Окружающие - Аверченко Аркадий Тимофеевич

Аркадий Аверченко

Окружающие

Один человек решил жениться.

— Я женюсь, — сказал он матери. Подумав немного, мать заплакала. Потом утерла слезы. Сказала:

— Деньгами много?

— Не знаю.

— Ну, хоть так, тряпками-то — есть что-нибудь? Серебро тоже понадобится, посуда. А то потом хватишься — ни ложечки, ни салфеточки, ни тарелочки… Все покупать нужно. А купчишки теперь так дерут, что приступу ни к чему нет. Обстановку в гостиной, я думаю, переменить нужно, эта пообтрепалась так, что принять приличного человека стыдно. Перины есть? Пуховые? Не спрашивал?

И не спросила мать:

— А любит тебя твоя будущая жена?

— Я женюсь, — сказал он любовнице.

Любовница побледнела.

— А как же я?

— Ты постарайся меня забыть.

— Я отравлюсь.

— Если ты меня хоть немножко любишь — ты не сделаешь этого.

— Я? Тебя? Люблю? Ну, знаешь ли, милый!.. Кстати ко мне сегодня Сергей Иваныч три раза по телефону звонил. Думаю весной поехать с ним на Кавказ.

Помолчав, спросила:

— Что ж она… богатая?

— Кажется.

И с облегченным сердцем подумала:

— Ну, значить, он меня оставляет из-за денег. Кажется, что это не так обидно.

И не спросила любовница:

— А любит тебя твоя будущая жена?

— Я женюсь, — сказал он горничной.

— А как же я? Меня-то вы оставите? Или искать другое место?

— Почему же? Вы останетесь.

— Только имейте в виду, барин, что ежели вас двое, то жалованье тоже другое. Во-первых, около женщины больше работы, a потом и мелкой стирки прибавится, то да се. Не иначе, пять рублей прибавить нужно.

Даже в голову не пришло горничной задать своему барину простой человеческий вопрос:

— А любит вас ваша будущая жена?

У прохожего было такое веселое полупьяное располагающее к себе лицо, что собиравшийся жениться человек улыбнулся прохожему и сказал:

— А я, знаете, женюсь.

— И дурак.

Растерялся собиравшийся жениться:

— То есть?

— Да уж будьте покойны.

И, нырнув в толпу, не догадался спросить этот прохожий…

— А любит вас ваша будущая жена?

— Я женюсь, — сказал он своему другу.

— Вот тебе раз!

После некоторого молчания, сказал друг:

— А как же я? Значит нашей дружбе, крышка?

— Почему же? Мы, по прежнему, останемся друзьями.

И только тут задал друг вопрос, который не задавал никто:

— А любит тебя твоя будущая жена?

Взор человека, собиравшегося жениться, слегка затуманился.

— Не знаю. Думаю, что не особенно…

Друг, что-то соображая, пожевал губами.

— Красивая?

— Очень.

— М-да… Н-да… Тогда конечно… В общем, я думаю: отчего бы тебе и не жениться?

— Я и женюсь.

— Женись, женись.

Холодно и неуютно живется нам на белом свете. Как тараканам за темным выступом остывшей печи.