— Но они торгуют кровью! — воскликнула Вика.
— Возможно, свиной или говяжьей.
— Но, возможно, и человеческой! И вообще, NOSFERATU.COM — довольно-таки пугающий сайтик, я в нем всю ночь просидела и знаю, о чем говорю.
— А как же насчет Прокофьева? — спросил Дэн, решив, что все о нем забыли. — Вы что, не собираетесь ничего предпринимать?
— Почему же — ничего, — ответил Карпухин, насупившись. — Честно говоря, ваших сведений недостаточно, чтобы задействовать обычные механизмы, но я могу попросить парочку ребят побегать за этим Прокофьевым — авось он куда-нибудь нас и приведет. Кроме того, я постараюсь выяснить всю подноготную этого парня.
— И это все? — разочарованно протянул Дэн. Наверное, он надеялся, что Карпухин по одному нашему чиху поднимет на уши спецназ и штурмом возьмет фургон ПСМ.
— У меня есть идея.
Все взгляды с изумлением обратились к Денису. Первым откликнулся Андрей.
— Давай и тебя послушаем, — сказал он.
* * *
По приказу Карпухина эксперты круглые сутки изучали телефон Регины. В нем нашлась целая куча разнообразной информации, кроме той, которая была им так необходима, — о таинственном приятеле девушки, который, судя по всему, стал впоследствии ее убийцей. Должна же была сохраниться хотя бы одна фотография этого человека среди такого количества снимков ее приятелей? К примеру, фото Зуева встречалось там, по меньшей мере, раз пять, хотя, если верить пластическому хирургу, они с Региной уже давно расстались! И тем не менее ничего такого обнаружить не удалось: всех мужчин из телефонной фотогалереи Регины проверили, и ни один из них не представлял интереса для следствия.
— Осторожный, сукин сын! — выругался Павел, рассказав Марине, что ему удалось, а вернее, не удалось выяснить. — Как же он исхитрился — встречаться с Региной и нигде не засветиться?
— А мне, похоже, повезло больше, чем тебе! — сверкая глазами, сказала журналистка. Ее явно так и распирало желание поделиться сведениями, которые она бог весть как получила и бог весть где.
— Что ты узнала?
— А я получу право на эксклюзивное освещение этого дела, если вы возьмете убийцу?
— Думаю, это можно будет устроить.
— Тогда слушай! Мы с тобой недавно говорили о том, как Симаков и Луценко периодически валяли друг друга в грязи — каждый пытался утопить соперника в борьбе за вожделенный пост, так?
— Ну, так. И что?
— А то, что я рассудила так: не могли они все время обращаться к разным журналистам и платить им за «грязные» репортажи? Я выкопала все газеты за прошедшие три года и обнаружила, что «за» Луценко и «против» Симакова больше всех выступал один и тот же парень: Николай Хруст. А господина Луценко, в свою очередь, поливал помоями Артур Мелидульян.
— Думаешь, этим двум наши друзья и платили за «черный» пиар?
— Теперь я это знаю наверняка! Мне удалось переговорить с Хрустом. Конечно, он не слишком-то хотел со мной беседовать, но я пошла ва-банк и притворилась, что мне известно гораздо больше о его делах с Луценко, чем на самом деле. Я пригрозила, что расскажу его редактору о том, что он не пустил в печать важную информацию, которая могла бы здорово увеличить рейтинг издания. Но больше всего его напугало не это, а мое заявление о том, что я пойду прямо к Симакову и поделюсь с ним своими предположениями.
— И?..
— И он раскололся — разумеется, предварительно взяв с меня слово, что я никуда не пойду и что его имя не будет фигурировать в моих репортажах. Знаешь, кто сливал ему всякую гадость о Симакове? Некий Юрий Рахманов, доверенное лицо Луценко.
— Впервые о нем слышу!
— Разумеется, — кивнула девушка, — ты и не должен был: доверенные лица таких людей, как Константин Луценко, обычно держатся в тени и выполняют самую грязную работу. Так вот, именно этот Рахманов и подбрасывал Хрусту инфу. Я надавила на журналиста, и он признался, что однажды выразил свое удивление — как такого рода конфиденциальные сведения могли стать известны Юрию? Что касается взяток и должностных нарушений — тут все понятно, но личная жизнь Симакова всегда была скрыта от посторонних глаз, так как же Рахманов о ней узнал? И Хруст спросил у него, откуда, как говорится, «дровишки». А Рахманов намекнул, что-де из самого достоверного источника — от одного из членов семьи Симакова!
— Неужели от Регины?
— Он не уточнял, но я прикинула, что Тамара вряд ли стала бы позорить мужа — не в ее это интересах, а бывшая жена… Ну, она же, по-моему, совершенно опустилась и не следит за общественной жизнью Симакова. Кроме того, они ведь не общаются, зато Регина вхожа в оба дома и могла многое слышать из того, что папаша хотел скрыть!
— Думаешь, именно Регина сливала Рахманову информацию об отце? Почему?
— Во-первых, ты сам сказал, что она его ненавидела, так?
— Угу.
— А потом, вдруг этот самый Рахманов и есть таинственный любовник Регины? Помнишь, ты говорил: Тамара намекала на то, что у ее падчерицы появился некто, не связанный с ее обычным кругом общения? Она и одеваться стала поприличнее, и вообще изменилась в лучшую сторону. Почему бы не предположить, что она по-настоящему влюбилась, а? Может, Регина решила, что пора уже остепениться, а Рахманов на самом деле просто использовал ее в своих целях — вернее, в целях Луценко?
— Но тогда получается, что он мог ее и убить?
— А почему нет?
— За что?
— Бог его знает! Может, она стала слишком требовательной? Или произошло еще что-нибудь — да что угодно! Ты мент или не мент, в конце концов? Полицай ты — или кто? Работай, ищи! Мне кажется, я дала тебе достаточно инфы для размышлений!
— Пожалуй, надо проверить этого Юрия Рахманова, — задумчиво сказал Павел. — Вряд ли он появился из ниоткуда.
— Точно! — хлопнула себя по бедру Марина. — Вдруг он сидел? Или хотя бы был замечен в каких-то темных делишках, а? Если все так, как мы думаем, классная получится история… Особенно если удастся связать ее с городскими вампирами. Как ты думаешь?
* * *
— Нет, нет и нет — ни за что! — кричала я, вернее, орала на Андрея, чего раньше никогда себе не позволяла.
Ничего, ведь он хотел на мне жениться — вот пусть и проверит на собственной шкуре, нужно ли ему это? На его лице застыло мученическое выражение, но он не перебивал меня, давая выговориться.
На самом деле я еле-еле досидела до окончания собрания и едва дождалась, пока все, включая Дэна, отправившегося провожать Дениса, убрались из квартиры. Мама, слава богу, гостила на даче у приятельницы, поэтому никто не мог нам с Андреем помешать поговорить по душам.
— Ты что, не понимаешь, что ему только этого и надо, да? Не понимаешь, что вся терапия Кобзева сравняется с нулем, если ты позволишь Денису сделать то, что он предлагает!
— Он справится… — начал было Андрей, думая, что я закончила, но он ошибался.
— Справится? — так и взвилась я. — По-моему, ты очень несерьезно относишься к его диагнозу! Павел считает, что все изрядно запущено, ему с трудом удается сдерживать Дениса. Разумеется, парень рвется в бой — это у него в крови, но это вовсе не означает, что мы должны позволить ему удовлетворить свою страсть к приключениям таким образом! Во всяком случае, я не собираюсь этого делать.
— Ты же сама просила меня взять Дениса в ОМР, — резонно заметил Андрей. — Я не предполагал, что ему можно найти там какое-то применение, учитывая, что Денис пока что всего лишь «недоделанный» доктор, без опыта и необходимых знаний. Так вот же он, тот самый шанс, который я могу ему дать, а ты вдруг взбеленилась и набросилась на меня, аки фурия!
Я уже немного успокоилась — вполне в достаточной степени для того, чтобы сварить нам обоим кофе.
Конечно, отчасти Андрей был прав, и я это понимала. Павел Кобзев предупреждал меня, что просто ограждать Дениса от экстрима бесполезно — состояние покоя может убить его не хуже ринга для боев без правил. Этот вулкан, говорил психиатр, будет тлеть у него внутри, а когда он взорвется — что неминуемо случится, — никому мало не покажется! Так что Денису просто необходимо к чему-то приложить свою кипучую энергию, но — под строгим контролем.
