– Мы куда-то спешим? – покосилась Нина Витальевна.
– Тебе здесь нравится? – хмыкнул Андрей. – Нет, я, конечно, не трус…
– Но я боюсь, – вздохнула напарница. – Я тоже не верю, что нам повезет… если можно так выразиться, но немного не по себе, ты прав. Голицына надо было в багажник спрятать, – засмеялась она.
– И танк в качестве прицепа, – поддержал Светлов.
Дорога поворачивала, он убрал дальний свет, прижался на всякий случай к скале. Бог его ведает, что там – за поворотом. И чуть не уперлись в завал. Похоже, сошла осыпь, к счастью небольшая, завалило камнями часть полосы. Дорожные рабочие поставили ограждение, знак объезда и на этом успокоились. Напарница напрялась, но Андрей успел притормозить, аккуратно объехал препятствие. На встречной полосе кто-то нетерпеливо ждал, хищно мерцали фары. Плавно разъехались, Нина Витальевна обернулась. Встречная машина медленно проезжала опасный участок. Одиннадцать вечера, не все еще спали.
Через несколько минут проплыл указатель: четыре километра до Сторожевого. Так себе городок, меньше населения, чем в Паланге, меньше организованных туристов, зато больше «дезорганизованных», потому что береговая полоса в Сторожевом сильно изрезана и необычайно красива. Остаток пути до Сторожевого проехали за несколько минут. Основная дорога забирала вправо, где-то за кряжем сливалась с главной трассой. Поколебавшись, Андрей притормозил, свернул налево по указателю. Дорога спускалась вниз, зашуршал щебень под колесами. В город он не поехал, снова повернул направо, медленно потащился мимо приземистых затемненных строений. С ночными развлечениями в Советском Союзе было плохо. Вся сфера услуг, включая автозаправки, работала только днем. Впрочем, на маленькой местной АЗС еще теплилась жизнь. И даже работал магазин, хотя трудно представить, что там можно было купить. В мутном свете фонаря заправлялся старенький «Москвич». Наполнил бак, поехал своей дорогой.
– Наша машинка хочет кушать? – беспокойно шевельнулась Елисеева.
– В гараже сделали вид, будто нас заправили, – усмехнулся Андрей. – Так, для видимости, государственное обеспечение называется…
– То есть мы не просто жизнью рискуем, но и заправляемся на свои деньги? – возмутилась спутница.
– На мои деньги. Сиди спокойно, я заправлюсь и пройдусь.
– Талоны есть? – деловито осведомился неспящий заправщик.
– Нет, давай за деньги, – Андрей протянул купюру. – До Меркадии должно хватить.
Заправщик не возражал. Потекло в бензобак в меру очищенное «черное золото». Качество бензина в стране было, мягко говоря, не самым хорошим. Автомобили чихали, кашляли, забивались карбюраторы. Он заглянул в магазин. Представленный в мутном свете ассортимент был стандартным, в продаже имелись даже сигареты, только не было продавца. Его вызывать, видимо, следовало, как джинна из бутылки.
– Щас придет, – сказал заправщик.
– Может, вы продадите пачку сигарет?
– Даже не подумаю. – «Король бензоколонки» помотал головой: – Не могу оставить пост. Что начнется, если каждый станет заниматься не своим делом?
– Ты прав, дружище, – согласился Светлов. – Бардак начнется по всем фронтам.
Он снова проехал мимо спящих строений, свернул на щебень, а потом направо – к Меркадии через Палангу. Тянулась та же дорога, только в обратном направлении. Прошло минут сорок – трафик окончательно оборвался. Одинокая «Волга» катила по дороге, нависшей над пропастью. Впереди мерцали в низине редкие огоньки Паланги. Слева скалы расступились, образовалась второстепенная дорога – к заброшенному поселку и горным достопримечательностям. Он помнил, что она делала крюк и выходила на ту же трассу, но восточнее. Андрей, не задумываясь, свернул на второстепенную дорогу.
– Ты уверен? – поежилась Нина Витальевна. – Над обрывом уютнее было.
– Мы с тобой, как в анекдоте, – усмехнулся Андрей. – Ищем, где светлее, а не там, где потеряли. Не волнуйся, дадим круг и минут через двадцать вернемся на дорогу.
Сдвинулись скалы, машину затрясло. Сузился обзор, теперь он ограничивался полосой грунтовки и нависающими над ней махинами. Но вскоре пространство разомкнулось, справа зажурчала речушка, чуть дальше звук текущей воды усилился, превратился в шум водопада.
– Ты женат, майор? – спросила Елисеева.
– Бог миловал. – Андрей насторожился: – А что? Есть предложения?
Нина Витальевна засмеялась:
– Предложений нет, но теперь все понятно.
– Что понятно?
– Но ты же увез из отдела свидетельницу Ключевскую. А мы не слышали, чтобы ее отправили домой. Значит, она у тебя, где же еще? Походно-полевая жена, Андрей Николаевич? Совмещение приятного с полезным? Кстати, одобряю. А уж как наши парни одобряют, просто обзавидовались. Мол, Москва никогда свое не упустит, любят они работать в комфортных условиях…
– Во-первых, Нина Витальевна, не завидуй, – перебил Андрей. – Ты женщина привлекательная, с легкостью устроишь личную жизнь и даже сделаешь более привлекательными рабочие часы. Во-вторых, со свидетельницей Ключевской у меня ничего нет и быть не может. Пусть она хоть трижды совершеннолетняя – все равно не мой тип. Да и возраст не мой. Не знаю, зачем об этом тебе рассказываю…
– Лучше бы не рассказывал, – согласилась напарница. – Разочаровал ты меня, Андрей Николаевич. Но она ведь еще не уехала? – глазки Елисеевой хитро заблестели.
– Не уехала, – согласился Андрей. И добавил непонятно зачем (видимо, чтобы отстала): – И все у нас еще может случиться. Сама, так понимаю, личного счастья пока не обрела? – Он плавно вывернул руль. Дорога уходила вправо, вместо скал простирались каменные лабиринты, в свет фар попала желтая палатка очередных «дикарей». Видимо, любители альпинистского спорта – зачем еще жить в горах, если рядом море?
– Зачем мне личное счастье? – вздохнула Елисеева. – Главное – приносить радость окружающим, работать, работать и еще раз работать… Думаю, уеду из этого городка. Не в этом году, так в следующем. Море надоело, перспектив никаких. Двоюродная сестра живет в Краснодаре, работает в информационном центре тамошнего УВД. Зовет к себе, говорит, что выбьет мне теплое местечко с перспективой карьерного роста…
– Ну а что, хорошее дело, – поддержал Светлов. – Чем выше мы поднимаемся по служебной лестнице, тем больше приносим пользы людям. – И задумался: все ли правильно сказал? Напарница тоже задумалась.
«Волга» незаметно сделала петлю и вернулась на шоссе. В свете фар забрезжил выезд. Андрей притормозил, начал поворачивать. Знакомая дорога, пропасть за полосатыми столбами. Темнота сгустилась, уплотнились облака, закрыли луну. Андрей переключил передачу, прибавил скорость. Дорога уходила вправо, за скалу. Никого, пустая трасса. На дорогу вышел человек в форме автоинспектора, поднял жезл! Елисеева ахнула:
– Не останавливайся…
Вот тебе здрасьте. Не останавливаться? Тогда зачем они здесь? В горле пересохло, сердце забилось, как полковой барабан. Он резко нажал на педаль тормоза. Мужчина в форме сместился на обочину, чтобы его не задел автомобиль. Слева за скалой стояла легковая машина – возможно, с символикой ГАИ, но неточно. И там кто‐то шевелился, оторвался от капота. Двое! Может, настоящие гаишники? Машина остановилась, салон тряхнуло. Поскрипывала крошка под ногами – инспектор неторопливо приближался. Еще один возник справа, у двери, за которой сидела Елисеева.
– Что делать, Андрей Николаевич? – прошептала сотрудница.
– Оружие в руке?
– Да…
– Не свети пока, сунь между ног, дверь не открывай и ни в коем случае не выходи, пока я сам не выйду. Это могут быть и не наши преступники…
– Здравствуйте, гражданин, – глухо прозвучало снаружи. – Окно откройте, пожалуйста.
Андрей опустил стекло сантиметров на десять. Пистолет лежал под бедром – с патроном в стволе, но поставленный на предохранитель. Опустить флажок – дело нехитрое. Инспектор выглядел как настоящий – во всяком случае, в полумраке. Справа колебался еще один, нагнулся, включил фонарь, обозрел содержимое салона. Елисеева сидела ни жива ни мертва, щурилась от яркого света.
