Полуночник Вэйян, или Подстилка из плоти - Юй Ли

— Нет, ежедневно не получится никак, ведь в твоем доме живет женщина. Вполне достаточно, если ты меня не забудешь, как это случилось раньше!

— Любопытно, какой брехун сболтнул тебе, внушив при этом мысль, что я был тебе не верен? Досадно, что я не могу сейчас с ним рассчитаться! Узнай его я имя, ух как бы проучил я этого сплетника!

— Сказать по правде, тот «сплетник» не один — их трое, те самые три дамы!

— Странно! — В голосе Вэйяна послышалось возмущение. — Интересно, сколь было бы приятно им услышать такую сплетню о себе! Как им не стыдно болтать о других всякий вздор!

— Теперь могу раскрыть тебе один секрет!.. Они — моя родня по мужу. Тех, что помоложе, я называю младшими сестрицами (они для меня и впрямь что родные сестры). Я делюсь с ними всем, что у меня на сердце, они также посвящают меня в свои тайны. Третью — ту, что годами постарше, — я зову тетушкой… В тот самый день, вернувшись с богомолья, я рассказала им о нашей встрече, мол, один красавец так пристально меня рассматривал, что я нарочно обронила свой веер. В общем, нисколько не таясь, призналась, как ты мне сильно приглянулся. Одна из них сказала: «Если возникла меж вами такая страсть, значит, вы непременно друг друга найдете! — Я тогда тоже решила, что ты меня сразу же станешь искать. Дней десять стояла возле ворот, все ждала, ждала, а ты не появился! Однажды мои сестрицы возвратились с богомолья. «Каков он собой, тот мужчина, кого ты видела в храме? — спросили они у меня. — Как он был одет?» Я подробно тебя описала. «Значит, это был он! Мы его тоже видели — твою зазнобу!» Потом они поинтересовались, поклонился ли ты мне в тот день, выразил ли свое почтение? Я ответила, что твоя любовь глубоко сокрыта в душе и ты навряд ли станешь показывать чувства на людях, даже если речь идет об обычном поклоне. Услышав мой ответ, они улыбнулись. Мне показалось, что они чем-то довольны. А на меня вдруг напали сомненья. Я спросила их о том о сем, они в подробностях мне рассказали, как ты клал поклоны — даже на колени опустился. При этом они заливались громким смехом, нарочно показывая свое превосходство надо мной. Понятно, мне было досадно и обидно, несколько дней я находилась в ужасном настроении. Меня сверлила мысль: — Он увидел их впервые, как и меня, почему же на меня он не обратил внимания и даже умышленно ушел от знакомства, будто в чем-то меня подозревал, а от них потерял голову и отбивал поклоны словно ненормальный. Видно, я совсем дурнушка, он не желает со мной встречаться! А они — писаные красавицы, вот он и ищет с ними встречи!» До того дня мы были самыми близкими подругами, но в мою душу постепенно закрались подозрение и горечь. Теперь ты понимаешь мои сомнения?… Со дня нашей первой встречи прошло уже полгода, и за это время от тебя не было никаких знаков внимания. Сейчас ты мне поклялся, и я убедилась, что у тебя с ними не было любовных встреч. Все мои сомнения возникли из-за твоего спектакля с поклонами. Теперь скажи по-честному, зачем ты его устроил?

— Вот, оказывается, в чем дело! Теперь я понимаю твой гнев, однако не виню тебя!.. Но если так случилось, могу ль теперь я с ними повстречаться? Ведь они мне вроде как родственницы — молоденькие свояченицы. Мне очень было бы приятно с ними встретиться, поведать им о нашей с тобой любви, о том, как мы породнились. В тот раз, когда я клал им свои поклоны, они дерзнули пред тобой кичиться, нынче я хочу им немного отомстить — похвастать любовью нашей! Что скажешь?

— Встречу с ними устроить очень даже просто! Они ведь не только мне родня, они мои сестры по уговору. В свое время мы дали клятву дружбы, поклялись, что вместе будем делить и радости и горе. Если они не совершили по отношению ко мне дурного поступка, у меня нет основания к ним плохо относиться! В общем, я непременно тебя с ними познакомлю. Пускай и они узнают в своей жизни несколько радостных мгновений и оценят дар, который ты преподнес мне. Одно меня тревожит: наши встречи на какое-то время прервутся. Умоляю, не изменяй мне! Приходи почаще, ежедневно! Дай клятву, что будешь по-прежнему дарить своей любовью.

Слова возлюбленной привели Полуночника в восторг. От возбуждения он всплеснул руками и, перевернувшись, скатился с постели. Обратив лицо к небу, он зашептал клятву — она была куда суровей той, что он произнес недавно. Потом он снова влез на ложе и, прильнув к возлюбленной, стал умолять ее помочь знакомству.

Но вот все радости закончились, и они уснули, тесно прижавшись один к другому. Занялся рассвет. Вэйян покинул ложе. Хозяйка проводила любовника до стенки, где его ждала лестница. С этого дня они встречались едва ли не каждую ночь и всякий раз делили друг с другом ложе.

Покамест мы еще не знаем, попали ли в конце концов в лапы нашего героя другие две красотки. Здесь мы на какое-то время прервемся, а в двух последующих главах расскажем совсем о других событиях. После этих двух картин из нашего спектакля герой вновь выступит на сцену.

Замечания к сей главе таковы:

По нашему разумению, самое удивительное в повествовании «Подстилка из плоти» таится в только что прочитанной главе. Сначала мы узнали, как Сянъюнь проявила свою натуру, что заставило читателя от изумления вытаращить глаза. Однако покамест никто еще не знает, чем все это кончится. Лишь в заключительных сценах мы увидим, что все проистекает именно отсюда и должно произойти именно так, а не иначе. Никакой натяжки в рассказе нет. Еще раньше, до встречи с Полуночником, женщину терзала незримая чужим взорам ревность. Потом, как нам известно, произошла их встреча на любовном ложе, и ревность женщины излилась чувством досады, что вполне понятно. Но это чувство отныне сопровождало женщину постоянно и повсюду. Однако все же в конце концов она выбросила из сердца гнев и обиду. Более того, она даже согласилась сыграть роль Подлунного старца [109] — сводни, желая свести все три судьбы воедино, то есть устроить три чудесных связи и союза!

Читатель! Обремененный разными важными и срочными делами, ты, возможно, кое-что упустил из виду, однако, дойдя до этого места, все ж задумайся о том, как Вэйян получил свои удовольствия!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Рассказывают, что Простак, расставшись с женой, пребывал в досаде и злости. Он забросил все торговые дела, ни с кем не встречался, целыми днями сидел в одиночестве. Порой на него находили приступы ярости, и он принимался колотить маленькую служанку, требуя, чтобы она открыла тайну, с какого времени жена стала привечать того прохвоста и кто им помогал в любовных делах. Поначалу служанка молчала, страшась мести хозяйки, но вот хозяин собрался ее продать — она вряд ли могла вернуться назад, и девчонка перестала таиться. Она в подробностях рассказала Цюаню, с каких пор начались у хозяйки свиданья и когда они прекратились. Не преминула сказать и о роли уродины соседки, которая постоянно наведывалась к ним в дом, чтобы разделить с любовником ложе. Однако служанка сообщила совсем странную вещь: с хозяйкой, мол, встречался вовсе не тот детина, которого подозревал хозяин, а красивый юноша, между тем как детина лишь помогал ему в свиданьях. Стоит ли говорить, как разъярился Простак, услышав эту новость. Вскоре кто-то ему донес, что его жена-де попала в дом некоего Вэйяна. Простак сообразил, что во всех этих слухах есть доля правды, и решил разузнать о том человеке подробнее. Вскорости он узнал, что Вэйян нездешний и человек он женатый, значит, Яньфан взял себе в наложницы. Простак подумал: «Если бы всю эту пакость устроил мошенник Соперник Куньлуня, возможно, от мести я бы воздержался, стерпел бы обиду и рассчитался в преисподней на адском судилище. Однако пакостником оказался другой, а коли так, мне следует расквитаться. Сильно он меня обидел! Сильно! Подать жалобу в суд? Бесполезно! Ему поможет прохвост Соперник Куньлуня, а с помощью серебра (денег у него, наверное, куры не клюют) негодяй сумеет задобрить любого судью. Нынче судьи только и ждут, когда им сунут в лапу. Дело мое непременно прикроют! Значит, жаловаться в суд — дело гиблое!.. Лучше сделаю так. Узнаю, откуда он родом, поеду туда, постараюсь всякими правдами и неправдами пробраться в его дом. И если мне это удастся, попытаюсь завести любовную интрижку с его женой. Ох как полегчало бы у меня на душе! Он мою жену соблазнил, а я его — испоганил! Мы будем квиты! Как говорится: «Око за око! За обиду платят обидой!» Ух, до чего же это здорово! Куда лучше, чем его убить!»