– Сегодня не ваш день рождения, – сказал он.
Лия изящно пожала плечами.
– В чем удовольствие, если праздновать совершеннолетие только один раз?
Вышибала фыркнул и вернул ей удостоверения.
– Эта часть зала закрывается, – сообщил он. – На техническое обслуживание. Если интересует покер, прогуляйтесь к столам на южной стороне.
Когда мы удалились от него на несколько метров, Майкл повернулся к Лии:
– Ну?
– Из-за чего бы ни закрывали эту часть зала, – ответила она, – дело точно не в техническом обслуживании.
Я попыталась осмыслить тот факт, что у Лии были фальшивые удостоверения на нас обеих, а потом заметила что-то в сотне метров от нас.
– Вон там, – сказала я Майклу. – Рядом с табличкой «Туалеты».
Полдюжины охранников оттесняли посетителей прочь.
– Идем, – сказал Майкл, поворачивая, чтобы зайти с другой стороны.
– В ресторане к владельцу отеля подошел человек, – произнесла я, на ходу обдумывая ситуацию. – Готова поставить тысячу долларов, что это был сотрудник его личной службы безопасности.
На мгновение воцарилось молчание, и я уже подумала, что Майкл не ответит.
– Он был мрачный, но спокойный, – наконец заключил он. – А вот Шоу-старший сначала выглядел потрясенным, потом что-то обдумывал, и у него стало такое лицо, будто ему подали тарелку гнилого мяса. Именно в таком порядке.
Мы вышли с другой стороны ряда игровых автоматов. С этого угла было четко видно, что людей разворачивали задолго до того, как они успевали подойти к туалетам.
Первого января, вдруг подумалось мне. Второго января. Третьего января.
– Три тела, в трех казино, за три дня. – Я осознала, что произнесла эти слова вслух, только когда ощутила на себе взгляды Майкла и Лии. – Сегодня четвертое.
Словно подтверждая мои слова, охранник отошел в сторону, пропуская мистера Шоу. Он был не один. Даже издали я видела, что его сопровождают двое в костюмах.
Стерлинг и Бриггс.
Ты
1/1.
1/2.
1/3.
1/4.
Ты раздеваешься и входишь в душ, позволяя обжигающим брызгам ударить тебе в грудь. Вода недостаточно горяча. Она должна причинять боль. Обжигать.
Недостаточно.
На этот раз была кровь.
1/1.
1/2.
1/3.
1/4.
Это она виновата. Если бы она сделала все, как нужно, проливать кровь не пришлось бы.
1/1.
1/2.
1/3.
1/4.
Это она виновата – она разгадала тебя.
Это она виновата – она сопротивлялась.
Ты закрываешь глаза и вспоминаешь, как подошел сзади. Ты вспоминаешь, как твои руки сжали ее цепочку. Ты вспоминаешь, как она боролась.
Ты вспоминаешь момент, когда она перестала.
Ты вспоминаешь кровь. А потом, когда ты открываешь глаза и смотришь на покрасневшую, раздраженную собственную кожу, ты знаешь, что настолько горячая вода должна причинять боль. Ты должен гореть.
Но не горишь.
На твоем лице медленно расплывается улыбка.
1/1.
1/2.
1/3.
1/4.
Ничто не может причинить тебе боль. Скоро они увидят. Все увидят.
И ты станешь богом.
Глава 15
Я не спала до двух ночи – сидела на диване, смотрела на телефон на столике и ждала, что Стерлинг и Бриггс позвонят и расскажут нам, что нашли в том туалете.
«Техническое обслуживание», – говорил вышибала.
Для технического обслуживания ФБР не вызывают.
Мои мысли вернулись к неизвестному субъекту. Ты делаешь все по расписанию. Ты не остановишься. Ты будешь убивать по одному в день, каждый день, пока мы тебя не поймаем.
– Не спится? – тихо спросил кто-то. Я подняла взгляд и увидела силуэт Дина в дверях. На нем была потертая белая футболка, такая тонкая и облегающая, что я видела, как под ней ровно поднимается и опускается его грудная клетка.
– Не спится, – эхом повторила я. И тебе тоже. Лицо Дина покрывал тонкий слой пота – он явно делал приседания, отжимания или еще какие-то упражнения снова и снова, чтобы заглушить шепот собственной памяти.
То, что снова и снова повторял ему его отец, серийный убийца.
– Не могу перестать думать о том, что в том туалете наверняка было тело, – сказала я, делясь с ним источником своей бессонницы, чтобы он отвлекся от своей собственной. – Все жду, что Бриггс и Стерлинг позвонят.
Дин вышел из тени.
– Нам разрешено работать над активными делами. – Он шагнул ко мне. – Но это не значит, что они обязаны нас использовать.
Дин говорил это себе в той же степени, что и мне. Когда я составляла психологический портрет, я словно влезала в чужую шкуру. Когда это делал Дин, он переключался на образ мыслей, который въелся в него в детстве, – погружался во тьму, которую он держал под замком. Никто из нас не умел отступать. Никто из нас не умел ждать.
– Я все думаю о первых трех жертвах, – продолжила я, отмечая, каким хриплым стал голос. – Все думаю, если бы мы не пошли на тот ужин, если бы работали упорнее, если бы я…
– Если бы ты сделала что?
Я ощущала исходящее от Дина тепло.
– Что-то. – Это слово вырвалось у меня изо рта.
Агент Стерлинг однажды сказала мне, что я самая большая обуза для команды, потому что я чувствую все по-настоящему. Майкл и Лия мастерски умели маскировать свои эмоции и заставлять себя чувствовать безразличие. Дин прошел через кошмар, когда ему было двенадцать, и убедил себя, что он ходячая бомба с часовым механизмом, что если он даст волю чувствам, то превратится в монстра, как его отец. А Слоан, хотя и не умела ничего скрывать, всегда видела сначала закономерности и только потом – людей.
Но я ощущала гибель каждой жертвы всем сердцем. Каждый раз, когда субъект убивал, я ощущала это как личную потерю, потому что каждый раз, когда я не могла это предотвратить, не могла предвидеть, не успевала…
– Если бы ты что-то сделала, – тихо сказал Дин, – твоя мать была бы еще жива.
Я знала, что не дает Дину спать по ночам, а он понял, о чем я думаю, раньше меня самой. Он знал, почему я ощущала кровь жертвы на своих руках каждый раз, когда происходило убийство, почему я чувствовала, что оказалась недостаточно умной или недостаточно быстрой.
– Я понимаю, это глупо. – Горло сжалось, не желая пропускать эти слова. – Я понимаю – то, что случилось с мамой, – не моя вина.
Дин взял меня за руку, прикрыл мои пальцы своими, словно защищая.
– Я знаю это, Дин, но я в это не верю. Никогда не смогу поверить.
– Верь мне, – просто сказал он.
Я положила ладонь ему на грудь. Его пальцы легли поверх моих, прижимая ее еще крепче.
– Это была не твоя вина, – сказал он.
Я чувствовала, как он хочет, чтобы я в это поверила. Мои пальцы сжались, собирая в складки его футболку, и я притянула его к себе. Наши губы соприкоснулись.
Чем сильнее я целовала его, тем сильнее он отвечал на поцелуй. Чем ближе мы становились, тем ближе я хотела оказаться.
Тебе не спится, и мне не спится, и вот мы здесь, глубокой ночью…
Я прихватила зубами его губу.
Дин был нежен. Дин был милым. Дин всегда был сдержанным и все контролировал – но этой ночью он запустил руки в мои волосы и притянул к себе. Он обхватил мои губы своими.
«Верь мне», – говорил он.
Я верила, потому что понимала – он знает, каково это, быть сломленным. Я верила, что в его глазах я не сломлена.
– Ты по-прежнему думаешь о том, что видела внизу. – Дин мягко провел рукой по моим волосам. Я положила голову ему на грудь. Ткань его футболки, истончившаяся от множества стирок, мягко касалась моей щеки.
Я уставилась в потолок.
– Да. – Звук его сердцебиения заполнил тишину. Интересно, слышит ли он, как бьется мое сердце. – Если предположить, что «технические проблемы» в «Мэджести» – это действительно еще одно тело, значит, за четыре дня произошло четыре убийства.
