– Слушай, – сказал Ликс, – вы с Джеком затеяли дельце? Нас в долю возьмете? Ты только намекни.
– А что вы слышали о нашем замысле?
– Ну, мой кузен говорил с парнем, который видел Джека в центре, и прикид у него был шикарный…
– Тебе надо потолковать с Картрайтом, – перебил Луис. Было заметно, что его запас терпения по отношению к собутыльникам истощился уже несколько лет назад. – А эти болтуны лишь перемалывают чей-то треп.
Он кивнул в сторону двери, ведущей в заднюю часть заведения.
– Спасибо.
Я прошел мимо туалетов, затем через кухню. Тип, что наблюдал за мной, направился к выходу, держа руку в кармане.
Подойдя к двери в задний офис, я повернул ручку направо, освобождая защелку. В старших классах я подрабатывал у Теда барменом, и замок на этой двери был таким старым и разболтанным, что фокус получался всегда. Все важное Тед хранил в сейфе.
Войдя в офис, я уже собрался пошутить насчет того, что за двенадцать лет он так и не починил замок, но веселье у меня мгновенно испарилось, когда я увидел два наставленных на меня ствола: дробовик в руке Теда и пистолет у типа, сидящего напротив Картрайта.
Узнав меня, они опустили оружие. Тед всех успокоил, затем подошел и похлопал меня по плечу. У него было худое лицо с коротко подстриженной седоватой бородкой, а нос кривой, как зигзаг молнии.
– Майкл Форд, – сказал он. – Боже! Сколько мы не виделись? Десять лет?
– Около того.
– Твой отец вышел?
– Да.
– Он к нам ни разу не заходил.
– Это одно из условий досрочного освобождения. Никаких контактов с уголовниками, иначе снова за решетку.
Похоже, Тед отнесся к этому спокойно.
Картрайт лишь кивнул мне.
– Освобожусь через минутку, Майк, – сказал он.
Картрайт сидел за карточным столом и играл в шашки с парнем, очень похожим на Денни Де Вито. Рядом с доской лежала солидная пачка денег. Ожидая хода противника, Картрайт поглядывал на телевизор в углу, показывавший баскетбольный матч. Он пил неразбавленный виски, а это обычно было верным признаком проигрыша – либо в дартс, либо за доской.
Противник неуверенно сделал ход и улыбнулся. Картрайт улыбнулся в ответ, сходил дамкой назад и протянул руку за деньгами. Соперник с минуту посидел, ошарашенный, но в конечном счете осознал проигрыш и подтолкнул к Картрайту деньги. Тот сгреб их и присоединился ко мне возле мишени для дартса.
– Рад тебя видеть, Майк. Ты к нам какими ветрами?
– Ищу камеру.
– В магазине тебе предложат дешевле.
– Предпочитаю купить у тебя. Мне нужна маленькая. Для наблюдения, желательно не более колоды карт.
– Сейчас их делают меньше пуговицы на рубашке. Могу достать.
– И такую, чтобы работала на батарейке. Почти как детский монитор, чтобы я мог принимать сигнал и видеть, что происходит внутри.
– Могу достать и такую. Батареи хватит примерно на неделю. Можно настроить камеру так, чтобы пересылала запись импульсами. И тогда будет достаточно поставить неподалеку приемник с источником питания.
– Насколько близко?
– В пределах городского квартала.
– Круто. И во сколько мне это обойдется?
– Все вместе? Пожелания у тебя чертовски подозрительные, так что мне придется включить налог «я ничего не знаю». Скажем, шестьсот. Но почему ты не купишь в Сети?
– Предпочитаю не связывать покупку со своим именем.
Картрайт тяжело вздохнул, взглянул для утешения на баскетбольную игру и ругнулся, увидев счет. Потом налил себе еще виски.
– Если это дело семейное, Майк, то позволь дать тебе совет. Коли у тебя возникли подозрения, то слежка – не выход. Такое никогда добром не кончается. Лучше поговорить начистоту и все выяснить.
– Мне не для этого.
– И ты приехал в такую даль, лишь бы купить этот шпионский хлам?
– Ну… это только начало. Мне пригодится и парочка бумажников.
– Так-так, – протянул он. Его подозрения явно подтверждались. – С карточками социального страхования?
– Нет. Только водительские права и пара кредиток, на всякий случай. Для работы они мне не понадобятся. Просто чтобы эти права вызывали меньше подозрений.
Когда мне было семнадцать, я стянул у Джека свидетельство о рождении и сходил в местный отдел транспортных средств за дубликатом его прав со своей фотографией. И у меня завелся идеальный поддельный документ – потому что он был настоящим. Но я подумал, что с тех пор там немного поумнели.
Картрайт глотнул виски и страдальчески взглянул на меня:
– Ужасно не хочется об этом спрашивать, Майк, потому что я очень давно знаю твою семью. Но ты, часом, не подписался на такую работенку для каких-либо законников?
Намек на то, что я стал стукачом? Наверное, мне следовало оскорбиться, но я всего несколько лет как окончил юридический факультет Гарварда и был знаком со многими прокурорами. Любой преступник поверил бы мне с великим трудом, поэтому я счел своего рода комплиментом, что Картрайт не оборвал этот разговор сразу.
– Я не сотрудничаю с копами.
– Это хорошо. Потому что иначе мне пришлось бы тебя убить, а мне очень не хочется этого делать.
Он рассмеялся. Я тоже.
– Нет, серьезно. Я тебя еще мальчишкой знал. Это разбило бы мне сердце.
Я сглотнул:
– Понимаю.
– Хорошо. Но хватит об этом. Все эти штучки сильно подорожали, Майк. «Интересные времена», сам понимаешь.
– Так почем? Мне может понадобиться несколько. Парочка для меня. Одна для Джека.
– Я узнаю.
– И еще мне нужны кое-какие замки для тренировки, – продолжил я, хорошо представляя, какого типа «железо» используется в ФР. – Современные модели «Медеко», из тех, где используются карты и коды. Ну и весь набор: отмычки, клинья, байпасы, напильники, ключи-отмычки, декодеры.
– Кое-что у меня есть здесь. Кое-что припрятано.
– И нет ли у тебя наводки на бейсбольный мяч с автографами «Ред сокс» с чемпионата мира?
– Для коллекционеров?
– Он самый.
В дипломате у меня лежало фото. Я обнаружил его, делая домашнюю работу по Федеральному резерву. На нем был изображен человек, занимающий второй пост в торговом отделе нью-йоркского ФР. Уроженец Бостона, он был экономистом и помешался на статистике. У таких парней обычно есть слабость к бейсболу и связанным с ним бесконечным рядам чернильных цифр. На фото он был снят крупным планом, с близкого расстояния. Он находился у себя в кабинете и стоял у стола. А позади него виднелся ряд бейсбольных мячей на деревянных подставках. Я смог прочитать некоторые имена на табличках: Карл Ястржемски и Бобби Доерр. На всех мячах было только по одной подписи. Мужик был фанатом «Ред сокс», поэтому мне не составило труда подыскать троянского коня – трофей, от которого он не сможет отказаться. Прикидывая, как подобраться к этому человеку, я собрал все, что смог о нем найти.
– Я позвоню кое-кому, – пообещал Картрайт и прошел в дальний конец комнаты. Отперев дверь, он провел меня в кладовую. Там он снял с полки дверную ручку с кнопочной панелью. – Это новая модель Министерства национальной безопасности, с картой и кодом. Швейцарская. Тысяча триста долларов. Восьмизначный код и двухсотпятидесятишестибитовое шифрование. Шестичасовая гарантия невозможности взлома.
– Господи…
– Но это в том случае, если взламывать их так, как ожидает правительство. Нынче в замки пихают столько электроники, что создается много уязвимых мест. Короче, халтура.
Он ввел примитивный код 12345678. Замигал красный индикатор: ошибка. Картрайт немедленно вставил отмычку в корпус рядом с мигающим огоньком. Тот погас, а Картрайт повернул ручку.
– Достаточно закоротить плату, и замок открывается. С этим и моя внучка справится. Ты тренировался?
– Нет, уже несколько лет.
– Тогда начни здесь, – решил он, показав на дверь, через которую мы вошли.
Он взял с полки и протянул мне крючкообразную отмычку и динамометрический ключ.
В двери стоял шестиштифтовый замок фирмы «Шлаге». Я опустился на колено, установил ключ и вставил в замок отмычку. По телу пробежал трепет: ощущение было такое, словно я принял дозу после многолетнего перерыва.
