Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
В кильватер мехлопате следовал колёсный экскаватор под управлением Васи Шустера с Западной Украины. Вася был хорошим экскаваторщиком, но при этом – великолепным поваром. Зимой, когда его маломощный экскаватор не мог прогрызать ковшом мёрзлый песок и стоял на консервации, Вася исполнял обязанности повара и кормил всю нашу дурколонну. Прошло много лет с тех пор, но я и сейчас, и до самой смерти буду помнить, какие великолепные украинские борщи готовил нам Вася. Вася, зная что я люблю поесть (а в армии на первом году службы есть хочется всегда), часто наливал мне добавки. Будь здоров, Вася, пусть на гражданке у тебя всё сложится удачно.
Вот что интересно, он получал такие же продукты со склада, что и гарнизонные повара. Но в нашей столовке умудрялись готовить из тех же продуктов такое дерьмо, что надо быть сильно голодным, чтобы съесть их блюда. Их «продукцию» солдаты Верхней Хуаппы именовали парашей. Это и название, и оценка.
За Васиным экскаватором тянулись самосвалы и наша «летучка»-ЗИЛ-157.
Сзади бульдозера вдруг вспыхнуло небольшое пламя, из трубки топливного бака подтекала соляра и на неё упали горящие искры. Юра, похоже, ещё не замечал этого. Мы стали кричать ему, но он не слышал нас из-за грохота четырёхцилиндрового дизеля Д-108. Наконец, резинотканевая трубка прогорела совсем, горючее полилось широкой рекой и пламя полыхнуло по всему бульдозеру. Юрка, не растерявшись, повернул бульдозер в сторону с дороги, к Кис-реке, чтоб не перекрывать путь всей дурколонне, и выскочил из кабины. Он даже не обгорел, только вид был слегка одуревший.
Проскочив мимо мехлопаты и Васиного экскаватора, он добежал до моего самосвала:
– Откройте, мазуты, ангидрид вашу перекись!
– Давай, залезай, огненный тракторист. Как сам, не обгорел?
– Не, ни хрена, в кабину огонь не сразу попал, только уж очень жарко было, до рычагов не до тронуться было.
Я посмотрел на его чёрные от копоти ладони и представил, как он дёргал ими горячие фрикционы.
– Юра, – говорю, – тебя на том свете сразу в рай возьмут.
– Само собой, – кивнул он. – А почему вдруг ты так решил?
– Тебе этот горящий бульдозер зачтётся как пребывание в аду, войдёт в стаж, во второй раз не возьмут.
Улыбается Юра, оскалив рот без верхних передних зубов. Зубы ему выбили прикладом на гауптвахте.
А горящий бульдозер без водителя приближался к реке. Все с интересом наблюдали за ним – сейчас он должен сорваться с обрывистого берега в реку, возможно, даже огонь зальёт водой, если у берега глубоко. Но… этого не произошло, бульдозер заглох, выработав всю соляру, что была в насосе и фильтрах. Ведь топливо из бака не поступало, вся соляра из прогоревшей трубки потоком лилась на землю.
Полыхающий огромным костром бульдозер стоял в большой луже горящей соляры и пламя столбом поднималось к небу. Даже в горящем лесу дым горящего бульдозера выделялся, он был чёрным и густым. От горящего леса же шёл белый дым.
Наконец, дурколонна выбралась из огненного коридора горящих деревьев и мха на открытое место среди пересохших болот. Говорят, в Карелии несколько тысяч озёр и рек, так что, в принципе, с водой проблем быть не должно. Но нам от этого было не легче, пить хотелось сейчас и здесь, а воды нигде рядом не было. Люди добрые, мы только что вывели из пекла нашу технику, сидя в раскалённых кабинах, пить охота – сил нет!
Мы разбрелись из машин по высохшему болоту в поисках питья – ни хрена не было, всё высушила проклятая жара. И вдруг кто-то закричал:
– Вода!!!
Наверное, также обрадовались матросы Колумба, когда услышали крик марсового: «Земля!»
Все сбежались на крик. В траве блестела маленькая лужица размером чуть больше суповой тарелки. Вода была мутная, ржавого болотного оттенка, со снующими в ней какими-то личинками.
А нам-то что! Солдат не смутишь таким натюрмортом. Мы плюхнулись возле лужицы на животы и жадно выпили её всю! А потом продавили это место сапогами и пили влагу из следов сапог. Водитель Володя Кис, с Украины, сказал ещё, вставая и отряхиваясь:
– Не пей, братец Иванушка, болотной водицы – козлёночком станешь.
Наш механик Игорь Савельев, мой земляк с Керчи шутливо ответил ему:
– За козла ответишь! – и сплюнул случайно попавшие в рот травинки.
Все засмеялись, мы чувствовали себя победителями, хотя и не обошлось потерь в виде бульдозера. Но это – пустяки. Ну что бульдозер – это ведь просто железо. Главное – люди целы, а железа на наш век хватит. Юра потом получил новый Т-130, моментально переименованный нами в ТУ-130.
Самое поразительное – что ни у кого из нас потом не заболел живот от той мутной болотной воды. Мне ещё мой двоюродный дед рассказывал – на фронте солдаты не болеют. Ведь мы, хоть не на войне, но тоже побывали под огнём.
1981 год. Северная Карелия, лесозаготовительный участок 36 леспромкомбината Министерства Обороны, 909 военно-строительный отряд.
Наш бригадир, вальщик с погонялом «Резьба по дереву» (весь в наколках, две судимости – одна условно, вторая на «малолетке», стальные зубы), как обычно оглянулся назад, перед тем как допилить ствол ели до конца. А вдруг дерево «сыграет», упадёт не туда, куда я, помощник вальщика, толкаю его деревянной вилкой с железным двузубым наконечником, а спружинив на недопиле, пойдёт в противоположную сторону и придавит кого-нибудь зазевавшегося. Обычный случай на лесоповале, поэтому вальщики, сжав бензопилу «Дружба-4» или в нашем варианте – «Урал 2-электрон», заканчивая запил, за секунду до того, как спиленное дерево, хрустя ломающимися ветками упадёт на землю, обязательно оглядывается назад. Но даже если дерево не сыграло, упало туда, куда я толкаю его, упёршись вилкой и выпучив глаза, всё равно надо быть бдительным, и быстро отскочить подальше назад. Комель сваленного дерева, спружинив на ветках, обычно высоко подпрыгивает и отскакивает в сторону. Вполне может съездить по зубам, сломать руку или рёбра, а то и снести череп. Так что падение дерева – это самый ответственный момент, только успевай отскочить. Мне-то с вилкой ещё ничего, да и бросить её можно, а вот вальщику с работающей бензопилой отпрыгнуть куда несподручнее. Да при этом надо не зацепить помвальщика, то есть меня, режущей цепью.
