Игры Сушеного - Есипова Оксана

Никто в подъезде не отреагировал на отчаянный крик. Виновата ли в том на совесть сделанная звуковая изоляция или равнодушие состоятельных, много повидавших на своём веку жильцов, Марфа Захаровна даже задумываться не стала. Не до того ей было, ой, не до того.

Исключением оказалась только кровиночка дочка. Услышав, что мать хлопнула дверью в коридоре, великовозрастная крошка недовольно крикнула: «Ванну не занимай! Мне скоро на учёбу выходить». Девочка подлетела к запертой двери с твёрдым намереньем пнуть её посильнее ногой, но остановилась, услышав, как Марфу Захаровну надрывно рвёт.

Полицейские приехали быстро. Суровые хмурые мужчины с помятыми лицами, преимущественно одетые в штатское, сновали туда-сюда, профессионально обыскивая квартиру. На пол летело содержимое ящиков, книги, постельное и нижнее бельё из шкафов. К соседке домой заглянул невысокий мужчина, обладатель дорогого кожаного портфеля, не менее дорогого щегольского костюма и пронзительного недоброго взгляда.

Мужчина представился следователем, но имя отчество кумушка от волнения не запомнила. Сначала достойный представитель власти пригласил Марфу Захаровну в квартиру покойного и попросил оценить, не изменилось ли что, не пропало ли ценное?

Буквально за час суровые мужчины, с похвальным усердием исполняющие служебный долг, превратили жилище респектабельного завидного холостяка в элитную помойку. Что-то разобрать в как нарочно созданном хаосе у Марфы Захаровны не вышло.

Следователь заметил, как побледнело лицо кумушки при виде обведённого мелом места, на котором совсем недавно лежал труп, и поспешил увести её с места преступления. Достойный представитель власти выдавил из себя приятную, по его мнению, улыбку, которая должна была расположить к нему кумушку. Марфа Захаровна улыбку заметила, но так как на деле она больше напоминала кривоватую гримасу, сделала вывод, что мужчина, хотя и при исполнении, чувствительный и добрый, всё принимает близко к сердцу. Ишь, как его перекосило!

Тем более, что следователь любезно отвёл даму в «Латтеманию», одну из самых дорогих сетевых кофеен, галантно предложил раф миндаль и кето-чизкейк, угадав предпочтения Марфы Захаровны. Перед любимыми кофе и десертом соседка не устояла и посмотрела на мужчину с проклюнувшимся заметным одобрением.

Взяв себе эспрессо, пить который, по мнению кумушки, решительно невозможно, следователь с казённым занудством приступил к расспросам. Марфа Захаровна пела соловьём. Мужчина дотошно конспектировал подробный рассказ соседки о том, как она нашла тело, во сколько это произошло, что слышала и запомнила. Одобрительно кивал и предлагал повторить кофе. Кумушка с сожалением отказалась от второй кружки (давление не позволяет), но милостиво согласилась принять сырники «на вынос».

Мужчина же кротко, но настойчиво продолжал задавать вопросы. Какие действия Марфа Захаровна предприняла, когда поняла, что сосед мёртв? Не трогала ли чего, не находила ли странного, не забирала ли с собой? Может, случайно?

Повторив в третий раз по кругу всё тоже, что Марфа Захаровна уже успела рассказать коллегам следователя, кумушка решилась спросить, что же произошло? Не умирал ли достойный сосед в мучениях? Скупо кивнув, представитель власти чопорно заверил Марфу Захаровну, что сосед скончался сразу, даже не осознав, что произошло. Ему нанесли удар тупым предметом по затылку.

Это немного утешило кумушку, и она нашла в себе силы доесть десерт. Следователь же едва пригубил чёрную жижу («надо думать, гадость такая» – в который раз убедилась Марфа Захаровна), оплатил счёт, извинился и торопливо откланялся.

«Хорошо, что сосед не мучился», – думала добрая женщина, капая дома в большую столовую ложку очередную порцию настойки пустырника. Пусть дочь постоянно твердила, что погибший ужасный человек, Марфа Захаровна так не считала. Что современная молодежь понимает? Степенный, вежливый, дома почти не бывал, всё на работе да на работе. Пару раз достойный член общества даже сумку тяжёлую до квартиры помог донести. Эх, вот жизнь. Был человек – и нет.

Расчувствовавшись, кумушка всплакнула. Неожиданно она обнаружила рядом с пузырьком аркан Луна, нечаянно захваченный из соседской квартиры, и снова истово перекрестилась. «Надо же, забыла совсем. И про карту, и про страшную сову. Может, полицейским отдать? Спрашивали так настойчиво, не забирала ли я чего», – подумала женщина и тут же отринула эту мысль. Вот ещё, всякими глупостями занятых людей от дела отвлекать. Следователь наверняка имел в виду деньги, ценности и документы, а не глупый мятый кусок картона.

Соседка наконец-то осмысленно посмотрела на пузырёк в руке и поняла, что снова перепутала пустырник с корвалолом. И ладно, рассердилась Марфа Захаровна, ничего страшного, если она и выпьет сорок капель. Это современные врачи придумали, что корвалол вызывает привыкание. Раньше пили и не думали ни о чём таком. Должно же быть в жизни что-то постоянное. Островок спокойствия.

Глава 1. Островок спокойствия. Игры полной Луны

«Глупец тот, кто не поймет

Легенду, которая гласит –

Как одна цыганка

Заклинала луну до рассвета,

И плача просила, чтобы настал день,

Когда она обвенчается с цыганом».

«Сын Луны»

«Тогда лунный путь вскипает, из него начинает хлестать

лунная река и разливается во все стороны.

Луна властвует и играет, луна танцует и шалит».

«Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков

Она стояла у окна в прозрачной кружевной сорочке до пола и внимательно наблюдала за полной Луной. Точёный стан соблазнительно изгибался. Если бы речь шла не о любимой, а о любой другой женщине, я бы с уверенностью сказал, что поза нарочито эротична.

Луна, женская покровительница и заступница, очаровательная, жестокая и непоследовательная, на меня всегда действовала одинаково: обнажала истинные мысли, дарила озарения, развенчивала иллюзии, в противовес тому, что у других людей Луна иллюзии, напротив, порождала. Вот и сейчас я понял: любая поза любимой для меня будет сексуальной, любой жест – притягательным, каждое выражение лица – волнующим.

Она. Пылкая и колючая, сосредоточенно-напряженная и насмешливо-дразнящая. Моя.

Мы сами не заметили, как потеряли равновесие и, не удержавшись, улетели в пропасть, название которой – любовь. Падение всё продолжалось, и оставалось надеяться, что разобьются об острые скалы наши сердца одновременно и только тогда, когда ангелу Смерти осточертеет наш воздушный танец.

Меня по-прежнему привлекали красивые женщины, но всего лишь как тень, отбрасываемая моей женщиной. Я мог любоваться изящными фигурами и в тоже время понимал, что только одна совершенна. Если бы сам не владел магией, то подозревал бы, что меня околдовали, приворожили, связали по рукам и ногам липкой паутиной заклинаний.

Скажу больше: я бы и не возражал. Всё шло так фантастически прекрасно, что каждую минуту я боялся: вдруг всё исчезнет. Ведь настолько прекрасно и безоблачно бывает только в сказках, в выдуманных мирах, да и то в самом конце, когда их перестают читать.

Наши отношения складывались необычно. Мы пропустили и романтическую стадию со вздохами и клятвами под Луной, и конфетно-букетный период. Всё время забываю, какая из этих стадий первая, что само по себе говорит обо мне немало. Мы не стремились провести каждую минуту подле друг друга и не страдали, если за целый день не получалось созвониться. Зато моменты, когда мы оставались вдвоём, использовали на полную катушку.

Меня интересовала только она. Та, что не могла оторвать глаз от полной Луны. Та, от которой не мог оторвать глаз я.