“Я вижу, ты ждала меня”, - поддразниваю я, и это выводит ее из оцепенения.
Она быстро скрещивает руки на груди, и все, что это делает, - это укорачивает ее халат внизу. Господи, мне приходится поджимать колени, чтобы не упасть.
“Сейчас неподходящее время”, - огрызается она и пытается закрыть дверь.
Прежде чем она успевает это сделать, я упираюсь ногой, чтобы остановить ее. “Достаточно справедливо, я просто зайду внутрь и поем, и нам не обязательно обсуждать Осенний фестиваль”.
“Что? Нет”. Она наконец опускает взгляд на мои руки и видит, что я держу. “Это от Rosebriar?”
Я поднимаю ее, чтобы она могла хорошенько рассмотреть пакет. “Это он . Я подумал, что, поскольку ты не пришла в мой офис, я мог бы взять что-нибудь поесть, пока мы разговариваем. Но если ты предпочитаешь, чтобы я пошел—”
“Подожди”. Она прикусывает нижнюю губу, затем снова опускает взгляд на пакет с едой. Она раздумывает, стоит ли выгонять меня, не посмотрев, что я принес.
“Жаль, что они открыты только один день в неделю, и это так далеко отсюда ...” Я пожимаю плечами. “Я всегда могу взять это домой и —”
“Заходи”, - рявкает она и толкает дверь. “Дай мне секунду”.
“Не торопись”, - кричу я ей вслед, когда она спешит по коридору в то, что, как я могу только предположить, является ее спальней. Я определенно не наблюдал, как ее задница подпрыгивает, когда она это делает.
Оказавшись у нее дома, я ставлю еду на кухонный стол и осматриваюсь. Внутри не намного лучше, чем снаружи, но я вижу, что она обставила старое здание так хорошо, как только могла. Здесь чисто, пахнет яблочным сидром и почему-то кажется уютным. У нее небольшая гостиная, к которой примыкает открытая кухня. Там есть старый диван, стопки одеял и кофейный столик, заваленный книгами. Направляясь к коридору, по которому она бросилась вниз, я вижу, что там только одна дверь. Я предполагаю, что ванная находится там, в ее спальне. Оглядывая комнату, я просматриваю все ее фотографии в рамках и снимки, на которых она была малышкой. Там есть один, где она задувает свечи на день рождения на торте, из которого торчит Барби.
“Хорошо, о чем ты хотел поговорить?” - спрашивает она, проходя мимо меня на кухню.
На ней нежно-розовый спортивный костюм, и ее лицо выглядит чистым и свежим. Ее волосы все еще влажные, и у меня возникает желание прижаться к ним и вдохнуть ее аромат. Я хочу знать, откуда исходит этот сладкий запах яблок.
“Ты хочешь, чтобы твой традиционный фестиваль состоялся, и я понимаю почему. Но у меня есть несколько идей для чего-то нового. У нас есть пара городов вокруг нас, которые находятся достаточно близко, чтобы приехать на день, но мы не соблазняем их приехать ”.
Когда я произношу последние несколько слов, ее взгляд перемещается на мой рот. Ее щеки краснеют, и мне интересно, думает ли она, что они прозвучали намного грязнее, чем я хотел. Ну что ж, иногда случаются счастливые случайности.
Валери достает из шкафчика две тарелки и ставит их на маленькую стойку. Даже тарелки разные, с нежными цветами на них. Я выдвигаю маленький табурет, который стоит у нее рядом с барной стойкой, и сажусь. Она не смотрит на меня, пока ходит по кухне и подает жареного цыпленка, которым славится Rosebriar.
“Как долго ты живёшь в этой квартире?” Я спрашиваю.
“С тех пор, как я вернулась домой”.
“Хм”. Я киваю. Я уже знал это, но приятно подтвердить. “Ты не хотела возвращаться домой?”
“Что?” Она смеется и качает головой. “Нет, мне нравится мое пространство”.
“И ты единственный ребенок в семье?” Опять же, я знаю это, но мне нравится слушать, как она говорит.
“Да, но я думаю, ты это знал ”.
Она умная девушка.
“Сладкий чай?” - спрашивает она меня, и я киваю. Она наливает два стакана, а затем садится на табурет рядом со мной.
Все помещение не может быть больше пятисот квадратных футов, но даже в чем-то в десять раз большем я все равно чувствовал бы ее тепло рядом со мной.
“Голодна?” Спрашиваю я и ничего не могу с собой поделать, когда мой взгляд скользит к ее рту. Ее полные пухлые губы и ямочка на щеке вызывают у меня желание поцеловать ее.
“Умираю с голоду”.
На одну короткую секунду ее взгляд скользит по моему костюму, и у меня возникает желание прижать ее к себе. Эта острая на язык женщина сводит меня с ума с того момента, как я встретил ее, и я не могу сказать, что мне не нравится ее раздражать. Когда она злится на меня, мне становится чертовски тяжело, и все, о чем я могу думать, это прижать ее к стене и целовать, пока она не смягчится.
“Ты хочешь меня?” Спрашиваю я, мой голос хриплый и низкий.
“Что?” Ее глаза встречаются с моими, и мне приходится моргнуть, чтобы отогнать фантазию.
“Хочешь, я принесу тебе нож?” Говорю я, глядя на наши тарелки.
“Пожалуйста”.
Разделочная доска, заполненная разномастными столовыми приборами, находится прямо рядом со мной, и я беру один для нее. Господи, Тидас, возьми себя в руки. Мои руки почти дрожат, когда я кладу его на стол рядом с ней и делаю глубокий вдох. Я никогда не был так близок к ней так долго, и это сводит меня с ума.
“Так почему бы тебе не рассказать мне все свои идеи, и я смогу объяснить тебе, почему они не сработают”. Когда ее глаза прищуриваются, я улыбаюсь.
Это знакомая территория, и здесь я в безопасности. Именно в тихой мягкости между нами я чувствую, что не могу дышать. Как будто она каким-то образом украла мою душу, и я не буду жить без нее. Но когда она раздражена, это чистый секс, и мне это чертовски нравится.
Глава седьмая
