Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел

Что интересно, никто из мужчин — жильцов подъезда, включая старшего по подъезду, как-то не спешил разнимать дерущихся или хотя бы словесно призвать их к порядку; нет, все только «болели» с разной степенью вовлечённости, причём, судя по выкрикам, за мальчишку — Владимир счёл это признаком прогрессирующего одичания населения плюс то, что вечно пьяный и амбициозный «герой фронта» надоел жильцам хуже горькой редьки. Пацаны же хоть на дверях дежурили…

Владимир стал проталкиваться к площадке, чтобы прекратить этот гладиаторский поединок, когда парень всё же загнал Женьку в угол возле двери и уцепился единственной клешнёй ему за шиворот, намереваясь ни то дальше бить его коленом, ни то бодать лбом… не успел: Женька остервенело, с куском ворота от курточки, сбил в сторону его руку и тут же, уже не заботясь о самим же им декларируемых «правилах» пробил «герою» в лицо жёсткую троечку…

Парень выпустил его воротник, и, заревев, схватился за и так разбитый уже нос.

— Нечестно!! Джонни, нечестно! Одной рукой дерись!! Жендос, нарушаешь!!! — хором заорали зрители.

Отскочивший в сторону Женька, у которого так и ходили ходуном бока от тяжёлого дыхания, обернулся к кричавшим:

— Идите в жопу!!! А рукой хвататься — честно?? А плеваться??? Да я, если захочу, его одними ногами урою!!

В это время окончательно увазюкавший себе кровью всю физиономию и всю футболку инвалид заревел и кинулся в очередную атаку — а Женька, демонстративно спрятавший обе руки за спину и изображая собой некого героя из индийского фильма, демонстрирующего «безрукое карате», действительно двумя ударами отправил противника на пол: толчком левой стопы в грудь остановил его, и почти тут же с правой пробил тому в пах… бой был окончен, «герой фронта» с утробным мычанием рухнул на пол, зажимая единственной рукой ушибленные тестикулы.

— Ура, Джонни, победа!! …нечестно, по яйцам бить нечестно!!! — раздались крики так и не пришедших к единому мнению зрителей. Протолкавшийся вниз Владимир схватил мальчишку за плечо:

— Марш в квартиру!! … И вы! Ты и ты — вот его подняли, — и к нему отвели, пусть там… чёрт-те что устроили!!

— Нормально, чо… не, в натуре… Давно так не смеялся… Ага. А чё это они?.. Да фиг знает, — послышалось от начавшихся расходиться зрителей, — Ромка сам постоянно зал. пается. А здорово ему пацан навешал — впредь будет знать…

— Он — сам!.. — обличающее тыча в постанывающего инвалида пальцем, заявил Женька, — Я его не трогал! Сам припёрся, типа «прикурить», и начал мне тут права качать! Я его не хотел бить — ещё мне не хватало с калекой связываться! Так он сам, первый доскрёбся! Падла…

«— Хорошо ещё что пистолет с собой я ему запретил на дежурство брать!» — подумал уводящий пацана Владимир, — «Ещё пристрелил бы урода. Хотя нет — «не по понятиям». Но засветил бы ствол точно…»

В общем после этого инцидента, опасаясь, что «герой фронта» с разбитой мордой и отбитыми яйцами не преминет настучать в СБР или полицию, Владимир спешно интенсифицировал сборы в деревню. Пару ночей пришлось переночевать прямо в ресторане и в одном из убежищ пацанвы; и вот они выдвинулись. Женьку взял с собой — его-то искать будут больше всех; а пока съездим в деревню, да обратно — ситуация, смотришь, и рассосётся… мало ли кому сейчас морду бьют. Да и ехать одному было неудобно. Ресторан и назревшие бизнес-вопросы оставил на Диего и Рамону…

Некоторое время ехали молча. Пацан уже отоспался, кажется; исправно вертит головой по сторонам.

Владимир подумал и сообщил:

— Там, впереди, поворот будет… довольно многообещающий в смысле засады. Спешить нам особо-то некуда; мы на подъезде; а безопасность — это главное… «Иной раз несколько часов пролежишь в мокрых кустах, возвращаясь к своим с разведки, только потому что изменился график у часовых…» — процитировал он по памяти.

— Каких? Часовых?.. Чьих??

— Это из книжки. «Приключения на берегах Онтарио», кажется, там всё с индейцами воевали, и главный следопыт, — его так и звали — Следопыт; вот он говорил, что поспорить в хитрости с индейцами может только такой же как они хитрец… и что предосторожности прежде всего. Несмотря на потери времени и всё такое, это окупается — пусть даже и перестраховка…

— Начитанный!.. — с ноткой уважения протянул Джонни; — И что с того? Ну — какие предосторожности?

— А вот какие… — Владимир вновь притормозил, — Лезь на моё место. Дальше сам поедешь, и медленно, на второй передаче; а я срежу. Выйду к повороту с другой стороны. За поворотом, если ничего не случится, подождёшь меня; ну а я тебя, в свою очередь, оттуда подстрахую.

— Йес, сэр!! Вахтенных на мостик! — пацан бы сама исполнительность. Пошоферить для него всегда было в радость, но Владимир пускал его за руль редко, предпочитая рулить сам.

Владимир покинул тёплую кабину; зябко застегнул все пуговицы на своей длиннополой, ещё с семейного коттеджа куртке-шотландке; порадовался, что она такая вся «почти что хаки»; натянул по уши вязаную шапочку, поправил шарф-арафатку, надел на левую руку перчатку, а правой проверил пистолет под мышкой. Ну, с богом! Оно, конечно, может и случайность, эта ракета, но уж очень подозрительно; хотя и в стороне. Проедем этот неприятный поворотик — там, сколько помню, ещё куча валежника навалена, — дальше уже бестрепетно к церкви… ну и там, на подъезде, осмотримся — не сменилась ли власть за время моего отсутствия. Как завещал незабвенный Следопыт Натаниэль Бампо. Ибо мало ли что, а скальпы наши нам самим пока пригодятся…

Well, what the heck? Предосторожность оказалась не лишней. У поворота, где кусты были совсем густые, и вдобавок, как нарочно, была свалена большая куча валежника, кто-то прятался.

Владимир нарочно сделал немалый крюк, и вышел к повороту «с тыла». И вот теперь, сидя в густых кустах, внимательно рассматривал засаду. Засаду, явно, на них с Женькой — поодаль неторопливо и негромко напевал мотор приближающейся «буханки» с пацаном за рулём. А тот, в засаде, явно ждал. Он был в камуфлированной куртке с капюшоном, и рассмотреть с такого расстояния Владимир его не мог. И он был с оружием — из-под руки прятавшегося был виден приклад. Приклад, и ещё какая-то коробка.

Вот попадалово! Хорошо что решил быть предусмотрительным! Он осторожно отвёл рукой ветки кустарника, продолжая рассматривать прятавшегося. Машина всё ближе… Hell, чо делать-то? Стрелять отсюда? Попаду, конечно, но надо ли? Лучше взять живым, кто бы там ни был! Но красться времени уже нет, машина рядом. Остаётся только преодолеть оставшееся расстояние рывком. Тот — неважно что у него, автомат, карабин или охотничье ружьё; всё одно «длинномер» как говорил Вовчик — не успеет развернуться, тут я его и… Он сунул было приготовленный пистолет обратно в подмышечную кобуру, и стал готовиться к рывку…

Как будто почувствовавший что-то человек в камуфляжной куртке приподнялся на локтях, завертел головой, осматриваясь по сторонам — мелькнула из-под капюшона курчавая бородка. Сейчас-сейчас я его…

— Да расслабься ты, — Вовчик это! — отчётливым шёпотом произнёс кто-то у него за спиной, и этот шёпот прозвучал для него как набат.

Владимир чуть не подпрыгнул от неожиданности; и, с хрустом каких-то деревяшек под ногами резко обернулся, вновь сунув руку за пазуху, к пистолету… на него смотрело девичье лицо. Ээээ… Лика. Одна из девчачьей коммуны. Чччёрт…

Лика была экипирована по-походному: довольно драный, чинёный «через край» солдатский бушлат, перетянутый широким ремнём; спортивные брюки, резиновые сапожки. Голову украшала повязка в стиле «бандана». В руках у неё было охотничье ружьё, которое она теперь, уже не стараясь сохранять тишину, забросила на ремне за спину.

Вот это попадалово! Свои!

Человек в камуфляжной куртке, явно услышав шорохи за спиной, споро перекатился на спину, одновременно поднимая автомат… ну конечно — Вовчик!! Только бородатый! Свои!!