Вендетта фейкового миллионера - Былинова Анна Георгиевна

Вот и сейчас, узнав, что в городе пройдут «Антикризисные меры» Купцова, Витя ослеп от идей, которые стали вспыхивать в его голове, одна безумнее другой. Видел он себя уже с автоматом в руках, а рядом с ним была целая группа его личных бойцов. Вот он, Витя, стоит в камуфляжной форме, на щупленьком его теле бронежилет, плечо приятно оттягивает тяжелый автомат. Витя поднимает руку и жестом указывает бойцам «вперед», а те, аки ястребы, тихо и решительно проскальзывают к двери номера гостиницы, в котором находится Илья Купцов, миллионер и благодетель, и замирают перед ней, выставив вперед автоматы. Витя подходит к двери, одним пинком вышибает ее и подходит к ошарашенному миллионеру.

«Я забираю деньги, – властным тоном говорит Витя, – сопротивляться не советую». Купцов поспешно соглашается и пятится к балкону, а Витя лениво кивает бойцам: – «Забирайте».

Затем Витя видит себя в вертолете, ожидавшем Кипиша на крыше гостиницы, вот он видит Большое брюхо с высоты птичьего полета, а вот уже летит с огромной суммой прямо на Мальдивы…

Витя настолько поверил в свои мечты, что не заметил, как стал искать на авито объявления, где можно купить оружие и нанять вертолет, но вовремя опомнился. Всё-таки годы, проведенные в тюрьме, научили его кое-чему, главное, когда задумываешь какое-то предприятие – не кипишуй!

Витя посмотрел на себя в зеркало. Придирчиво оглядел своё рябоватое лицо, маленькие зеленые глаза, редкие пепельные волосы, худые плечи.

– Хорошо, – сказал он отражению в зеркале. Что означало это "хорошо", было непонятно.

Он включил воду и ополоснул лицо, намочил голову и постарался пригладить давно не мытые волосы. Однако получилось еще хуже. Капли воды стекали по волосам, сероватой коже и падали на впалую, словно чахоточную грудь.

– Хорошо, – решительно повторил Кипиш.

Вытерев лицо полотенцем, мужчина заварил себе крепкий чай и стал думать. Через несколько минут раздумий он взял телефон и позвонил своим корешам – Натюрморту и Кроту. Натюрмортом парня прозвали за его тягу ко всему красивому, а в особенности из-за его страсти к выращиванию цветов. Дима Натюрморт был утончённым высоким блондином. Он носил очки, движения его были плавными, как у танцора, речь мягкая и тихая, как у библиотекаря. По нему никак нельзя было сказать, что он отмотал срок за дерзкое ограбление. А Паша Крот, напротив, был крепкий, приземистый, с руками как у борца, немногословный и серьезный парень, который отчего-то постоянно недоверчиво щурился. И с Кротом, и с Натюрмортом Витя Кипиш познакомился в тюрьме.

Крот и Натюрморт пришли через час после звонка Вити, деловито прошли по небольшому помещению и сели на продавленный диван. Солнечные лучи, наглые и любопытные, били в распахнутое окно и как кошки лежали на полу.

Кипиш стал перед друзьями, прочистил горло, всем видом показывая, что он хочет сообщить что-то чрезвычайно важное и торжественное. Парни на диване напряженно смотрели на своего кореша, внутренне приготовившись к его речи, но тот вопреки их ожиданиям всего лишь коротко сказал:

– Пацаны, есть дело.

Сказал, значит, и стоит, с ноги на ногу переминается. Натюрморт и Крот еще некоторое время подождали: скажет ли еще что-то Кипиш, но тот твердо следовал своему правилу «не кипишевать» и потому учился самообладанию. Натюрморт поднес тонкую свою руку к подбородку, потер его. Между бровей легла изящная морщинка, изобличающая в мужчине склонность к поэтическим мыслям.

– Витя, а можно чуть-чуть поподробнее, – мягко произнес Натюрморт.

Реденькие брови Кипиша прыгнули вверх, ноги сами заходили по стёртому линолеуму.

– Купцов Илья, знаете такого? Богатый буратино вроде поднял бабло на нефти. Какие-то дела у него в Москве, но не суть. Короче, через неделю он лавэ будет раздавать.

– Много? – деловито спросил Крот, щурясь от солнца.

Витя выпучил глаза и развёл руки в стороны, изображая очень много денег.

– Нам до гроба хватит. Два лимона зеленых.

– Удивительно, – протянул Крот. Не выдержав, он встал с дивана, шагнул к окну и одним резким движением задернул штору. Комната сразу стала золотистой и уютной.

Натюрморт поморщил красивый лоб, изящно смахнул с него светлую прядь и изрек:

– В Африке люди мочу коровью пьют, вот это удивительно. А то, что ты, Витя, сейчас сказал – полная лажа.

Витя насмешливо блеснул золотым зубом, глядя на друзей.

– Что? Не верите? – Он достал из заднего кармана джинсов телефон и сунул друзьям под нос.

– Читайте.

Наблюдая за друзьями, Витя продолжал усмехаться. Когда Натюрморт поднял на него глаза, Витя увидел в них загоревшийся хищный огонек.

– Что ты предлагаешь? – спросил Натюрморт.

– Предлагаю забрать эти деньги. Все, до цента.

Натюрморт присвистнул. Лицо Крота оставалось непроницаемым, лишь на его лбу выступали капельки пота.

– Забрать прямо в номере, – продолжал Витя. – Чтоб Илья не успел их выбросить с балкона.

Крот покачал головой и прищурился.

– Не прокатит, – мрачно сказал он. – Охраны будет больше, чем пальцев у тебя на всех конечностях.

Натюрморт широко улыбнулся, обнажая хорошие зубы, повернул голову к зашторенному окну.

– Эх, что мы за существа такие. – в голос сказал он. Кипиш и Крот непонимающе посмотрели на него. Натюрморт хохотнул. – Зимой по солнцу тоскуем, а летом прячемся от него. Сволочи, одним словом. Форменные сволочи… Надо подумать. Выпить ароматного чайку и основательно подумать.

И трое друзей отправились в любимый чайный бар, заказали три чашки, попросили ароматных пампушек и, расположившись на диване, стали думать, как забрать у Ильи Купцова два миллиона долларов так, чтобы никто не пострадал.

Долго они обсуждали, гадали, как лучше ограбить Купцова. Натюрморт предложил переодеться в трёх горничных, зайти в номер под предлогом уборки и тремя пылесосами высосать все деньги. Крот сказал, что в горничную он переодеваться не станет, мол, не по-пацански это, и сказал, что лучше всего ограбить Купцова, когда тот будет ехать из аэропорта. Правда, придётся перекрыть дорогу двумя внедорожниками. Однако выяснилось, что ни у кого из присутствующих мужчин нет внедорожника. Натюрморт попытался снова пропихнуть идею с горничными, но Крот решительно махнул рукой – нет. Они так оживленно дискутировали, что совсем не замечали, как за соседним столиком к их разговору прислушивается темноволосая девушка в черных очках. Она медленно ела морковный пирог и пила чай с имбирем и лимоном.

Витя Кипиш даже не догадывался, что эта девушка живет в том же доме, что и он, только этажом выше, и она состоит так же, как он, в общедомовом чате.

Три друга, так ничего и не придумав, договорились продолжить мозговой штурм на следующий день.

Когда Натюрморт и Крот ушли по своим домам, а Витя отправился к себе, на его телефоне заиграла мелодия звонка. Витя взглянул на экран, нахмурился – номер был неизвестный.

– Але?

– Привет, Витя. – раздался в телефоне женский голос.

– Привет, кто это?

– Неважно. Слышал, Купцов хочет деньги сбросить?

Витя напрягся:

– Ну слышал.

– Есть дело к тебе, – спокойно сказала девушка. – Приходи завтра вечером к мосту, кое-что найдёшь там, где в детстве свои сокровища прятал.

– Кто это?

Кипиш не то чтобы испугался, но то, что неизвестная женщина знает, где он прятал в детстве свое небогатое имущество, насторожило. Потому что никто этого не знал. Ну так, по крайней мере, думал Витя Кипиш.

– Доброжелательница.

Ночь выдалась лунной, нежной и теплой. Витя шел к мосту и думал о том, как было бы прекрасно сейчас прогуляться с девушкой. Голос анонимной доброжелательницы был приятным, мелодичным. Наверно, обладательница этого голоса очень красива. Витя чувствовал себя, как в каком-то романтическом фильме. И ему ничуть не было страшно.

Дойдя до моста, он остановился. Разбитая пустынная дорога тянулась в темноту ночи. Автомобилей не было. Да и кто из жителей города будет ездить в такой час?