Малютка - Мола Кармен

На обратном пути Сарате возмущался поведением Хуаны. Как можно замалчивать изнасилование? Как можно ценить человека, с которым тебя связывали сухие платонические отношения, больше родной сестры? Если бы двадцать лет назад все сложилось иначе… Но прошлое не переписать, а время не остановить. Возможен ли он, лучший мир, где нет места жестокости? Элена позволила напарнику выговориться, а потом накрыла ладонью его руку, лежавшую на рычаге переключения передач. Сарате сел за руль, видимо, чтобы отвлечься.

Зазвонил телефон, и Марьяхо сообщила им о своем страшном открытии. У Элены и Сарате сжалось сердце.

— Ты уверена? — спросила Элена.

— Когда приедете, сами все увидите.

Сомнений не осталось, то, что они подозревали с самого начала, но не решались произнести вслух, теперь было подтверждено. Ческа убила мужчину, который участвовал в ее изнасиловании.

— Мы знаем, где найти Ребеку, дочь Чески. По ее ДНК можно выяснить, приходится ли Фернандо Гарридо ей отцом. — Элена пыталась разговорить Сарате, вытащить его из мрачного оцепенения. Но он молчал, и она продолжила: — Мне жаль ее, девочка держалась замкнуто, не хотела сотрудничать. Но теперь придется.

Элена посмотрела на Анхеля. Он не отрывал взгляда от дороги, вел машину как робот.

— Тебе приходило в голову, что Ческу, возможно, и не похищали? Не исключено, что она сама пустилась в бега. С одним насильником разделалась, теперь охотится на остальных.

— Ты сама знаешь, что это неправда.

Элена посмотрела на него с удивлением. Как можно без раздумий отметать подобное предположение?

— Ты же понимаешь, что, если мы ее найдем, нам придется ее арестовать?

— Поехали в Сафру? — предложил Сарате. — Мне нужно знать, что произошло в том гостиничном номере.

Глава 28

За дверью жалобно мяукали коты. Ордуньо и Рейес ждали, пока слесарь вскроет замок. У обоих урчало в животе: поесть они так и не успели. Буэндиа сообщил им, что судья Орсина наконец-то подписал ордер и что осмотреть дом Иоланды Самбрано необходимо как можно скорее. Сотрудники ОКА надеялись, что так удастся выяснить, стоит ли она за похищением Чески или тоже стала жертвой неизвестных преступников.

В доме пахло мочой, на полу валялись клоки шерсти. Коты были отощавшими и нервными. Им повезло, что кран закрутили не до конца, из него текла струйка воды, совсем тоненькая, но все-таки позволившая им выжить. На кухне валялся разорванный мешок с остатками корма.

На стенах висели фотографии Иоланды, женщины лет сорока. Постель в спальне была не заправлена, одна из подушек выглядела так, будто на ней крутились всю ночь, мучаясь бессонницей. Простыни сбились, край одеяла сполз на пол. В шкафах было полно одежды. Из ванной комнаты уходили, явно рассчитывая вернуться: повсюду лежали туалетные принадлежности, баночки с кремом даже не завинтили. Рейес подавила мимолетное желание взять на палец немного крема, понюхать его и намазать лицо — кожа пересохла от холода и недосыпа.

— Если судью интересует, похитительница эта женщина или жертва, ответ, по-моему, очевиден, — сказала она.

— Почему ты так уверена?

— Она не взяла одежду и косметичку, на холодильнике под магнитиком записка с напоминанием о приеме у врача.

— Не забывай, что она сняла квартиру, где Ческа была в ночь своего исчезновения.

— Ее карточкой мог воспользоваться кто угодно. Тот же похититель.

— Не исключено. Но могла и она сама. Похитила Ческу и держит ее где-то в плену, поэтому и не возвращалась домой. Хотя, судя по всему, возвращалась.

Ордуньо удалось заинтриговать Рейес.

— Возвращалась?

— Как минимум один раз. Чтобы покормить кошек. Принесла им корма на несколько дней и оставила кран приоткрытым, чтобы они могли попить, а дом не залило.

— Это мог сделать и похититель.

— Ну и что логичнее: что похититель — любитель кошек или что о них позаботилась хозяйка?

Рейес только фыркнула в ответ.

— Возможно, ты и права, Рейес, но не верь в собственные гипотезы так безоговорочно. Мы знаем только, что квартира на Аманиэль была оплачена картой Иоланды. И что Иоланда пропала. Может, она жертва, а может, скрывается от полиции. Оба варианта имеют право на существование.

Они осмотрели весь дом, но не нашли ни одной вещи, которая бы хоть что-то говорила об Иоланде. По словам Марьяхо, в соцсетях у нее было пять тысяч друзей — максимально допустимое количество. И при этом никто, похоже, по ней не скучал. Никто не заявил о ее исчезновении. На фотографиях, висевших по стенам, рядом с ней никого не было. Безликая обстановка дома и скудные запасы продуктов тоже свидетельствовали об одиночестве.

— Как Ческа, — заключила Рейес.

Ордуньо удивился, он бы не назвал Ческу одинокой.

— Жила одна, все время на работе, встречалась с коллегой, которому даже ключей от квартиры не дала. Ты ее близкий друг — и не знал, что у нее есть дочь, родившаяся в результате изнасилования в четырнадцать лет. С сестрой почти не общалась, родителей не навестила даже перед их смертью. Если хочешь, продолжу объяснять, почему считаю ее одинокой.

— Пожалуй, ты права. Просто мне всегда казалось, что у нее очень насыщенная жизнь.

Ордуньо охватило странное чувство: он много лет был рядом с Ческой, они вместе переживали очень тяжелые моменты, но если он доверял ей свои секреты, то она о собственной жизни не говорила никогда. Она была очень скрытной и делала все, чтобы казаться человеком необыкновенно сильным. Коллегам и в голову не приходило, что в глубине души она могла быть другой.

— Все мы носим маски, играем роли, — сказала Рейес.

Ордуньо позвонил в отдел, чтобы доложить о результатах осмотра дома Иоланды Самбрано: там не было следов насилия или поспешного бегства. Зато были две кошки в плачевном состоянии, о которых стоило позаботиться.

— Две? Должно быть три, — заметила Марьяхо. — На фотографиях в соцсетях у нее три кошки. А фотки недавние.

Ордуньо и Рейес стали искать третью. Может, она спряталась под диваном или под кроватью? Но нет, кошек в доме было всего две.

В отделе нарастало беспокойство. Всем хотелось как можно скорее вернуть Ческу. Вроде бы не так трудно отыскать плешивого, дурно пахнущего толстяка с выпирающими зубами… Но никто из местных не мог помочь Ордуньо и Рейес. Полицейские вернулись в «Хуанфер», чтобы поужинать.

Глава 29

В Сафре дело об убийстве Фернандо Гарридо вел сержант Мариано Перес — человек, судя по всему, компетентный и готовый сотрудничать.

— Хотя у нас нет таких ресурсов, как в Мадриде, расследование было проведено должным образом, не думаю, что имели место ошибки.

— Мы приехали не для того, чтобы выискивать у вас ошибки, сержант, а только чтобы помочь, — улыбнулась Элена. Она знала, что коллеги не любят, когда ОКА берется за их дела.

— Делайте то, что считаете нужным. Главное, чтобы убийца оказался в тюрьме. Остальное не имеет значения.

Ни Элена, ни Сарате не сообщили ему, что преступник был им известен, что у них была видеозапись с доказательством и теперь они пытались понять, что заставило Ческу убить этого человека. Интуиция подсказывала им, что, не разобравшись в ее мотивах, они ее не найдут.

— Труп забирали при вас?

— Да. Вы читали отчет?

— Читали, но будем признательны, если вы лично покажете нам место преступления.

Полицейские приехали в отель «Гваделупе» на улице Вирхен-де-Гваделупе-де-Сафра, однако номер 223 оказался занят, и пришлось ждать, пока управляющий переселит постояльца.

— Предоставил гостю люкс, чтобы не получить жалобу, — ворчал управляющий.

— Низкий вам поклон, в этом году пришлем на Рождество открытку от Гражданской гвардии, — съязвил в ответ сержант Перес.

Ковролин в номере пришлось перестелить, заменили также матрас и кое-что из мебели (все это было заляпано кровью), но управляющий заверил, что обстановка совсем не изменилась. Полицейские прикинули, откуда могли стрелять и где была установлена камера, сделавшая запись.