– Сказал же – не волнуйся об этом!
– Да мне-то что волноваться – пускай твоя Нелидова переживает, ей же отчитываться «наверху»! Но я не виноват: существующие методы обнаружения буркхольдерий псевдомалеи недостаточно эффективны для экспресс-диагностики, и идентификация возбудителей мелиоидоза – весьма трудоемкая задача! Традиционные лабораторные методы, направленные на выделение чистой культуры возбудителей с последующей ее идентификацией, позволяют дать положительный ответ лишь через пару суток. Между прочим, на ранних стадиях бациллы почти невозможно выявить, так что смерть младшей Протасенко была, извини за пафос, предопределена!
– Погоди, а почему же, если младшая заразила старшую, больше никто не заболел?
– С чего ты взял, что старшую заразила дочь?
– Ну, она же позже свалилась…
– Понимаешь, насколько мне известно, мелиоидоз не передается от человека к человеку. Во всяком случае, так считалось до сих пор, и обратное не доказано.
– Как передается бацилла?
– Необходим прямой контакт с возбудителем. Естественной средой его обитания является почва и вода эндемичных регионов субтропиков. По этой причине большинство случаев, зарегистрированных за пределами данных территорий, связано с пребыванием в Юго-Восточной Азии и Австралии туристов, имевшими прямой контакт с зараженной B.pseudomallei пылью или водой. Возбудители мелиоидоза попадают туда с выделениями, мочой, слюной основных переносчиков инфекции – кошек, собак, кроликов, мышей и других представителей фауны. Путями передачи заболевания принято считать контактный, от больного животного. Реже встречается алиментарный путь заражения, то есть…
– Через пищу, я не настолько безграмотен!
– Ну, извини – раз уж я начал читать лекцию… Известны спорадичные случаи заражения трансмиссивным путем через укусы комаров, блох и других насекомых. Да, я слышал еще об одной ситуации, когда заражение произошло половым путем! Однако, как правило, возбудитель мелиоидоза попадает в организм человека через поврежденный кожный покров либо при употреблении зараженных продуктов, при всасывании в желудочно-кишечном тракте. Далее, бациллы быстро распространяются по организму, поражая лимфатические узлы. При попадании в кровеносное русло они активно проникают во внутренние органы, приводя к формированию внутри них многочисленных абсцессов. Наиболее часто поражаются органы дыхательной системы, а именно легкие – аккурат наш случай. У людей с ослабленным иммунитетом болезнь протекает тяжело с поражением всех основных систем организма, однако известны случаи, когда симптоматика выражена слабо и болезнь имеет латентное течение. По некоторым данным, инфекция может никак не проявлять себя в течение нескольких месяцев, а то и лет! Но мы, похоже, имеем дело с острой формой мелиоидоза, в результате которой развивается инфекционно-токсический шок и наступает летальный исход. Поставить диагноз при жизни без наличия соответствующих подозрений практически невозможно! Симптоматика разнообразна, а настороженность у докторов в отношении этого заболевания возникает редко.
– И как же тебе удалось выявить такой редкий возбудитель?
– Просто повезло! Знаешь, так бывает – неожиданное озарение. Если тебе интересно, я применил метод окрашивания возбудителя флюорохромами, что вызвало его свечение при осмотре под микроскопом, излучающим ультрафиолетовые лучи. Серологические реакции тоже были положительными, однако полностью на них полагаться нельзя, так как они дают перекрестную реакцию с возбудителем сапа… Не стану утомлять тебя описанием всего процесса – скажу лишь, что он был чертовски трудоемким! Честно говоря, я сомневался, что все получится, ведь даже при наличии подозрений в наличии мелиоидоза необходимо было провести дифференциальную диагностику с такими заболеваниями, как холера, сепсис, малярия, чума, туберкулез, онкологические поражения легких, септикопиемии и так далее, что в условиях нашей лаборатории просто невозможно! Так что я положился на удачу. Наша медицина, не сталкиваясь с опасностью мелиоидоза, в силу, сам понимаешь, каких причин, не слишком озабочена этой проблемой, потому-то плановых лабораторных исследований по выявлению В.mallei и B.pseudomallei или антител к этим патогенам у нас в стране не проводят. А зря: с учетом того, что все больше наших людей предпочитают ездить в экзотические страны, они же эндемичные территории, а также огромного количества всякой всячины, доставляемой к нам из этих мест, риск возрастает! Появление возбудителей возможно путем завоза больных мелиоидозом животных, а также возбудитель может оказаться здесь с почвой или водой при транспортировке экзотических животных и пищевых продуктов. Вот я, к примеру, читал, что во Францию бацилла попала с больной лошадью Пржевальского, которую доставили в тамошний зоопарк. То, что бацилла способна к длительному бессимптомному пребыванию в организме, усложняет ситуацию: мы не можем точно сказать, когда именно Протасенко заполучили псевдомалею! Как видишь, я, в некотором смысле, первопроходец… Может, статейку накропаю? Только вот информации маловато! Жаль, нельзя поспрошать мамашу, не ездили ли они с дочкой, случайно, в Юго-Восточную Азию, ведь она на аппаратах!
– Надо попытаться узнать другим путем.
– Есть идеи?
– Нет пока, но я подумаю.
– Есть ли смысл париться? Мелиоидоз не передается от человека к человеку, так что, в сущности, не важно, как и откуда Протасенко приволокли сюда бациллу Уитмора!
– Думаешь, старшая Протасенко не выкарабкается?
– Трудно сказать. Летальность при мелиоидозе высокая, и лечение должно быть своевременно назначено.
Полный комплекс процедур включает в себя антибактериальную терапию, симптоматическое лечение, патогенетическое и при необходимости хирургическое. Я посоветовал Олешину, в связи с возможным развитием инфекционно-токсического шока, восполнить водно-электролитный баланс пациентки путем внутривенных капельных инъекций раствором Рингера с добавлением высоких доз витаминов. Он еще собирается применить глюкокортикостероиды – во всяком случае, это не помешает. Антибиотики попробуем разные. Возможно, придется использовать какую-то комбинацию – ту, что окажется наиболее эффективной… Надеюсь, у Протасенко есть время на эксперименты! Олешин планирует дренирование плевральной полости и удаление абсцессов – с учетом печальной судьбы ее дочери, нужно использовать все возможные методы.
– Если Протасенко выживет, то поправится?
– При правильном лечении мелиоидоз регрессирует полностью, но примерно в двадцати процентах случаев возможны рецидивы… В США есть вроде бы вакцина от мелиоидоза, но, даже если бы она каким-то чудом оказалась у нас, вводить ее уже поздно. Протасенко еще достаточно молодая и сильная, так что надежда есть!
– И все-таки…
– Тебя что-то беспокоит?
– Что, если источник заражения находится у нас?
– Мы уже это обсуждали – никто больше не заболел, помнишь? – развел длинными, тощими руками Гурнов.
– Этого мы не знаем, – возразил Мономах. – Ты сам говорил, что у мелиоидоза может быть длинный инкубационный период: а вдруг кто-то уже выписался и заболел «на воле»?
– Любой главврач сказал бы на месте Нелидовой, что это тебя не касается!
– Не касается, если источник заражения – не наша больница.
Патолог задумчиво поскреб заросший щетиной подбородок. Небритость говорила о том, что он работал не покладая рук и, возможно, даже ночевал в отделении. Если и есть в больнице еще один человек, чье любопытство может соперничать с любопытством Мономаха, то это, без сомнения, Иван Гурнов. Поэтому Мономах сделал предположение:
– А как насчет препаратов, которые принимали мать и дочь – они могли быть заражены мелиоидозом?
– Ты имеешь в виду окситоцин и БАДы? Что ж… Такое возможно, хотя и маловероятно, если только препараты не произведены в эндемичных странах… Или, скажем, не покупались через интернет? Какой только мусор не попадает к нам посредством «Али-экспресса»!
– Как бы попасть в квартиру Протасенко?
