Комната лжи - Френч Никки

– Сражен так сражен, пойдет, – уступила Нив. – На первый раз.

Она повернулась к нему, притянула его поближе. Тот первый раз, когда она решила: пусть весь мир подождет.

Нив открыла глаза: могильные плиты, осенние деревья. Мобильный то и дело пиликал, и она полезла за ним в карман. Писала Тэмзин: «Возвращайся!» Затем: «Его убили!!!» Дальше объявился Гэри: «В офис едет полиция. Ты где?»

«Иду», – отбила Нив в ответ. Поднялась с места, смахнула с одежды травинки и сухие листья и собралась с духом. «А вот теперь началось», – подумала она.

Главный инспектор розыска Алистер Хитчинг оказался высоким здоровяком – сразу видно, что ходит в зал. Нив прикинула, что он примерно ее ровесник, но точно судить не взялась, потому что он был совершенно лысым, отчего представлялся человеком без возраста. Когда он вошел в офис, его бледный череп засиял в свете длинных ламп. На полицейском был темно-серый костюм, белая рубашка и черные начищенные туфли.

– На гробовщика похож, – прокомментировала Тэмзин, таращась на него через стеклянную стену.

– Ничуть, – возразил Гэри. – Скорее на агента какого-нибудь боксера.

Нив промолчала. Она считала, что он на детектива и похож.

Он долго проторчал в кабинете Кэти. По этажу кружила парочка полицейских в форме. До Нив и ее компании очередь дошла только после трех дня: Хитчинг заглянул к ним в кабинет вместе с молоденькой женщиной с таким тугим хвостом, что кожа на висках натянулась. За весь разговор незнакомка не проронила ни слова, только царапала ручкой по бумаге, высунув кончик языка. Инспектор Хитчинг по очереди протянул каждому из сотрудников широкую лапищу. Нив увидела, как Рената поморщилась: такое крепкое получилось рукопожатие. Когда дело дошло до самой Нив, она заставила себя посмотреть детективу в глаза и дежурно улыбнулась. Он задержал ее руку в своей дольше, чем ей хотелось, и глянул на Нив так, что та испугалась. Подумала, что он, наверное, уже все знает. Она заметила, что на его висках едва-едва проклюнулась щетина: похоже, бреет ее каждое утро. Он объявил, что лишь хочет задать несколько общих вопросов. Без протокола. Нив было сложно сосредоточиться на его словах.

Все представились, хотя он, пожалуй, и так знал, кто они.

– Вы ирландка? – уточнил он у Нив.

– Вроде того. Мои родители лет в двадцать переехали из Корка. А я всю жизнь прожила в Лондоне.

– Хорошее местечко этот Корк, – глухо и на удивление мягко произнес детектив; в его голосе чувствовался легкий северный акцент.

– Не знаю.

– С берега китов видно, – продолжил Хитчинг. – Если поймаешь момент, когда туман рассеется.

Он грузно устроился на углу стола, стараясь удержать равновесие, и огляделся по сторонам.

– Вы в компании новенькие, – сказал он больше утвердительно, нежели вопросительно. – Де́ржитесь особняком.

– Это вот так о нас говорят? – фыркнул Гэри. Рядом со здоровяком-детективом, чья голова напоминала пушечное ядро, он выглядел таким маленьким и жалким, что Нив прямо умилилась.

– Вы часто общались с мистером Стивенсоном?

– Нет, – ответила Тэмзин.

– Нет, – повторила за ней Рената.

– Да и зачем нам? – добавил Гэри. – Он начальник, а мы так, мелкие сошки.

Луч внимания Хитчинга сфокусировался на нем. Нив увидела, что Гэри начал краснеть.

– Нет, – вклинилась она тихо, но достаточно отчетливо, чтобы детектив переключился с Гэри на нее. – Мы с ним мало пересекались. Но нам очень жаль, – ее голос звучал невозмутимо. – Вы… – она осторожно подбирала слова. – Вы уже знаете, как он умер?

Хитчинг вдруг улыбнулся, и вокруг его глаз собрались морщинки – лицо мгновенно переменилось. Однако Нив не поняла, расслабляться ей или, наоборот, держать ухо востро.

– Мне нельзя разглашать такую информацию.

– Но его ведь убили? – полюбопытствовала Рената. – Все так говорят.

– Поэтому я и приехал. – Он обвел их темными глазами.

Позже Нив уже почти не помнила, о чем он спрашивал и что они отвечали. Короткие формальные реплики: детектив лишь пытался войти в курс дела – по крайней мере, так он сказал, по очереди глядя то на одного, то на другого. Всем сотрудникам сыщик задавал стандартные вопросы: в каких отношениях с погибшим состояли, когда в последний раз его видели, чем обычно занимались на работе и не заметили ли недавно ничего странного в поведении мистера Стивенсона.

– Да, и где вы были в момент его смерти? – будничным тоном добавил Хитчинг, словно только что об этом вспомнил.

– Но мы же не знаем, когда он умер, – пожала плечами Тэмзин.

– Хотя бы приблизительно. Где вы были с вечера вторника до вечера среды?

Они по очереди ответили. Рената сказала, что во вторник вечером была дома с мужем.

– Мы сейчас вдвоем живем. Сын взял год перерыва после школы.

– А вчера?

Она сказала, что пришла на работу в самом начале десятого.

Гэри накануне вечером ходил с друзьями в кино, а затем – в паб. Домой вернулся примерно в половине двенадцатого.

– Вы один живете? – поинтересовался Хитчинг.

– С женщиной, ее зовут Джейн. – Гэри отвел глаза. – Когда я пришел, она уже легла, но, когда я залез в постель, проснулась. А на работу я уходил, когда она еще спала.

Только вот он ни словом не обмолвился, что Джейн, с которой он прожил уже четырнадцать лет, страдала рассеянным склерозом – последние лет пять тот стремительно прогрессировал. Гэри самоотверженно за ней ухаживал. Невротик, иногда циник, с Джейн он становился милым, терпеливым, словно любящая мать. Детей у них так и не получилось. Нив не знала, хотели ли они вообще их заводить, а Гэри об этом не говорил, хотя, когда ее собственные отпрыски были помладше, она порой видела, как он смотрит на них, и в его взгляде ей чудилась тоска.

– Я была одна, – с вызовом отчеканила Тэмзин. – Меня никто не ждал вечером и не провожал утром.

Хитчинг выжидательно посмотрел на нее.

– Муж бросил меня полгода назад, – пояснила она. – Поэтому теперь я живу одна.

– Простите.

– Без него мне даже лучше. Желаю удачи его нынешней.

– Ладно, – опять чуть улыбнулся детектив. – Я понял.

– Как бы то ни было, – продолжила Тэмзин, – это здесь ни при чем. Во вторник я с работы пошла в бассейн, а потом – домой. На ужин ела цветную капусту на пару́, йогурт и кунжутную пасту. Поговорила по телефону с мамой. Рано легла спать, а наутро побежала на работу. Восемь миль преодолеваю меньше чем за час. – Она глянула в лицо Хитчинга. – Я привожу себя в форму, – добавила она. – Послеразводную форму. Создаю себя новую. Не слишком много информации?

– А ее много не бывает, – отозвался он и повернулся к Нив. – А вы что скажете?

Та вспомнила, что Флетчеру и Мейбл наврала, будто была с Тэмзин. Еще одна ошибка.

– Самый обычный вечер дома. Я была с мужем Флетчером. И с нашими тремя детьми.

– А на следующий день?

Перед глазами мелькнули воспоминания о том утре. Нив заколебалась, будто не могла с ходу сообразить, и выдала:

– Я поехала на огород. Я недавно перешла на полставки, и вчера у меня был выходной. Я уехала примерно в девять, а вернулась домой в обед. Так там и пробыла до конца дня, разве что отлучалась в магазины за едой; они на нашей улице. И еще к флористу. Флетчер был дома, он в основном там и работает.

– Спасибо, – кивнул Хитчинг. – Как я уже сказал, это просто стандартные вопросы. На сегодня достаточно, но мы еще можем к вам вернуться. Расходитесь и работайте спокойно, – улыбнулся он, глядя через стеклянную стену. – Правда, работа, похоже, встала. – Он поднялся со стола и направился к двери, но вдруг о чем-то вспомнил. – Вам, наверное, еще придется давать показания поодиночке.

– Зачем? – не понял Гэри. – Что-то не так?

– А разве мало того, что вашего коллегу убили?

– Я имею в виду, что-то не так в том, что мы сказали?

– Все ради протокола, – покачал головой Хитчинг. – Проклятье моей жизни. Хотя, погодите, еще один вопрос. Кто-нибудь из вас бывал в квартире мистера Стивенсона?