Слоан смотрела на себя сквозь спираль.
– Моя мама была танцовщицей, – вдруг сказала она. – Выступала в шоу. Очень красивая.
Впервые в моем присутствии Слоан упомянула свою мать. И тогда я поняла, что она не спала всю ночь не только ради календарей на стенах.
– Моему биологическому отцу нравятся красивые вещи. – Слоан повернулась ко мне. – Тори эстетически привлекательна, тебе не кажется? А та, другая девушка, с Аароном, она была очень симметричная.
Ты пытаешься понять, похож ли Аарон на отца. Ты пытаешься понять, была ли Тори его секретом так же, как твоя мать была секретом его отца.
– Слоан, – заговорила я, но она меня перебила.
– Неважно, – сказала она таким тоном, словно это было для нее действительно важно. – Двенадцатое января, – уверенно продолжила она. – Вот что важно. Сегодня девятое. У нас три дня.
– Три дня? – повторила я.
Слоан кивнула.
– Пока он не убьет снова.
– Tertium. Tertium. Tertium. – Слоан стояла в середине нашего номера, показывая на облепленные записями стены. – Трижды три девять.
Мне нужно девять.
– А трижды трижды три, – продолжила она, – двадцать семь.
Tertium. Tertium. Tertium. Трижды трижды три.
– Помните, я вчера сказала про даты, что думаю, будто они выводятся из последовательности Фибоначчи? Я всю ночь перебирала разные методы, которыми можно это сделать. Но вот этот, – она показала на стену, которая ночью первой попалась мне на глаза, – единственная, в которой, если окончить последовательность через двадцать семь дат, появится три повторения.
Три. Трижды трижды три.
– Это была просто теория, – сказала Слоан. – Но потом я взломала сервер ФБР.
– Ты что сделала?
– Я проверила информацию за последние пятнадцать лет, – охотно пояснила Слоан. – По убийствам, совершенным первого января.
– Ты взломала ФБР? – не веря услышанному, переспросила я.
– И Интерпол, – радостно ответила Слоан. – И вы ни за что не догадаетесь, что я нашла.
Дыры в системах безопасности лучших в мире агентств безопасности, которые неплохо бы заделать?
– Одиннадцать лет назад на севере Нью-Йорка действовал серийный убийца. – Слоан подошла к следующей стене, которую от пола до потолка покрывали календари. Она наклонилась и приложила ладонь к одной из страниц.
– Первая жертва – проститутка – была найдена мертвой первого августа того года. – Она провела рукой по странице. – Вторая жертва – девятого августа, третья – тринадцатого. – Она перешла к следующей странице. – Первое сентября, четырнадцатое сентября. – Она пропустила октябрь. – Второе ноября, двадцать третье ноября. – Замедлив движение, она поднесла руку к последней дате в декабре. – Третье декабря.
Она подняла взгляд на меня, и я сосчитала даты.
«Восемь, – подумала я. – Восемь».
Я посмотрела на следующую дату. Первое января.
– Это та же последовательность, – сказала Слоан. – Просто с другой начальной датой. – Она повернулась к другой стене. На ней был всего один листок бумаги. Первые тринадцать чисел последовательности Фибоначчи.
1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144, 233
– 1/1, – сказала она, – первое января. В первом варианте, который я попробовала, вторая дата была 1/2. Но этот метод позволяет получить только даты, которые попадают на первую треть месяца. Не очень эффективно. Вместо этого… – Она нарисовала квадрат вокруг второй единицы и следующей за ней двойки. – Вуаля! 1/12. Разделите последовательность в другом месте, и вы получите 11/2, так что добавим в список и эту. Добавим следующий разряд и получим 11/23. Как только мы составим все даты, которые можно сделать из первых разрядов последовательности, перейдем к следующим. Так мы получим 1/2 и 1/23. А если разделить 1/23 по-другому, то получится 12/3. Теперь возьмем третью цифру, 2/3. В феврале всего двадцать восемь дней, так что от 2/35 никакого толка. Но запишем 3/5, затем 5/8, 8/1, 8/13, 1/3, 3/2, 3/21, 2/1, 2/13, 1/3 – видишь, третье января постоянно повторяется?
Я пыталась поспеть за ходом ее мыслей.
– Если завершить последовательность после того, как она даст двадцать семь дат – трижды трижды три, – у вас получатся три повторяющихся даты: третье января, третье февраля, восьмое мая.
Я постаралась осмыслить ее слова. Если сгенерировать всего 27 дат, взяв за основу последовательность Фибоначчи, получится закономерность, которая соответствует не только поведению убийцы, но и серии из девяти убийств, которые были совершены больше десяти лет назад.
Мне нужно время.
– Дело, которое расследовали одиннадцать лет назад, – сказала я, привлекая внимание Слоан. – Убийцу тогда поймали?
Слоан наклонила голову набок.
– Не уверена. Я смотрела только на даты. Секунду. – Она обладала эйдетической памятью, а значит, могла автоматически запоминать все, что читала. Проверив файлы в своей голове, она ответила:
– Дело по-прежнему открыто. Его так и не поймали.
«Большинство серийных убийц не останавливаются, – подумала я. Слова агента Стерлинг отдавались у меня в голове. – Если только их не остановить».
– Слоан, – сказала я, пытаясь усмирить свой ум. – Убийца, который закончил серию 1 января, – как он убивал своих жертв?
На этот раз Слоан понадобилась доля секунды, чтобы извлечь нужную информацию.
– Перерезал им горло, – ответила она. – Ножом.
Глава 35
Я попробовала позвонить на мобильный Стерлинг, потом Бриггсу. Оба не отвечали. «Наверное, не спали всю ночь, – подумала я. – Опрашивали свидетелей, пытались понять, кто мог загипнотизировать „подругу“ Аарона, чтобы передать сообщение».
– Пойду поговорю с Дином, – сообщила я Слоан. – Расскажу ему, что от тебя узнала. – Я заметила темные круги у нее под глазами. – А ты попробуй немного поспать.
Слоан нахмурилась.
– Жирафы спят всего четыре с половиной часа в день.
Понимая, что в этом споре мне не победить, я оставила ее в покое. Тихо прошлась по номеру и остановилась у комнаты Дина. Дверь была приоткрыта. Я положила на нее ладонь.
– Дин? – окликнула я. – Он не ответил, и я тихо постучала. Дверь немного качнулась внутрь, и я заметила, что Дин спит. Он отодвинул кровать к краю комнаты и спал спиной к стене. Светлые волосы нежно падали на лицо. Его лицо было спокойным.
Он выглядел мирно.
Я попятилась. Пол скрипнул, и Дин вскочил, еще не видя ничего вокруг, но выбросив руку перед собой. Пальцы изогнулись, словно он поймал призрака за шею.
– Это я, – быстро сказала я. Он по-прежнему не замечал моего присутствия, и я включила свет.
– Дин, это я. – Я шагнула к его кровати. Это просто я.
Дин резко повернул голову. Он смотрел сквозь меня. А в следующее мгновение вернулся. Взгляд сфокусировался на мне.
– Кэсси. – Он произнес мое имя с такой интонацией, с какой другой человек мог повторять молитву.
– Извини, – сказала я, подходя ближе. – Что разбудила.
– Не извиняйся, – хрипло ответил Дин.
Я забралась на кровать рядом с ним. Он нежно коснулся кончиков моих волос. На мгновение закрыл глаза, впитывая тепло моего тела. Когда он снова открыл глаза, его взгляд стал яснее, спокойнее.
– Что-то не так, – сказал он, наблюдательный, как всегда. Интересно, заметил ли он, как напряжены мои плечи. Может быть, он это чувствует через легкое, как перышко, прикосновение.
– Слоан кое-что нашла. – Я позволила ему касаться меня, чтобы его прикосновение поддерживало меня так же, как и его самого. – Она смогла извлечь из последовательности Фибоначчи двадцать семь дат. Потом она проверила информацию из базы данных ФБР о серийных убийцах, где одно или несколько преступлений происходили в Новый год.
– Бриггс и Стерлинг дали ей такой доступ?
Наверное, выражение моего лица выдало ответ.
– Она взломала ФБР. – Дин помолчал. – Разумеется. Это же Слоан.
