— Что? — переспросил он.
— Я спросила, не хочешь ли ты есть.
— Нет. Я хочу уехать отсюда. Далеко-далеко. Я слышал, в это время года в Антарктиде стоит чудесная погода.
— Автобусная станция около моей работы.
— Хорошо. Поеду на автобусе. Мне осточертел автостоп. Никогда не знаешь, кто тебя подберет.
Низкое здание морга стояло в стороне от дороги. Алиса положила на стойку кольцо и пояс из кожи ящерицы и сказала служителю, что они пришли по делу «Штат Техас против Кармен Грир». Он отошел и вернулся с ящиком для вещественных доказательств.
— Нет, — сказала Алиса. — Это личные вещи. Не вещдоки. Извините.
Служитель одарил их взглядом, в котором был открытый упрек, и развернулся на сто восемьдесят градусов.
— Минутку, — окликнул его Ричер. — Дайте взглянуть.
Мужчина снова повернулся к ним лицом и подвинул ящик Ричеру через стойку. Это была картонная коробка глубиной сантиметров семь. «Лорейн» лежал в пластиковом пакетике, на котором имелся порядковый номер вещдока. Две медные гильзы лежали в отдельном пакете. Обе пули были разложены по разным мешочкам. На первом было написано: внутричерепное № 1, а на втором — внутричерепное № 2.
— Патологоанатом здесь? — спросил Ричер.
— Да, — ответил служитель и указал на двойные двери.
Ричер вошел в указанный кабинет и обнаружил там мужчину в зеленом комбинезоне, который сидел за столом и что-то писал.
— Чем-то могу вам помочь? — спросил он.
— Из тела Шлюпа Грира были извлечены всего две пули? — задал в свою очередь вопрос Ричер.
— Вы кто?
— Я здесь вместе с адвокатом обвиняемой. Она за дверью.
— Хорошо. Так что вы там спрашивали про пули?
— Сколько их было?
— Две. Замучился их выковыривать.
— Можно взглянуть на тело? Я переживаю, как бы не произошло судебной ошибки.
Подобный прием обычно хорошо срабатывает, когда имеешь дело с патологоанатомами. Если их вызывают в суд в качестве свидетелей, меньше всего им хочется, чтобы защита посадила их в лужу в ходе перекрестного допроса.
— О’кей, — сказал патологоанатом. — Он в морозилке.
В кабинете имелась еще одна дверь, которая вела в плохо освещенный коридор. В его конце находилась стальная дверь, какие бывают в холодильных камерах. Внутри, у дальней стены, в несколько рядов стояли большие ящики из нержавеющей стали. Восемь из них были заняты. Патологоанатом выдвинул один из ящиков.
Голый Шлюп лежал на спине. Его глаза были открыты. У него во лбу, на расстоянии примерно семи сантиметров друг от друга, зияло два аккуратных отверстия.
Ричер улыбнулся. Широко и от души.
В дверном проеме появилась Алиса.
— Здесь есть серьезные несоответствия. Иди посмотри и скажи мне, что ты видишь, — сказал ей Ричер.
Алиса подошла, медленно ступая по кафельному полу, и посмотрела на труп так, как будто это требовало от нее больших усилий.
— Пулевые ранения головы. Два.
— На каком расстоянии друг от друга?
— Сантиметров семь.
— Что еще ты видишь?
— Ничего.
— Правильно. Посмотри внимательнее. Края ран чистые.
Она подошла к ящику на шаг ближе.
— Выглядят чистыми.
— И это очень важно. В первую очередь из дула вырываются раскаленные газы. Если бы оно было прижато ко лбу, отверстие было бы большим и звездообразным. Вслед за газами из дула вырывается пламя, которое оставляет на коже ожог. Его тоже нет. Следом идет копоть. Если выстрел был произведен с пятнадцати — двадцати сантиметров, на лбу были бы следы копоти. Ты их видишь?
— Нет, — призналась Алиса.
— Верно. Нет никаких оснований предполагать, что выстрелы были произведены с близкого расстояния. Мне представляется, что стреляли с метра самое меньшее.
— С двух с половиной, — уточнил доктор. — В соответствии со схемой места преступления труп был найден у ночного столика, стоявшего в голове кровати. Мы знаем, что она не могла находиться рядом с ним, иначе было бы обнаружено все то, о чем вы только что упомянули. Ближайшая точка, откуда она в принципе могла стрелять, находилась у противоположного по диагонали угла кровати. Об этом говорит траектория полета пуль. Кровать была огромного размера, поэтому, по самым скромным подсчетам, выстрелы были произведены с двух с половиной метров.
— Вы готовы подтвердить это в суде? — спросил Ричер.
— Конечно. Это расстояние могло быть и больше.
— Ну, и что это значит? — поинтересовалась Алиса.
— А значит это то, что Кармен этого не делала. Я абсолютно исключаю вероятность того, что она могла попасть в такую маленькую мишень с двух с половиной с лишним метров.
— Откуда такая уверенность?
— Я за день до случившегося видел, как она стреляет. С такого расстояния она не могла попасть в стену конюшни.
— Может быть, ей просто повезло?
— Один раз, но не два. Два попадания означают, что это были прицельные выстрелы. Пули легли рядом одна с другой в горизонтальной плоскости. Это грамотная стрельба.
— Она могла притворяться, — возразила Алиса. — Она врала по поводу всего остального. Может быть, на самом деле она была опытным стрелком, но прикинулась, что не умеет стрелять. Поскольку хотела, чтобы ты сделал работу за нее.
— Она не притворялась, — упорствовал Ричер. — Всю свою жизнь я наблюдал за тем, как люди стреляют. Ты либо умеешь стрелять, либо нет. И если ты умеешь, это видно.
Алиса молчала.
— Это была не Кармен, — продолжал Ричер. — Кто бы это ни был, он стрелял лучше меня.
— Но она призналась. Зачем?
— Не имею ни малейшего понятия.
— Это ящик Пандоры, — сказал Хак Уолкер. — Лучше его не открывать. Все очень быстро может выйти из-под контроля.
Они снова сидели в кабинете у Уолкера.
— Вы так думаете? — спросила Алиса.
— Предположим, Ричер прав, — продолжил Уолкер, — хотя, по большому счету, он гадает на кофейной гуще. Его предположение основано на субъективном впечатлении, которое она постаралась произвести на него. Тем не менее давайте предположим, что он прав. Тогда мы получаем преступный сговор. Получается, что она попыталась договориться с кем-то еще и наняла киллера. Как только мы начнем говорить о преступном сговоре, мы тут же снова окажемся на пути, который приведет ее в камеру смертников.
Алиса и Ричер шли по направлению к автовокзалу.
— И куда ты отправишься? — спросила Алиса.
— Сяду на первый же автобус. Таково мое правило.
Они изучили расписание. Ближайший автобус отправлялся в Топеку, штат Канзас, через Абилин. Ричер полез в карман брюк за деньгами и обнаружил там восемь использованных гильз. Он вытащил их из кармана. Они лежали у него на ладони.
— Я хочу задать тебе вопрос, — обратился Ричер к Алисе. — Если некто признался своему адвокату в совершении преступления, насколько сильно полицейские могут давить на адвоката, чтобы выведать у него детали?
— Все должно остаться между адвокатом и его клиентом. Полиция вообще не имеет права давить на адвоката.
— Я передумал. Я никуда не уезжаю. Я могу позвонить от тебя?
Она недоуменно пожала плечами:
— Конечно. Пошли.
Оказавшись в офисе у Алисы, Ричер взял свободный стул и поставил его рядом с ее стулом. Затем вынул из стола ящик, нашел ее телефонную книжку и набрал номер полиции штата. Отделения в Абилине.
— У меня есть информация о преступлении, — сказал он.
Диспетчер попросила его подождать и, судя по всему, перевела звонок в дежурную часть.
— Сержант Родригес у телефона, — ответил Ричеру мужской голос.
— У меня есть информация о совершенном преступлении, — снова повторил Ричер.
— Как вас зовут, сэр?
— Честер Артур. Я адвокат из округа Пекос.
— Хорошо, мистер Артур, я вас слушаю.
— В прошлую пятницу вы обнаружили к югу от Абилина «мерседес-бенц», принадлежавший адвокату Элу Юджину. Мой клиент утверждает, что Юджин был убит поблизости.
— Как зовут вашего клиента, сэр?
— Не могу ответить на ваш вопрос. И кроме того, я не вполне уверен, что он говорит правду. Мне нужно, чтобы вы проверили его утверждения. Если это будет иметь смысл, возможно, я смогу потом его убедить выйти из тени.
