установлен в 1800 году.
Постамент украшают барельефы, изображающие две знаменитые победы над шведами – под Полтавой (1709) и Гангутом (1714) – работы нескольких скульпторов под руководством М. Козловского и лаконичная надпись: «Прадеду – правнук» (явно – ответ на екатерининское: «Петру Первому – Екатерина Вторая»).
Павильоны кордегардии
Инженерная улица, 8 и 10
Два симметричных павильона, выходящих на Кленовую и Инженерную (названную так в честь училища) улицы, предназначались первоначально для караула замка и были построены одновременно с ним и тем же архитектором. Барельефные панно выполнены скульптором Ф. Гордеевым. Во времена Достоевского здесь находились гимнастические залы Главного инженерного училища, содержавшиеся шведом де Роном. Достоевский, будучи в училище, посещал их еженедельно.
Михайловский манеж
Манежная площадь, 2
По Кленовой улице, мимо боковых стен Михайловских конюшен, мы выходим на Манежную площадь. Как и другие манежи города, этот был предназначен для вольтижировки и выездки в плохую погоду. Михайловский манеж был замечателен тем, что здесь происходило распределение новобранцев по гвардейским полкам. Гвардейцы предназначались у императора в большей степени для парадов, чем для войны, поэтому распределение шло по внешности.
Высокие шатены с правильными носами отбирались в Преображенский полк; блондины – в Измайловский (народ называл их «хлебопеки»); рыжие – в Московский полк (их петербургское простонародье дразнило «жареными раками»); высоких брюнетов со стройной фигурой – в кирасирские полки; с усами – в гусарские или другие кавалерийские; с бородой – в «вензельные роты» пехотных полков гвардии; высоких с широкой грудью – в Гвардейский флотский экипаж.
Манеж построен архитектором В. Бренной как часть замкового комплекса, но его фасады сильно перестроены К. Росси в 1824 году.
Манежная площадь
Напротив Манежа в 1870-е годы городские власти разбили Старо-манежный сквер, образующий центр Манежной площади. Где-то здесь, на углу Караванной улицы, располагалась первая самостоятельная квартира молодого офицера Ф. Достоевского.
В августе 1841 года Достоевский перешел в «офицерский класс» и был произведен в первый офицерский чин инженер-прапорщика. Он должен был еще два года посещать офицерские классы Инженерного училища и поэтому выбрал квартиру неподалеку от него. Провел здесь он около года. Некоторое время он жил вместе с младшим братом Андреем, приехавшим в Петербург в надежде поступить в одно из военных училищ. Андрей позже вспоминал: «Он занимал квартиру в две комнаты с передней, при которой была и кухня, но квартиру эту он занимал не один, а у него был товарищ-сожитель Э. Тотлебен… Каждая комната была о двух окнах, но они были очень низенькие и мрачные, к тому же дым от жукову табаку постоянно облаками поднимался к потолку и делал верхние слои комнаты наполненными как бы постоянным туманом».
Пользуясь свободой, Достоевский бросился использовать те многообразные возможности, которые давал Петербург молодому человеку: театры, музыкальные концерты, публичные балы. Но чаще всего, по воспоминаниям много раз посещавшего его доктора А. Ризенкампфа, «после обеда… отдыхал, изредка принимал знакомых, а затем вечер и бо́льшую часть ночи посвящал любимому занятию литературой… Когда были деньги, он брал из кондитерской последневышедшие книжки „Отечественных записок“, „Библиотеки для чтения“ или другого журнала, нередко абонировался в которой-нибудь библиотеке на русские и французские книги».
Мечты о литературной деятельности плохо сочетались с подготовкой к выпускным экзаменам в училище, и письма Достоевского этого времени заполнены жалобами: «О, брат, милый брат! Скорее к пристани, скорее на свободу! Свобода и призванье – дело великое… Как-то расширяется душа, чтобы понять великость жизни… Веришь ли, я тебе пишу в 3 часа утра, а прошлую ночь и совсем не ложился спать. Экзамены и занятия страшные. Все спрашивают – и репутации потерять не хочется, – вот и зубришь, с отвращением – а зубришь».
Сырная лавка Кобозевых
Малая Садовая улица, 8
На месте этого дома в 80-х годах XIX века находилось казарменного типа четырехэтажное строение, принадлежащее графу Менгдену. В первом этаже помещался трактир «Екатерининский», содержавшийся купцом Париковым. Здесь в марте 1881 года располагалась лавка – «Склад русских сыров Е. Кобозева». Настоящими ее хозяевами были члены Исполнительного комитета «Народной Воли» А. В. Якимова и Ю. Н. Богданович. Оба «супруга» уже лет десять занимались противоправительственной деятельностью.
2 декабря 1880 года народовольцы под именем супругов Кобозевых заключили контракт с управляющим домом Менгдена. «Купец» Кобозев заплатил 1200 рублей за год вперед (деньги – немалые) и арендовал полуподвальное помещение окнами на Малую Садовую. Он собирался открыть на бойком месте сырную лавку.
7 января «Кобозев с женой» поселились на Малой Садовой и занялись ремонтом помещения. Пол потрескался, в обеих комнатах стояла вода. Улица была правительственной трассой, каждое воскресенье император Александр II выезжал из Зимнего дворца и по Невскому проспекту и Малой Садовой улице следовал в Михайловский манеж. Здесь в присутствии высочайшего двора происходили в зимнее время смотры кавалерийских полков и конкурсы по выездке. Поэтому полиция тщательно проверила паспорта арендаторов. Выяснилось: документы Кобозевым были выданы в Воронеже, что подтверждалось местной полицией.
Между тем подвал в действительности арендовали опасные террористы. Руководство «Народной воли» выбрало этих людей не случайно. Внешность у обоих была простонародная: Богданович походил на купца, а Якимова, родом из Вятки, при разговоре «окала».
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
