– Вы будто оправдываетесь. – Это сказала агент Стерлинг. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать – она выбрала именно этот момент и именно эту фразу не без причины.
– Вы опрашиваете меня второй раз за последние двенадцать часов, – огрызнулась Тори. – Вы приходите ко мне на работу. Я недолго знакома с Камиллой, но она мне нравилась. Так что да, когда вы приходите сюда, якобы чтобы продолжить расспрашивать о том, что я вам уже рассказала прошлой ночью, и еще как бы намекаете, что погиб мой конкурент, – да, я начинаю немного оправдываться.
– Не просто оправдывается, – прокомментировал Майкл. Но не стал пояснять, что именно он заметил в ее лице.
– Я не причиняла вреда Камилле, – ровным голосом сказала Тори. – И я не стала бы даже силы тратить на Сильвестра Уайльда. Мне жаль, что она погибла. Мне жаль, что он погиб. Мы закончили?
Лия тихо присвистнула.
– Она хороша.
– Во вранье? – спросила я, гадая, что именно в словах Тори оказалось неправдой.
– Она еще не соврала, – сказала Лия. – Но соврет. Лучшие лжецы сначала убеждают вас либо в том, что они всегда говорят прямо, либо в том, что они не умеют врать. Она выбрала первый вариант. И, как я уже сказала, она очень, очень хороша.
Тори была фокусником. Было легко представить, как она выстраивает сцену, чтобы Бриггс и Стерлинг не заметили обманного маневра, когда она его совершит.
Агент Стерлинг сменила тактику:
– Как думаете, есть кто-то, кто мог бы захотеть причинить вред Камилле? Может, у кого-то был с ней конфликт.
На лице Тори промелькнула печаль. Она оттолкнула ее. Ничего сложного, ничего лишнего.
– Камилла была единственной женщиной, у которой был шанс пройти в финальный раунд состязаний с высокими ставками – состязаний, в которых доминируют эго и мужчины. Она была уверенной, умела манипулировать другими, и ей нравилось побеждать.
«Ты идентифицируешь себя с ней», – осознала я, услышав эти слова.
– Камилла также была красивой, почти знаменитой и без труда могла отказывать другим, – невозмутимо продолжала Тони. – Наверное, было много людей, которые хотели бы причинить ей вред.
Она говорила так ровно, просто называя факты, что я понимала: Кто-то – может быть, многие люди – причинил тебе боль. Тори знала, каково это – когда тебя видят слабой, и она знала, каково это, когда над тобой доминируют. Я могла понять, почему Камилла захотела провести время с ней. Если бы Тори Ховард была вымышленным персонажем, Камилла Хольт точно захотела бы сыграть эту роль.
– В разговорах с вами Камилла упоминала Аарона Шоу? – Агент Бриггс снова сменил тему.
– Интересно, – пробормотал Майкл, наклоняясь ближе к экрану – ближе к Тори.
– Мы с Камиллой познакомились на новогодней вечеринке, – ответила Тори. – Хорошо поладили. Пару раз сходили выпить вместе. Не то чтобы она доверяла мне секреты.
Я оглянулась на Лию. «Она снова забрасывает их правдой», – подумала я.
– Еще один вопрос, – сказала агент Стерлинг. – Вы с Камиллой ходили в «Мэджести» прошлой ночью.
– Новый суши-ресторан, – пояснила Тори. Снова правда, легко проверяемая.
– Кто его выбрал? – спросила Стерлинг.
Тори пожала плечами:
– Она.
У меня за спиной Лия свесила ноги с дивана и встала.
– И вот оно, – сообщила она. – Вот и ложь.
Глава 20
– Я напишу Стерлинг. – Дин потянулся за телефоном. Возможно, Стерлинг и Бриггс и так заметили ложь, но подтверждение от Лии им не помешает. – Добавить еще что-то? – спросил Дин, набирая текст.
Майкл каким-то чудом сумел подавить свою давнюю привычку отвечать на все реплики Дина заумными колкостями.
– Две вещи, – сообщил он. – Во-первых, стремление оправдаться – это не эмоция. Это сочетание эмоций, которые по-разному проявляются в разных людях в разные моменты. В этом случае мы имеем дело с манящим коктейлем из гнева, самопрезентации и вины.
Тори чувствует вину. Я попыталась состыковать это с тем, что уже знала о ней. Она показалась мне прагматичной. Как и Камилла, она пробилась наверх в мире, где доминировали мужчины. Чтобы иметь собственное шоу в Вегасе, нужна целеустремленность.
Она не показалась мне человеком, который позволил бы себе о чем-то долго сожалеть.
– А второе? – спросил Дин.
– Ее реакция на упоминание Аарона Шоу, – договорила я, опередив Майкла.
Майкл слегка наклонил голову.
– Кратковременное замирание лицевых мышц, борьба с желанием нахмуриться, губы слегка оттягиваются назад. – Он несколько раз перекинул фляжку из руки в руку, а потом пояснил: – Страх.
Чего ты боишься, Тори? Почему ты уклонилась от вопроса, когда Бриггс и Стерлинг спросили тебя, говорила ли Камилла про Аарона Шоу?
Мои мысли вернулись к тому, что я знала про единокровного брата Слоан. Он вырос в семье, где богатство и власть принимали как данность. Готова поспорить, его воспитывали, чтобы он пошел по стопам отца. Такому человеку нетрудно привыкнуть к серой морали. Но в том, как он обращался со Слоан, было и что-то мягкое, что-то, что заставляло меня задуматься.
«Это тебя боится Тори? – подумала я, представляя Аарона. – Или твоего отца?»
Дин отправил сообщение. В следующую секунду мы услышали, как агент Стерлинг сказала, что ей нужно отойти. Меньше чем через минуту Дин получил ответное сообщение.
– Еще что-то? – прочитал он вслух. – Кэсси?
Тот факт, что агент Стерлинг задала этот вопрос непосредственно мне, показывал, что она ищет что-то конкретное – подтверждение своих догадок или какой-то аспект личности Тори, который я подмечу с большей вероятностью, чем Дин.
– Не уверена, – тихо сказала я. – Но, возможно, в ее прошлом были случаи насилия. Словесного, физического, сексуального – или, может быть, постоянной угрозы насилия.
Произнести это вслух было все равно что выдать чужую тайну. Майкл, наверное, услышал это в моем голосе, потому что наклонился через Дина и передал мне фляжку. Я подняла бровь, глядя на него. Он пожал плечами.
– Я не могу вам помочь. – Ее голос стал громче, и это заставило меня снова обратить внимание на планшет. Тори определенно была на пределе. – Если у вас есть еще вопросы, передайте их моему адвокату.
– Все в порядке? – произнесла Стерлинг, снова войдя в кадр.
Бриггс откашлялся.
– Я как раз спросил мисс Ховард, может ли кто-то подтвердить ее местонахождение после того, как она рассталась с мисс Хольт. – И она сказала обращаться к ее поверенному. – Вторую половину фразы Бриггс вслух не произнес.
«Она не доверяет тем, у кого власть, – мысленно обратилась я к ним. – И она явно не доверяет вам».
– Я могу. – Микрофон передал мужской голос за несколько секунд до того, как в кадре появился его обладатель. Он встал прямо между агентами ФБР и Тори. Мужчина. Молодой. Самое большее, слегка за двадцать. Мой мозг начал анализировать его характеристики раньше, чем я разглядела его лицо.
– Бо Донован, – сообщил Дин. – Один из наших фигурантов. Посудомойщик, двадцать один год, выиграл место для любителей в покерном турнире.
– Тори была со мной, – произнес Бо на экране. – Прошлой ночью, после того как Тори рассталась с Камиллой, она была со мной.
– Забавные дела, – насмешливо прошептала Лия. – Определенно не была.
Ты врешь. Этого одного было достаточно, чтобы Бо полностью поглотил мое внимание. Он был примерно того же роста, что и Тори, но стоял слегка впереди. Защищаешь ее.
– Вы с Бо были вместе прошлой ночью? – прямо спросил агент Бриггс у Тори.
– Это верно, – произнесла Тори, глядя сверху вниз на агентов. – Были.
– Она действительно хороша, – прокомментировала Лия. – Даже я могла бы пропустить эту ложь.
– И откуда вы друг друга знаете? – спросила Стерлинг.
Бо пожал плечами, на мгновение став похожим на школьника, который развалился на дальней парте, едва обращая внимание на то, что говорится на занятии.
