Мой идеальный смерч - Джейн Анна

Только одно меня подвело. Собственная глупость. Да и не только моя.

– Вот твоя карта, друг мой, – протянула я подошедшему Смерчу черный прямоугольник. – А вот холодный чай. – И подхалимски заглянув в глаза, добавила, – вкусненький. Я себе такой же заказала.

– Спасибо, Бурундук, я как раз пить жутко хочу, горло пересохло, из-за ребят не успел попить, – благодарно кивнул он мне, схватил напиток, заботливо подсунутый мною, и быстро, залпом, выпил все содержимое высокого стакана, украшенного кусочком лайма. Я с кривой улыбкой посмотрела на него, но ничего не сказала – даже по поводу Бурундука, которого уже я возненавидела.

– Горьковатый, – поморщился парень, но ничего не сказал и не разозлился – он не почувствовал, что за напиток только что выдул! И ведь действительно, как я говорила, «Дымка» напоминала мне обычный чай, что можно купить в магазине, лишь чуть-чуть с необычным привкусом.

– Дай апельсиновый сок, – попросил он бармена, вновь протягивая ему свою карточку. – Я хочу это запить. Никаких больше холодных чаев.

Тот почти моментально исполнил заказ.

– Давненько я здесь не был – и бармены новые в «Чистилище». Что на меня ты так смотришь, Чип? – обратился Денис ко мне, поглаживая шею, на которой я опять увидела тату – ящерку. – Что-то не так?

– Ничего, – тут же отозвалась я. – Просто ты очень симпатичный.

– Спасибо, конечно, от тебя мне это слышать приятно, но дико. Хочешь, я поцелую тебя за такие слова? – тут же предложил он мне.

– Захлебнись, идиотина, – сложила я на груди руки. Ха, не зря я над тобой подшутила.

– Ну, поцелуй ее, – заныл Черная Челка. – Покажи экстра-класс. Не зря тебя девчонки хвалят, что ты в этом деле мастер. Слушай, говорят, тут на четвертом этаже классные комнаты. Вы там классно сможете… – После этого он добавил такое… неприличное, что я даже не смогла найти нужных слов, чтобы дать отпор нахалу, явно страдающему неуемным любопытством и болезненной любовью к держанию свечек в чужих спальнях по ночам. Пока я, копируя выброшенную на берег рыбу, открывала рот, в дело вмешался Смерчинский.

– Друг, если ты еще раз заикнешься на такие темы, – серьезно произнес Дэн, прищурившись и тяжело положив на плечо парню руку, – мне придется поговорить с тобой. На улице, один на один.

Ой как мило… Дэнни драться не умеет, а такие предложения делает… Может, зря я его «опоила»?

– Мужик, рехнулся?

– Вполне адекватен, – поднял на приятеля немигающий взгляд партнер.

– Да что я сказал? – возмутился челочник, – всего-то… – и он повторил пару крепких выражений, которые употребляют фактически все мужчины – когда дам рядышком нет.

«Мужик» отчеканил в ответ тоном, в котором явно слышалась скрытая угроза, да и взгляд его нельзя было назвать добрым:

– Я тебе сказал? Ты знаешь, два раза не повторяю.

Что-то в мимике, позе, голосе насторожило музыканта, и он как-то даже стушевался. Воистину, обаяние Дэна может иногда трансформироваться в удивительную угрожающую холодную силу, которую чувствую даже я. Какой же он все-таки необычный.

– Ты чего? – вытаращился на него удивленный музыкант. – Да я же любя… Черт, ты… – он потрясенно покачал головой, – ты серьезно в нее втрескался! Я и не думал! Я думал, это шутка, чтобы забыть, типа, прошлое… Мои искренние извинения, – вдруг поклонился он мне неожиданно элегантно. – Мария, Чип, или как ты пожелаешь, чтобы я тебя называл, не злись из-за моих шуток. Пардон за слова в записке и за все такое.

– Я их не видела, – сообщила я лениво.

– Классно! – обрадовался он тут же. – Смерч, давай без рамс и телег, окей? Дай пять? Отлично! Друзья, как и прежде! Наро-о-од, пьем за эту четкую парочку!

Вот так Сморчок убедил в своей «нереальной» любви ко мне и этого парня, а заодно и всю его группу, всего лишь вступившись за меня. Дэн это тоже понял и как-то горько засмеялся, а потом залпом выдул еще один коктейль – к нашему всеобщему восторгу.

Минут двадцать, а может быть, и больше – я не засекала точного времени – ничего с партнером не происходило: Сморчок в самом хорошем расположении духа, моментально к нему вернувшемся, болтал с черноволосым, обращался ко мне, один раз даже в шутку приобнял, смеялся, заказал еще один стакан сока для себя, джин со льдом для ребят и молочный коктейль для меня. Я даже почувствовала пару уколов совести, между прочим. Но они быстро сменились недоверием к силе коктейля и раздражением от постоянных вспышек багряного и темно-синего цветов, освещающих помещение. Словно кто-то дергал за невидимые рычаги, заставляя их метаться в хаотичном порядке по всему залу и светить в глаза, на мгновение ослепляя. Музыка стала еще более жесткой и агрессивней – на сцене появилась третья группа, в песнях которой явно слышались ноты индастриал-течения и психоделики. Вспышки, цветовые всполохи, резкие звуки, громкие голоса – в какие-то минуты мне казалось, что все это вводит меня в транс, предлагающий раствориться во всеобщем веселье. И я с трудом не дала себе упасть в объятия этого транса цвета неона и ультрамарина.

Дэн тоже оставался нормальным, и я даже думала, что с ним ничего не произойдет и что он останется таким же веселым и трезвомыслящим. Но я рано опечалилась.

И только тогда, когда он вдруг медленно-медленно повернулся ко мне, поставив локти на стойку, сцепив руки замком и положив на них подбородок, я поняла, что его чужой, немигающий остекленевший взгляд мне не очень нравится. А когда Дэн мелодичным голосом кое-что спросил у меня, я поняла, что его все-таки понесло всего от одного коктейля, впрочем, довольно сильного, по словам черноволосого.

– Ты такая красивая, что мне хочется тебя съесть. Ты безгранично красивая. Как богиня моря, – зачарованно произнес мой напарник.

Черноволосый издевательски захохотал, захлопав ладонью по стойке, второй музыкант довольно заулыбался, и даже бармен, просекший, в чем дело, позволил себе ухмылочку.

– Ты что, Смерчинский? С дуба рухнул? Повредил головушку? – широко открыла я глаза. У меня от коктейля всего-навсего чуть-чуть закружилась голова, и стало немного веселее, а его… прямо-таки как будто стукнуло по гипоталамусу! Поэтому мне пришлось с некоторой горечью, над которой все же брали вверх позитивные эмоции (надо же, реально удалось его споить, классно!) признать, что я поступила неправильно. – Ты конкретно приложился, когда падал, приятель.

Его мои слова совершенно не впечатлили. Дэн протянул руку к моим губам, коснулся их большим пальцем и произнес вроде бы тихо, но четко и внятно, на удивление, абсолютно трезвым голосом:

– Ты выйдешь за меня?

Орел рухнул вниз, лишь у самой земли расправив крылья и сделав крутую петлю, вновь взлетел вверх.

– Что? Что сделаю? – от неожиданности ударила я его по руке, хотя, конечно, этот его жест был весьма приятственен – такой нежностью, нечеловеческой, можно сказать, он был наполнен. Не демонической, а ангельской нежностью, которой не было места в чистилище. Я невольно сглотнула, на миг пожалев, – всего лишь на миг, что Смерч сейчас не в себе. Разве стал бы он говорить такое, если бы чувствовал себя в порядке? Естественно, нет. Но теперь, когда он находится под властью дурашливого и свирепого духа алкоголя, может и не такое сказать. И даже сделать.

– Выйди за меня, морская богиня, – повторил Дэн, ничуть не обидевшись и на этот раз. Я замахала руками, чувствуя, как уголки моих губ дергаются вверх – им хотелось растянуться в сардонической усмешечке.

– Ты с какого деревца приземлился, малыш? Не с Мирового ли?

– Нет, – серьезно отвечал парень.

– Да-а-а?

– Ты дорога мне, – стоял на своем чокнутый.

– С чего это вдруг? – фыркнула я, стараясь не рассмеяться ему в лицо. Нет, вы посмотрите, что со взрослым здоровым парнем делается!

– Я буду любить тебя всю жизнь, – серьезно отвечал он. – Я буду с тобой каждый день своей жизни, и ты никогда не пожалеешь, что приняла мое предложение.

Смех рядом сидящих музыкантов, с восторгом внимающих словам Дэнва, усилился раза в два. У меня губы опять расплылись в предательской улыбке. Забавная ситуация! Еще неделю назад я и не думала, что сам Денис Смерч, гордость университета, будет меня замуж звать! Вот же он хохмач!