– Ты не дергайся, дохтур, а то придется еще разок тебя приложить, – продолжал он. – Не хотелось бы. Не то чтобы я это дело не любил, но мне нужно, чтобы ты был, по возможности, целенький, ведь убить тебя должен Дениска, а слишком много увечий вызовут ненужные подозрения…
– Где Денис? – прохрипел Мономах, удивляясь, с каким трудом ворочается язык во рту.
– Дениска-то? Да вон он, у стеночки! – махнул рукой в противоположный угол незнакомец. – Ждет, когда сможет тебя грохнуть. А я пока готовлю ему пути отхода… в лучший из миров!
Только сейчас Мономах заметил в руках мужчины длинный кусок толстого шпагата. Сначала он решил, что злодей намеревается задушить его или Дениса, однако тот глядел наверх, словно прицеливаясь. Подняв глаза, Мономах попытался сфокусировать зрение на потолке. Потолок был очень высоко, но и так очевидно, что они не в жилом помещении: во-первых, оно слишком большое, похожее на производственный цех. Во-вторых, повсюду валялись какие-то мешки, ящики, рабочие перчатки и старые инструменты. Мономах сообразил, куда смотрит бандит – на пересекающиеся как раз над его головой потолочные балки. Размахнувшись, он подбросил веревку, но она не долетела до цели. Чертыхнувшись, он пошарил глазами по помещению, подошел к стене, взял большой ящик, вытряхнул из него строительный мусор и подтащил под балку. Забравшись на импровизированную подставку, на этот раз он легко перекинул веревку через крестовину, и Мономах похолодел, увидев на ее конце петлю.
– Не переживай, это – не для тебя, – заметив его взгляд, хохотнул незнакомец. – Дениска, бедняжечка, так переживал из-за того, что убил человека, что повесился… Ах да, забыл совсем: это ведь тебя он убил, так что не обессудь!
– В это никто не поверит! – сглотнув вязкий комок в горле, проговорил Мономах.
– Это почему же? – искренне удивился бандит. – Ты поубивал кучу несчастных девчонок, в числе которых и знакомая Дениски, Ольга. Вот он тебя и…
– Начнем с того, что меня больше не подозревают в убийстве, – перебил Мономах. – Теперь у них другие подозреваемые!
– Неужели? – нахмурился злодей.
– Точно тебе говорю! – уверенно заявил Мономах. – И ты – главный из них!
– Брешешь! – осклабился собеседник. – Обо мне никто ни сном ни духом!
– Ошибаешься, в СК все знают и о тебе, и о Цибулис!
Мономах откровенно блефовал: он понятия не имел, что известно Сурковой, как и не представлял, кто перед ним. Вернее, представлял, но наверняка, конечно же, знать не мог. Оставалось надеяться, что умная и сообразительная следовательша и в самом деле успела выяснить больше, чем рассказала ему. Теперь Мономах клял себя за то, что не сообщил Сурковой о Денисе – скорее всего, она согласилась бы выслушать паренька и не стала бы его преследовать… Оставалось одно – врать, пытаясь выиграть время. Несомненно, его станут искать – и Сархат, и, вероятно, Иван, если узнает, что Мономах не доехал до дома. И, если так, то они наверняка найдут возможность связаться с Сурковой, а она… Она непременно найдет их с Денисом!
На самом деле Мономах просто пытался убедить самого себя, что все будет хорошо. Если хотя бы одному из них удалось бы освободиться и привести помощь, или если бы Мономах сумел достаточно долго заговаривать зубы этому мужику… Убийце? Убийце Ольги, а также еще двоих, одну из которых Мономах даже не знал? Внезапно на него накатила такая волна злости, что он забыл и о боли, и о слабости во всем теле.
– Зачем ты убил девчонок? – с вызовом спросил он. – Ну ладно, Ольгу – она могла вас выдать, но двух других – за что?
– Из-за тебя, дохтур, все из-за тебя!
– Из-за меня?!
– Ну, надо же было сделать так, чтобы перевести на кого-то стрелки! Даже если с тебя сняли подозрение, это ничего не значит, потому что ты врешь: обо мне никто понятия не имеет, и все спишут на Дениску, у которого протекла крыша из-за потери сестры! – Бандит кивнул в ту сторону, где съежился паренек.
– А вот и нет! – Блефовать надо до конца. – Следачка, которой отдали дело, все о тебе знает! Она опросила соседей Дениса, и они рассказали, что ты его разыскивал. Можешь не сомневаться, они тебя вычислили, ведь ты есть в их базе данных, так? Наверняка сидел, и не раз, а значит, выйдут на тебя, как пить дать!
Злодей не ответил, но на его не слишком интеллектуальной физиономии задвигались желваки, и Мономах буквально видел, как в его черепушке зашевелились немногочисленные извилины. Он неплохо знал людей. Порой внешность обманчива, и человек с самым заурядным лицом вполне может оказаться профессором ядерной физики, однако с этим кадром Мономах вряд ли ошибся: мужик – всего лишь тупой исполнитель, а рулит всем, несомненно, Цибулис. Совершила ли она ошибку, дав сестре Дениса лошадиную дозу, или сделала это намеренно, боясь, что, попав к другому врачу, Полина поставит под сомнение ее методы лечения, сейчас не важно. Важно то, что Ольга Далманова обо всем узнала и, мучимая совестью, а также из опасения, что в гибели пациентки обвинят ее, решила действовать на свой страх и риск. Успела ли она сделать то, что намеревалась – пошарить в компьютере Цибулис? И, самое главное, что она хотела там найти? Вряд ли онколог оставила там признание в убийстве Полины… Что же могло ее дискредитировать – ее «экспериментальная» терапия? Но она ведь была эффективна, пока не умерла Арефьева…
– Так вы с Ингой с самого начала хотели меня подставить? – спросил он. – С того самого момента, как Ольга мне позвонила и попросила о встрече?
– Угу, – был ответ. – Инга стала подозревать, что с медсеструхой творится неладное. Она стала дерганой, задавала странные вопросы… короче, как будто что-то знала или как минимум догадывалась. А потом вдруг заявила, что увольняется.
– И Инга решила, что Ольгу отпускать нельзя?
– Естественно, ведь она была опасна!
– Как вы узнали обо мне – следили или?..
– Высокие технологии, дохтур, творят чудеса: ты даже не представляешь, что можно купить в сети!
– Так вы подкинули ей «жучок»?
– А она, коза, позвонила тебе… Жаль, я раньше Дениску не прихватил – надо было брать его сразу, но мы не знали, что ему что-то известно! Когда он начал строчить Инге сообщения, стало ясно, что медсеструха с ним встречалась. Мы поняли, что медлить нельзя, но он, гаденыш мелкий, прочухал, что его очередь – следующая после Ольги, и свалил… Но теперь все наладится: без вас двоих у следачки не будет никаких доказательств!
– Ты покойник! – уверенно заявил Мономах. – Суркова тебя из-под земли вынет – она баба доставучая! Она знает о тебе и Цибулис – кто ты ей, любовник?
Удар под дых прилетел неожиданно и на несколько мгновений лишил Мономаха не только способности говорить, но и дышать. Он судорожно хватал ртом воздух, а перед глазами летали разноцветные мухи.
– Не смей говорить плохо об Инге! – прошипел бандит, убедившись, что Мономах вновь может воспринимать окружающую действительность. – Она умная и всегда знает, что делать! Она училась столько лет, а платили ей копейки – овчинка не стоила выделки, понимаешь? И она никому не причинила зла, все уходили довольные…
– До Полины, да? – выдохнул Мономах. – Ей тоже зла не причиняли?
– Эта дура сама виновата – ну говорили же ей, что надо лечиться по старинке! Послушалась бы, была бы жива до сих пор. Но нет, телке приспичило во что бы то ни стало сохранить свое вымя!
– Заткнись, скотина! – неожиданно выпалил до сих пор молчавший Денис. Мономах все спрашивал себя, не нанес ли упырь парнишке каких-то страшных увечий, но теперь стало очевидно, что нет: Денис бросился на защиту покойной сестры, услышав, как презрительно о ней говорят.
– Какие мы нежные! – пожал плечами похититель. – Что, неправда? Какого черта твоя сестрица стала напрягать связи – сказали же, что не подходит она для терапии Инги! Твоя идиотка сестрица испортила нам всю «малину», стручок, понимаешь? Все продолжалось бы в том же духе еще какое-то время, а потом мы благополучно отошли бы от дел. Я приглядел себе домик на берегу Андри… Андре… Адриатического, едрить его, моря, а Инге светила должность в Министерстве здравоохранения… И все пошло прахом – из-за тебя, дохтура и этой козы Ольги, которая сунула нос в то, во что не надо!
