Злодей и фанатка - Моран Фэя

Внезапно незнакомец достал из кармана тряпку и приблизился ко мне.

– А ты будешь связывать меня? – весело поинтересовалась я.

Он опешил. Его рука на мгновение замерла.

– Такое в книгах мне всегда нравилось, – хихикнула я, когда он всё же пришёл в себя и встал ещё ближе.

Парень покачал головой. Со стороны выглядело так, словно он с трудом убеждал себя в том, что это происходит наяву, а не снится ему.

– Девчонка, ты вообще в своём уме? – прорычал он, и в его голосе прорезалось раздражение. А-а-а-а, ПРОРЫЧАЛ!

Он явно ожидал криков, слёз, мольбы, а не вот этого вот флирта.

Я надула губы:

– А что такого? Если бы ты был каким-нибудь стариком в грязной майке, я бы, конечно, орала. Но ты… вполне симпатичный, судя по глазкам. И машина тоже неплохая, хотя и не по канону.

Я кивнула на джип, словно оценивая его в целом как комплекс «похититель + транспорт».

Он замер, уставившись на меня. Тряпка в его руке слегка дрогнула. Я с подозрением посмотрела на неё. Обычно подобный атрибут в таких сценах либо для кляпа, либо… о, нет…

– Это что, хлороформ? Ну вот, а я так ждала верёвки!

Он закатил глаза, но выражение его лица стало более решительным.

– Заткнись. – С этими словами парень принялся заталкивать тряпку мне в рот.

Лучше бы с таким же энтузиазмом заталкивал мне в глотку свой член.

На вкус она оказалась едкой и приторной, и я поморщилась. Интересно, во скольких ещё ртах она побывала? Ну не может же быть такое, что это его первый раз. И вряд ли он стирает её каждый раз.

Открыв заднюю дверь джипа, парень затолкал меня в салон, и я легла на сиденье жопой вверх. А потом всё-таки появились долгожданные верёвки. Он связал мне руки за спиной, отчего двигаться стало довольно проблематично. Жаль, он не собирался залезать на меня сверху, а предпочёл усесться за руль. Заводя машину, мистер-Похититель тронулся с места и с громким скрипом колёс понёсся по улице Квинси.

Я начала осматриваться.

Джип, несмотря на внушительный вид снаружи, внутри оказался неожиданно уютным. Кожаные сиденья, мягкий плед в клетку на полу и… плюшевый мишка на приборной панели. Плюшевый мишка у похитителя. Я попыталась хмыкнуть, но тряпка во рту превратила это в булькающий звук.

– Не звука, – раздался низкий голос из темноты.

Парень смахнул с головы капюшон, и наконец показались его волосы. Густые, тёмно-каштановые.

Я сделала попытку что-то сказать – спросить, куда он меня везёт, хотя бы выразить своё недоумение по поводу мишки, – но из горла вырвалось только невнятное мычание. А он, кажется, даже не отреагировал. Я мысленно закатила глаза. Пытки? Подвал? Заброшенная фабрика? Или что-то более… оригинальное? Я поелозила на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее, насколько это позволяли связанные руки.

Внезапно тишину разрезала нелепая, до оскорбительного бодрая мелодия из детского мультика. Послышалась вибрация. И контраст с образом молчаливой, скрытой под капюшоном фигуры был настолько комичным, что я едва не подавилась собственной слюной.

Рука в тёмной перчатке лихорадочно зашарила по карманам. Наконец, телефон был выловлен, и мелодия резко оборвалась.

– Да, я уже её везу… – заговорил парень в телефон. – Она у меня в машине… Да, я успею.

Потом он бросил телефон на сиденье и развернулся, чтобы посмотреть, видимо, чем я занята. Как будто у меня богатый выбор на заднем сидении со связанными руками и кляпом во рту. Его взгляд не спеша прошёлся по всему моему телу. А я снова задумалась о том, какое у него, интересно, лицо. Он вообще не собирается снимать маску?

Я промычала об этом ему самому, и он, закатив глаза, отвернулся. Просто отвернулся! Вот же гандон. Воспитанные похитители так не поступают.

С трудом мне удалось принять сидячее положение. Смысла держать задницу в доступной для него позе уже не было. Руки затекли, а края губ побаливали. На мне моя любимая пижама с авокадо, и она не сказать, что сексуальная. Может, дело в этом?

Парень заметил моё активное движение и тут же злобно рявкнул:

– Эй, ты там! Лежи смирно, иначе…

Он не договорил, и угроза повисла в воздухе. Я решила не испытывать судьбу и откинулась на сиденье, всем своим видом изображая покорность. Хотя внутри всё кипело от возмущения. Вот же гад. Это всё не похоже на сексуальные приключения.

Парень снова повернулся ко мне, и я почувствовала на себе пристальный взгляд. Молчание затягивалось, становясь невыносимым.

– Ложись обратно, – пробурчал он.

Я вытаращилась на него и промычала, что мне, вообще-то, так неудобно. Пусть сам попробует лежать на заднем сиденье мчащейся машины на животе со связанными за спиной руками. Так же и инвалидом остаться можно.

Мистер-Недовольный-Всем-Подряд дал по тормозам, и тачка резко остановилась. Я едва не ударилась башкой о спинку его сиденья. Потом он вышел, открыл дверь с моей стороны и потянулся ко мне.

– Я сказал тебе ложиться, – процедил парень сквозь зубы, насильно укладывая меня на сиденье. На этот раз лицом вверх. Ну хотя бы так. – Ещё раз шевельнёшься без моего разрешения, я сломаю тебе руки.

Как не романтично…

Я дала ему об этом знать, но моё мычание не собирались воспринимать всерьёз. Поэтому парень просто закатил глаза, предупреждающе взглянул на меня напоследок, закрыл дверь и вернулся на своё место.

Машина тронулась. На этот раз он вёл гораздо аккуратнее, видимо, боясь снова услышать мои протестующие мычания. Я лежала, уставившись в потолок, и размышляла. С одной стороны, угроза сломать руки не добавляла оптимизма. С другой – этот странный похититель, несмотря на всю свою скрытность и грозный вид, вызывал скорее недоумение, чем страх. В голове вновь всплыл образ плюшевого мишки на приборной панели и детская музыка, установленная на звонке телефона. Какой-то он несерьёзный похититель. Или, может, мишка принадлежала какому-нибудь ребёнку, которого он тоже похитил?

Внезапно джип резко свернул направо, и я почувствовала, как меня отбрасывает в сторону. Мы ехали по какой-то грунтовой дороге, судя по тряске и подпрыгиваниям. А ещё из окна не видно было зданий, как будто мы выехали в какое-то безлюдное место. Из Бруклина мы выехали точно.

Через несколько минут тачка остановилась. Я затаила дыхание, ожидая, что будет дальше. Дверь распахнулась, и Мистер-Загадка снова наклонился надо мной. Я долго мычала ему, какой он не джентльмен и невоспитанный, пока его терпение не лопнуло, и он наконец убрал кляп, отбросив тряпку куда-то в сторону, и я наконец смогла разговаривать.

– Спасибо большое, – саркастично выдала я.

Я задницей ощущала, как мои штаны сползли вниз из-за неудобного положения на сиденье и позы, которую Мистер-Невозмутимость вынудил меня принять, а ещё из-за вечной тряски.

– Будь другом, подтяни мне штаны, – произнесла я. – Прежде чем ты отнесёшь меня туда, куда собираешься. Невежливо будет разгуливать с голой задницей.

У него округлились глаза, и он медленно опустил взор вниз. У меня определённо выглядывали трусы. О, ещё я забыла побриться вчера, поэтому, надеюсь, через трусы не особо выделялись волосы на лобке. Было бы неловко. И надо же было устроить похищение именно сегодня!

Парень резко одним движением дёрнул за пояс моих пижамных брюк, пытаясь подтянуть их. Получилось у него это довольно криво, но я решила не усугублять ситуацию и промолчала. В конце концов, главное, что теперь моё бельё не было выставлено на всеобщее обозрение.

– Слушай, – начала я, вставая, когда он потянул меня за руку, вынуждая вылезти из тачки. – А почему ты решил похитить именно меня? По каким критериям отбирал?

Парень вытащил телефон и принялся набирать кому-то сообщение, абсолютно игнорируя и мои вопросы, и как будто бы даже моё присутствие в целом. И я решила не терять времени зря и осмотрелась.

Скорее всего, мы находимся на окраине Бруклина или, может, даже Квинса. На какой-то заброшенной промышленной зоне. Холодный ветер пронизывал тонкую ткань моей пижамы, заставляя кожу покрываться мурашками. Я поёжилась, обхватив себя руками. Под босыми ногами неприятно хрустел гравий, перемешанный с битым стеклом и обрывками какой-то ржавой проволоки. Воздух был пропитан запахом сырости, гниющей древесины и чем-то металлическим, отдалённо напоминающим кровь. Вокруг высились тёмные силуэты заброшенных складов. Стены зданий были покрыты облупившейся краской и граффити. Где-то вдали мерцали огни Нью-Йорка.