– Звереву звонил? – как-то даже обреченно поинтересовалась Мария.
– Трубку не берет, – отмахнулся Веня.
– Наверное, куролесит с очередной цыпочкой и пьет шампанское с нарзаном, – усмехнулся Шура Горохов.
Веня зыркнул на Шурку и холодно сказал:
– Если и так, то он как никто другой этого заслужил!
– А я что? Да я вообще… да я разве… – Горохов осекся, так и не договорив.
– Позвони ему еще раз. Вдруг он все-таки не уехал, – потребовала Мария.
Веня набрал домашний номер телефона Зверя, длинные гудки были ему ответом.
– Нет его дома. Хотите, сами звоните. Номер телефона вам известен.
– Сомневаюсь, что он станет меня слушать. Ладно, мне работать нужно. – Мария поправила прическу и вышла из кабинета.
Веня вздохнул с облегчением, затем, сдвинув брови, властно посмотрел на Щукина с Гороховым.
– Ну, чего сидите? Шурка, докладывай!
– Да нечего докладывать. – Шура беспомощно развел руками.
– Тогда дуй в прокуратуру, я туда вчера звонил и все согласовал. Перерой весь их архив, но найди мне что-нибудь про Гвоздя. Мы знаем, что он сидел, нужно выяснить, сидит ли сейчас. Если Вавилов на свободе, сдается мне, что и его тело мы вскоре обнаружим с проломленной головой. Давай, одна нога здесь, другая там.
– Уже иду, – промямлил Шура обреченно. – Я вообще-то после дежурства…
– Иди! Не выводи меня! Найдешь мне материалы по Гвоздю, пойдешь отсыпаться.
Когда Шура вышел, Щукин, видя озабоченное лицо Вени, спросил:
– Не знаешь, что делать?
Веня, испытывая опустошение, выдохнул:
– Точно!
– Да уж… без Зверя как-то… – Щукин хмыкнул, – пусто, что ли.
– И не говори.
Веня на мгновение задумался, и тут его словно осенило.
– Слушай-ка, Андреич, ты ведь у нас, кажется, боксом одно время занимался?
– Было дело. Даже разряд имел, еще до войны. А потом руку сломал, и все… Сложный был перелом, со смещением, с тех пор спорт пришлось оставить, я тогда как раз в угро устроился…
– Да погоди ты, Константин Андреич, – перебил Веня. – Давай порассуждаем: у нас два трупа, обе жертвы в молодости были приятелями и были убиты одним и тем же способом: четко поставленным ударом в висок. Предположительно убийца – левша. Что нам это дает?
Щукин усмехнулся в усы.
– Думаешь, наш убийца боксер?
– А почему бы и нет?
– Знаешь, а ведь я тоже об этом думал…
– Тогда пошли в твой спортклуб. Где ты там у нас в свое время тренировался?
– В «Соколе»!
– У тебя ведь наверняка остались друзья или знакомые из числа тех, кто на ринге кулаками махал. Подумай, с кем бы нам таким встретиться и выспросить про нашего левшу.
Щукин поднялся со стула.
– Мысль хорошая, только те, с кем я тренировался, уже старички, а уж про тренеров и говорить не стоит. Сам же понимаешь, но попытать счастья можно. Я тренировался у Кедрина Ивана Ивановича. Он всех лучших боксеров в нашей области знает. Большинство из них его ученики. Правда, ему, по моим подсчетам, уже под семьдесят, так что он уже наверняка не тренирует, но в «Соколе» могут знать его адрес, так что можем прокатиться. Ну а не узнаем про Кедрина, так хоть местных поспрашиваем.
Веня оживился и накинул плащ.
– Так чего тянуть? Поехали…
* * *
До дворца физкультуры и спорта «Сокол» они добирались на автобусе. На входе бодренькая старушка-вахтерша поинтересовалась, кто они и для чего пришли.
– Милиция? – удивилась пожилая женщина, разглядывая предъявленное Веней удостоверение. – Случилось, что ль, чего или вы в секцию какую решили записаться?
– Мы разыскиваем Ивана Ивановича Кедрина, – пояснил Щукин.
– Это тренера, что ли? Боксера?
– Его самого, не знаете, как найти?
– Так вот он, собственной персоной. – Вахтерша указала на один из висевших на стене портретов. – Только он у нас уж года четыре как не работает. На пенсию, стало быть, ушел.
– А адрес его можете подсказать? – подключился к разговору Веня.
– Не знаю я его адреса! Поговаривали, что он в родные края подался. Он же у нас из деревенских, откуда-то с Печор. Не то из Забелино, не то из Забродино, я точно не знаю…
– А другой кто-нибудь знает? Ну, я имею в виду остальной ваш персонал! – перебил Щукин.
Женщина наморщила лоб и развела руками.
– Не думаю! Тут у нас в большинстве своем молодежь теперь работает. Зачем им адреса стариков, у них свои заботы-хлопоты.
– А может, кто из новых тренеров по боксу знает? – продолжал допытываться Веня. – У вас много тренеров по боксу?
– Двое! Орешкин Сан Саныч да наша гордость Юрка Чумаков.
Веня посмотрел на Щукина, тот покачал головой.
– Не знаю таких.
Вахтерша продолжала:
– Сан Саныча вы сейчас не найдете, он на какие-то сборы ребятишек повез в Печоры, кажется. А Юрка Чумаков здесь, у него сейчас как раз тренировка идет.
– Странно как-то, что вы тренера Юркой называете.
– А как же мне его называть, если он мне во внуки годится? Недавно четверть века разменял, а уже тренер. А все оттого, что Юрка у нас парень именитый, он ведь в сорок седьмом в лично-командном первенстве СССР вторым стал, потом покалечился, спина у него больная.
– А мы можем к нему пройти? – уточнил Веня. – Нам, пожалуй, именно с ним пообщаться нужно!
Вахтерша покачала головой, посмотрела на часы, они указывали половину шестого.
– Не любят наши тренеры, когда их во время работы отвлекают. Вы лучше подождите его здесь! У него тренировка через полчаса закончится…
– А ваш Чумаков тоже детишек тренирует?
– Да нет, взрослые у него. Сам Юрка хоть и молодой, а тренирует в основном зрелых. У него даже мужики лет по сорок имеются.
– Ах вон оно как, тогда давайте мы все же ждать не будем и прямо сейчас в зал пройдем, очень уж нам хочется на вашего именитого тренера, так сказать, в деле посмотреть.
Веня снова посмотрел на Щукина, тот понимающе кивнул. Вахтерша тоже закивала.
– Хорошо-хорошо, раз вам так нужно… Ступайте прямо по коридору, потом направо, а там уж сами сообразите…
Веня со Щукиным отправились к спортзалу и, пройдя через подсобку, очутились в довольно просторном и хорошо освещенном помещении. Часть зала занимал помост с установленным на нем рингом. Остальное пространство было покрыто выкрашенным в синий цвет дощатым полом. Зеркала на стенах, шведская стенка, турники и брусья, подвешенные под потолком боксерские мешки и груши. По всей стене под потолком на кумачовом полотнище крупными буквами красовалась надпись: «Бокс – спорт мужества и силы». Не менее двух десятков крепких парней и молодых мужчин молотили груши, отрабатывали в парах удары и нырки. Щукин как-то сразу приободрился, вспомнив свое спортивное прошлое, Костин же был сосредоточен и ни на секунду не забывал о деле.
Чумакова Веня определил сразу. В отличие от своих учеников, одетых в майки и трусы, молодой тренер был облачен в шерстяной спортивный костюм с нашитым на груди знаком ДСО «Строитель». У именитого тренера было не менее девяноста килограммов тугих мышц, точно налепленных на мощный костный каркас, и выглядел он гораздо старше своих лет. Самое обычное крестьянское лицо: слегка прищуренные глаза, довольно длинные русые волосы с пробором, широкие скулы. Чумаков стоял в паре с долговязым жилистым парнем, который с остервенением молотил по надетой на руке тренера боксерской «лапе». Тренер что-то постоянно объяснял партнеру, принимал лапой удары, делал ложные движения и то и дело доставал лоб долговязого свободной рукой. Увидев вошедших оперов, Чумаков тут же отреагировал:
– Вы что тут забыли, граждане? А ну покиньте зал и не мешайте работать! – Голос у молодого тренера был с хрипотцой.
Прежде чем показать удостоверение, Веня успел отметить, что, судя по стойке, Чумаков, скорее всего, правша.
Поняв, что у него за гости, Чумаков отправил партнера к мешку, а сам подошел к оперативникам, снял лапу и протянул Вене руку.
– Чумаков Юрий Петрович. Чем могу помочь нашей доблестной милиции?
