Самое королевское убийство - Беннет Си Джей

Когда она медленно села, чтобы оценить степень похмелья, тяжелая рука перекинулась через нее с другой стороны кровати.

– Не уходи.

– Придется, – сказала она, припоминая сообщение, которое пришло вчера вечером от сэра Саймона. – И тебе тоже. Это ты завел будильник, помнишь?

– Да, но здесь так уютно, – хозяин руки проявлял такое же брюзгливое упрямство, как и ее сестра, когда Рози пыталась разбудить ее утром на пробежку.

– Принц Филип будет тебя ждать.

– Я могу одеться очень быстро. Уверен, минут двадцать мы можем себе позволить.

– Я тоже умею одеваться быстро, но мне еще нужно добраться до своей комнаты.

– Возьми что‐нибудь из моего, – пробурчал он. – Мы почти одного размера. – Он потерся носом об ее плечо, но Рози не сдавалась.

Хотя соблазн, определенно, имелся. Генри Маршал-Уорд – капитан Колдстримской гвардии, мужчина в форме во всех смыслах слова – занимал непыльную должность временного конюшего при королевском дворе. У Рози не было времени на настоящего бойфренда, а Генри не искал обязательств, поэтому такие нерегулярные встречи устраивали их обоих. Особенно удобно это было здесь, когда комната Генри в главном корпусе была на расстоянии недолгой пьяной прогулки от служебного крыла, где размещалась Рози, – всего полмили дальше по дороге. Однако дресс-код для королевской охоты был весьма строгим, даже для простых наблюдателей, и черные кружевные облегающие вечерние платья или спортивный костюм, одолженный у приятеля, явно в него не вписывался. Ей нужно было встать и переодеться.

Сообщение сэра Саймона (тоже явно подпитого), полученное накануне вечером, наводило на мысль, что сегодня утром не она одна будет страдать от похмелья. Ее начальник разговорился с кем‐то из прислуги в Балморале, и ему передали слух, что на охоте в Сандрингеме будут присутствовать некие друзья и соседи монарха, чтобы заменить отсутствующих членов королевской семьи.

Рози потянулась к выключателю. Когда свет лампы выхватил римский профиль и светло-золотые кудри Генри, она вспомнила о фотографиях, которые искала три дня назад.

– Ты же не родственник Эдварду Сен-Сиру?

– Который пропал? Эмм, ага, – ответил Генри. – Седьмая вода на киселе. Но вообще я родственник почти всем здесь, если копаться достаточно глубоко.

– Уж точно не мне, – возразила Рози.

– Да, пожалуй, никакой родни в Лагосе не припоминаю. Впрочем, руку на отсечение не дам.

– У тебя нет кольца, – заметила она.

– Точно. Я из шропширской ветви. Гелиотроп носят норфолкские Сен-Сиры. Мы всегда считали такие здоровенные камни довольно вульгарными.

Он приподнял левую руку. На мизинце красовалось небольшое золотое кольцо – Рози видела похожие у членов королевской семьи и старшей прислуги.

– А ходить без колец вульгарно? – поинтересовалась она, глядя на свои длинные гибкие фаланги.

– Нет. – Он провел одним пальцем по ее руке от плеча до запястья. – Мне нравятся твои голые пальцы. Как и эта часть. – Рука скользнула под покрывало.

Рози запустила в него подушкой и вылезла из кровати.

Группа стрелков двинулась через поместье в разношерстной колонне “рейндж-роверов”, лендроверов “Дефендер” и древнего охотничьего автобуса в направлении Вулфертона, к болотам. Чтобы избежать объективов папарацци, они ехали по тропам, проложенным для техники во время войны. Заметить их могла только парящая пустельга и редкий фазан, тяжело, словно вертолет, поднимающийся с земли, прежде чем торопливо скрыться в живой изгороди.

За ночь мороз покрыл каждую ветку, лист и почку тяжелой ледяной коростой. Почти горизонтальные лучи бледного солнца, проникая сквозь легкий слой низких облаков, заставляли широкие щетинистые поля мерцать и поблескивать. Рози могла понять, почему члены королевской семьи поднялись с постели в такую рань. Ей было даже жаль всех, кто решил не выходить с ними на улицу. Если бы еще можно было не наряжаться в твид и не стрелять в забавных, глупых и пестрых фазанов, она была бы только за. Конечно, она не собиралась делиться своими соображениями с участниками охоты.

Она встала на краю поля, где должен был случиться первый выпуск. С одной стороны проводили инструктаж для стрелков, в то время как наблюдатели и помощники развлекались беседой и терновым джином, собравшись кучкой с другой. Генри, ее друг-конюший, стоял со стрелками. Похоже, все присутствующие учились в одной школе, или их родители были друзьями. Как и Генри, все они с детства участвовали в охоте и знали процедуру до мелочей. Рози умела обращаться с винтовкой, но начала охотиться с дробью только этим летом, и никогда не делала этого в формальной обстановке: со свистками, отметками на земле, которые указывали место каждому стрелку, и парными дробовиками, которые стоили больше, чем ее университетское образование. Она будто перенеслась на сто лет в прошлое.

– Приветики. Как поживаешь?

Она оглянулась и увидела дружелюбное лицо леди Кэролайн Кадуолладер, королевской фрейлины. Кэролайн стояла, засунув руки глубоко в карманы твидового пиджака.

Рози объяснила, какую миссию ей поручил сэр Саймон.

– Имеешь в виду на случай, если кто‐то из нас убийца? – уточнила Кэролайн.

– Нет, просто…

– Но ведь дело в этом? Хотите уберечь королеву от неловкой ситуации. Что ж, я знала Неда, так что можешь внести меня в список подозреваемых, но я сто лет его не видела. Мы еще подростками вращались в одних кругах. Наши мамы вышли в свет вместе.

– Вместе?

– Я имею в виду, одновременно, – беззаботно пояснила фрейлина. – В тридцать девятом. Что за год. Из мужчин, с которыми они танцевали в тот сезон, через пять лет многих уже не было в живых. Одного моего дядю подбили над Бельгией, второй погиб в Северном море. Отец Джорджины так и не оправился. Вернулась тень человека, которого отправляли на войну. Да, о чем это я?

Рози напомнила, и леди Кэролайн взглянула через поле.

– Ха! Не думаю, что гости королевы из тех, кто расчленяет людей направо и налево. В Букингемском дворце встречались подозрительные типы, но это все в рамках официальных приемов. – Она окинула взглядом мужчин и женщин, которые как раз становились на свои отметки. – Если честно, большинство из них тем или иным образом связаны с Недом. Вон, посмотри на того, – она указала на широкоплечего мужчину средних лет, стоявшего рядом с Чарльзом. – Джерри Харкорт-Уорторп, граф Мэйфилдский. Он женился на первой супруге Неда, Нэнси, когда тот променял ее на няньку.

– О, понятно. Нэнси тоже здесь? – спросила Рози.

– Нет-нет. Она теперь в Новой Зеландии. Их брак с Джерри тоже не задался. Она потом вышла за овцевода, и, насколько я знаю, в третий раз все сложилось удачно. Старшие сын и дочь Неда сегодня гордые новозеландцы. Мальчик строит бункеры для миллиардеров. Не могу припомнить, как его зовут. Интереснейшая работа, не находишь? Когда наступит апокалипсис, все частные борты вылетят в Окленд. Может, и Джерри тоже. Он один из тех редких потомственных богачей, кто и в самом деле богат. Его родители были жуткими снобами. Называли королеву и принца Филипа “немкой” и “греком”. Хотя, строго говоря, принц Филип скорее датчанин. Греки, как бы это сказать, позаимствовали датскую королевскую семью, потому что у них не было своей собственной. Кто еще? – Она оглядела ряд стрелков, остановилась и протянула Рози бинокль. – Ага, видишь женщину на две отметки вперед, в сиреневом твидовом костюме и шляпе с меховой оторочкой?

– Да.

– Когда я впервые ее увидела, решила, что она собирается на костюмированную вечеринку. Это Хелена Фишер. Глядя на нее и не подумаешь, но она феноменальный стрелок. Наполовину шведка, наполовину американка, была в национальной олимпийской сборной, не помню в которой. Ее муж Мэтт управляет Манкастером, соседним поместьем. Это как раз между нами и Эбботсвудом, так что, полагаю, они хорошо знали Неда.