Гарем покойников - Куликова Галина Михайловна

– Главную ценность, – пояснил Бубнов, наблюдая за тем, как бумаги кочуют из рук в руки, – представляют, конечно, открытки с угрозами. Открытки, о которых до этого времени никто не знал. Кроме Глеба, адресаток и убийцы, разумеется. Именно из-за открыток мы перестали подозревать Софью.

– Почему она не могла послать открытку самой себе? – спросил Артем, против воли заинтересованный обсуждением.

– Потому что если бы она написала открытку сама себе, то понесла бы ее в милицию, а не Стрелецкому! – заявил Кумарикин. – Вы вообще задумывались над тем, зачем убийце понадобилось писать эти самые открытки? Это так театрально, так вызывающе. Рядовой убийца, желающий избежать поимки и правосудия, никогда не стал бы так рисковать, давая в руки следствию дополнительные зацепки. Да, открытки с угрозами, безусловно, улики. Но улики сфабрикованные. И сфабрикованы они были против Аллы. Глеб Николаевич нашел первоисточник, из которого были вырезаны слова для составления текстов, в мусорной корзинке своей жены. Из-за чего стал ее подозревать.

– На обрезках журнала отпечатки ее пальцев! – сказал Глеб, избегая смотреть на Аллу. – Что еще я мог подумать?

– Если бы ты мне доверял, то просто поговорил бы со мной! – возмутилась та. – Вот Женя доверял мне с самого начала!

– Ах, он у тебя уже Женя? Не слабо. Выходит, ты предала меня первой!

– Смешно слышать после того, как все узнали, что у тебя на фирме было три любовницы! А я-то еще сомневалась – уходить от тебя или нет.

– Так что там с открытками? Почему вы перестали подозревать Софью Елизарову? – вернулся Смиренко к тому, что его интересовало больше всего.

– Потому что, обнаружив записи Стрелецкого и ознакомившись с ними, мы пришли к выводу, что некто фальсифицировал улики конкретно против Аллы. Но улики эти должны были стать известны следователю, а они сгинули в сейфе Стрелецкого. Будь убийцей Софья, она бы первой дала им ход. Раз предыдущие жертвы не понесли открытки с угрозами в милицию, она сама должна была сделать это. Должна была бросить тень на Аллу, рассказав, что та приходила к ней с разборками, скандалила. Тут же проболталась бы, что Глеб – ее бывший любовник. И так далее. Почему же она этого не сделала?

– Потому что была невиновна, – ответил Артем. – Ей это было не надо.

– Именно к такому выводу мы и пришли, – кивнул Бубнов.

– Так кого же вы тогда подозревали?

– В том-то и дело, что мы не знали, кого подозревать, – горячо заговорил Кумарикин. – А время поджимало. Близился день рождения Софьи Елизаровой. И существовала реальная опасность того, что ее убьют.

– Вы так отчетливо видели эту опасность, – с недоверчивыми интонациями проговорил Артем, – и ничего не предприняли? Я-то охранял ее сам не знаю от чего. Я думал, все это так, перестраховка Глеба Николаевича.

– Позже вы все поймете, – пообещал Кумарикин. – Дайте мне договорить. Или нет, пусть лучше рассказывает Бубнов. Он все распутал, ему и карты в руки.

Бубнов не стал возражать.

– Давайте попытаемся представить себе убийцу, – предложил он собравшимся. – Что мы о нем знаем?

– То, что он отлично осведомлен о таких вещах, о которых, на первый взгляд, могли знать только Стрелецкий и его жена, – медленно проговорил Смиренко, который оказался самым внимательным слушателем из всех.

– Прекрасно. Значит, это кто-то очень близкий либо одному, либо другому члену семьи. Самым близким человеком для Аллы Вадимовны был Кумарикин. Он, естественно, отпадал. Тогда я обратил свой взор на Глеба Николаевича. А что, если у него тоже есть любовница? – подумал я. – Свеженькая и глубоко законспирированная. Евгению Михайловичу моя догадка очень понравилась.

– Еще бы! – воскликнул возмущенный Глеб. – Я вижу, ему вообще импонирует всякий бред! Лишь бы он меня компрометировал!

– Исходя из того, что мы о вас узнали, Глеб Николаевич, – возразил тот, – это была здравая мысль. До настоящего времени у вас постоянно была дама сердца – молоденькая и хорошенькая.

– У меня никого нет! – возмутился Глеб. – Я был так потрясен гибелью девушек, что это заставило меня воздержаться от новых увлечений.

– Врешь, – сказала Алла. – Обычно в промежутках между своими романами ты увлекался мной. Про последние месяцы я этого сказать не могу. Учитывая твой бурный темперамент... И как я сама не подкинула эту мысль Жене? Вот балда!

– Ничего-ничего, – ободрила ее Рита, похлопав по руке. – Ваш Женя и так все выяснил. С помощью моего шефа, конечно.

– Ты знала, что это не моя дочь! – озлился на нее Глеб. – И как искусно притворялась! Никогда больше не стану верить актрисам.

– Флаг тебе в руки, – усмехнулась Алла. – А про Риту, кстати, мне сказали только сегодня. Так что можешь волком на меня не смотреть.

– Если это вас утешит, я приношу свои извинения, – встряла Рита. – Но ведь благодаря этой маленькой лжи раскрыли целых три убийства! Так что вы не внакладе.

– А я не верю, что их раскрыли! – злобно сказал Глеб. – Где же тогда убийца?

– Ну имейте же терпение! – возмутился следователь Смиренко, который сейчас был похож на слушателя курсов повышения квалификации. Он даже принялся делать пометки в блокноте.

– Итак, законспирированная любовница, – возвестил Бубнов, закидывая ногу на ногу. – Я был увлечен этой идеей, хотя абсолютно все ее опровергало. Как вы обратили внимание, я легко завоевываю доверие женщин.

– Да уж, в «Техноконсульте» вы порезвились! – ехидно заметил Глеб.

– Я собирал дамские сплетни, – пояснил Бубнов. – Про вас не ходило ни одной. И все же я был уверен, что любовница существует. Потому что только она идеально подходила на роль убийцы. Во-первых, у нее был мотив. – Смиренко громко перевернул страницу блокнота. – Ей, пожалуй, больше, чем жене, могло не нравиться, что вы взяли на себя, так сказать, социальное обеспечение всех трех девиц, которые уже и прав-то на вас никаких не имеют. Это задевало не только ее материальный интерес, но и женскую гордость. Она решила избавиться от них раз и навсегда. Подозреваю, что прежде она предлагала вам сделать это самому. Решить дело миром. Но вы отчего-то отказались.

– Глупости. – Расстроенный Глеб принялся покусывать костяшку большого пальца, неотрывно глядя в пол. – Это ваши домыслы.

– Во-вторых, как мы уже говорили, только близкая семье женщина могла знать такие подробности ваших взаимоотношений с женой, какие знала она. А теперь рассмотрим подробнее улики, которые были сфабрикованы против Аллы. Самое главное – это вырезки из журналов с отпечатками пальцев.

– Журнал выкрали! – возразил Глеб. – Его могла вынести из дому наша экономка. Да мало ли что!

– Да-да, верно, – охотно согласился Бубнов. – Но исходя из того, что ваша экономка женщина весьма скупая на эмоции и нелюбопытная, вряд ли она могла знать, что Алла Вадимовна читает «Женские штучки» от корки до корки и особенно уважает короткие детективные рассказы. И вряд ли она могла просчитать, таким образом, что на полях останутся отличные отпечатки ее пальцев.

– Вы думаете, это я отдал журнал своей любовнице и рассказал, на каких страницах лучше всего искать отпечатки пальцев моей жены? – взорвался Глеб, который не находил себе места от нервного напряжения.

– Ничего такого я не думаю, – ответил Бубнов. – Будьте любезны, не сбивайте меня с мысли. Теперь что касается наезда на Софью Елизарову. Знаете, на какой машине был совершен наезд? На машине Кумарикина!

– Боже мой! – воскликнула Алла. – Это ужасно!

– Итак, убийца знала про отношения Аллы Вадимовны и Кумарикина. Позже, когда милиция докопалась бы до их романа, следователи должны были выяснить, что Алла воспользовалась транспортным средством своего любовника. Вполне логичное предположение. Убийца заранее подогнала машину Кумарикина поближе к ресторану, где вовсю праздновали юбилей фирмы, чтобы в нужное время она была у нее под рукой. Хозяин не должен был ее хватиться, ведь в ресторане он рассчитывал как следует погулять, поэтому поехал туда на такси. Кстати, о ресторане. Там я нашел первые стоящие зацепки. Во время вечеринки случилось одно происшествие, которое дало мне пищу для размышлений.