Саммер Холланд
Лондонский туман. Здесь нет места любви
Девушкам, которые между двумя мужчинами всегда сделают правильный выбор: деньги. Сердцем с вами, сестры
Love & Mafia на русском
© Саммер Холланд, текст
В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com
© ООО «Издательство АСТ», 2025
От автора
Все события, описанные в этой книге, являются художественным вымыслом. Автор не обладает никакой внутренней информацией о финансовых и любых других показателях публичных компаний и политических партий. Большинство описанных компаний также вымышлены. Автор не рекомендует ни проверять, ни повторять ни одну из приведенных преступных схем.
Воровать и обманывать – плохо. Не делайте так.
Хотелось бы еще немного объяснить нюанс, связанный с именем и фамилией главной героини. Уна Боннер (Oona Bonheur) – несчастливая обладательница редкого сочетания ирландского имени и фамилии, образованной от французского слова «счастье». Именно поэтому мои дорогие читатели-франкофилы могут подумать, что ударение в ее фамилии падает на последний слог, формируя что-то вроде «Бонёр». Однако английский язык, хоть и является черной овцой германской ветви языков, имеет свои узусы и тяготения. Трансформируясь сквозь века, фамилия Bonheur в семье нашей героини сохранила свое написание, но утратила изначальное произношение.
Именно поэтому «Бо́ннер» так похоже по своему звучанию на самое некуртуазное слово boner – стояк.
Посочувствуем же Уне и начнем нашу историю.
Осторожно!
Эта история содержит список щепетильных тем и тропов, которые могут стать для читателя триггером. Пожалуйста, ознакомьтесь с ними перед чтением.
Нецензурная лексика
Промискуитет
Дом/саб динамика
Садо-мазо динамика
Анималистичные сексуализированные игры (primal play)
Нанесение телесных повреждений
Причинение боли
Игры с кровью
Игры с ножом
Использование интимных игрушек и бдсм-атрибутики
Кинк на похвалу
Кинк на унижение
Курение
Сталкинг
Связывание
Упоминание использования воска
Симба
Ваше ментальное здоровье важно!
Для начала
Не видела в этой жизни ни одного праведника. Серьезно, ни одного, даже в благотворительных фондах грешат всяким. И под «всяким» я подразумеваю огромный спектр порицаемых обществом вещей, которые сейчас всплывают у вас в голове в зависимости от степени испорченности. Ватикан видели? Рассказать про порнократию?
Так что давайте договоримся: раз в этом мире нет праведников, значит, нечего требовать от людей быть одним из них. Ненавижу оправдываться и объясняться, а уж извинений от меня вам придется ждать до второго пришествия.
Если внимательно посмотреть на первые двадцать три года моей жизни, можно вывести одну простую формулу: красивым девушкам не нужно быть умными или тем более трудолюбивыми. Сообразительности и навыка попадать ключом в замочную скважину достаточно для того, чтобы как-то пробиться и выжить, а все остальное – дело природного везения и несложного навыка хватать кусок, который летит тебе в рот.
Только не подумайте, что я необразованная идиотка. Я окончила университет и все такое, но лет с пяти поняла важную вещь: работать мне не хочется. Мои родители всю жизнь положили на свои чертовы карьеры, они до сих пор это делают. Устают каждый день, приходят домой из офисов и по несколько часов отходят на диване перед телевизором, прежде чем вспомнить, что вокруг еще скопились стирка, уборка и грязная посуда. Мне такого не надо, спасибо. Пусть работают те, кому это нравится, и те, кто не вышел лицом.
Всегда думала, что деньги должны приходить так же легко, как уходят. Правда, в Норидже, откуда я родом, это не получается почти ни у кого. Серьезно, даже местному наркодилеру приходится попотеть, чтобы заработать косарь-другой, и пусть это связано с тем, что он сам торчит, все равно выходит какое-то говно. Поэтому после того, как университет Вестминстера торжественно пнул меня под зад с дипломом в руке, я не захотела возвращаться домой и осталась в Лондоне.
Чем решила зарабатывать? Отличный вопрос. В мире, где нормальная зарплата у каждого десятого, а дорогой мобильник у каждого первого, включая полицейских, остается не так много вариантов разжиться соткой-другой. Поэтому я решила использовать лучшую и самую древнюю вещь в мире, безотказно работающую с тех пор, как первый человек прикрыл себе хер тряпочкой. Стыд.
Я находила парней в «Тиндере» и разводила их на деньги. Вот так просто, да, и не нужно думать, что нетфликсовский фильм хоть кому-то из них помог вычислить мою схему прежде, чем их бумажники начинали открываться. Мальчишки удивительно податливы, если уверены, что им дадут. А главное – им жутко стыдно признавать, что руководствовались членом, когда девчонка скрывается из виду с их деньгами.
У меня все отлично получалось! По крайней мере, на аренду нашей с подругой квартиры, вкусную еду и пару сумочек мне хватало.
А теперь, когда я сижу посреди заполненного людьми опенспейса инвестиционной компании, с двумя экранами перед лицом и стаканом дорогого кофе из пафосной кофейни, сама задаюсь вопросом: «как, черт возьми, это произошло?!» У меня, Уны Боннер, есть работа с восьми до пяти, чертовы коллеги и постоянный доход два раза в месяц. И самое ужасное: я работаю. Не просто сижу здесь с умным лицом и маслом на кутикуле, а выполняю, мать их, служебные обязанности.
На самом деле это очень смешная история. И начать ее стоит… Да, с того дня, когда я впервые встретила эту задницу Эрика Чесмора, потому что до нашего несчастливого свидания все в моей жизни было нормально.
Но чтобы начать, мне нужно выпить.
Глава 1
Гребаный сталкер
Хедж-фонд, шортить, свопы, деривативы, кредитное плечо. Вот короткий список говна, которое лилось изо рта Ала Барлоу на каждой нашей встрече. На втором предложении я уже отключала мозг, потому что слушать было невыносимо.
Что не так с мальчиками из Сити? Инвестиционные фонды, банки и брокерские конторы, разницы между которыми я так и не уловила, точно схожи в одном: они все брали лучшие умы Британии и меняли их на цифры, графики и ощущение собственной важности. Впрочем, не факт, что у Ала были мозги с самого начала.
Когда он умолк, это стало сигналом для меня. Если я видела дно бутылки в его руках, могла открыть рот. В другое время это было практически невозможно.
– Я в восторге от того, как ты разбираешься во всех этих сложных штуках, – включила самый сладкий из своих голосов я. – Сколько, говоришь, заработал твой клиент?
– Двести косарей, – гордо повторил он. – Мы закрыли самый сексуальный шорт.
– Расскажи больше!
Ал обожал говорить, потому что постоянно ходил нанюханный. Еще не видела ни одного мальчишку из Сити, у которого не было бы странных аддикций. Черт с ним, я и сама не против пропустить бокал хорошего вина за чужой счет, но эти дурачки переходили вообще все границы.
Его взгляд опустился к моим сиськам. Это чертово третье свидание, Ал стопроцентно рассчитывал минимум на отсос. А мне было так лень… У него, скорее всего, торчал каменный стояк, но до оргазма там как до Глазго пешком. К тому же необязательно спать с каждым, от кого мне нужны деньги, – от одной только мысли несет проституцией. Хотела бы работать – пошла бы в вебкам.
