Хроника смертельного лета - Терехова Юлия Константиновна
Закурив вторую сигарету, Олечка подошла к бару, налила и махнула залпом полстакана коньяку. Коньяк плавно улегся на выпитое ранее шампанское. Она опять закурила. Ей хотелось плакать, как тогда, в юности, но она запретила себе плакать по нему еще в больнице. И она не плакала – ее глаза были сухи. Плакало ее сердце, заливаясь теми слезами, что невозможно иссушить.
Звонок в дверь показался ей совершенно потусторонним звуком. Она была совершенно уверена, что Орлов не вернется, и поэтому даже и не ждала. Ткнув сигарету в пепельницу, она метнулась к двери, распахнула ее и застыла, с удивлением всматриваясь в стоящего перед ней, не веря глазам.
– Ты?!..
24 июня 2010 года, Москва, 30°C
– Мам, я – гулять! – крикнула из коридора Вера, и Вероника услышала стук захлопнувшейся за старшей дочерью двери. Она со вздохом постаралась приглушить острую тревогу, начинавшую точить ее каждый раз, когда девочка уходила из дома. Она знала компанию дочки – это были одноклассники, дети из благополучных семей. Но что понимать под благополучием?
У многих из них водились деньги, и именно это беспокоило Веронику Муфтяк, в девичестве – Смолину. Она все время помнила о младшем брате Юре, и не существовало напасти, пугавшей ее больше, чем наркотики. Пока Вера хорошо училась, была организованной и послушной, но кто знает, откуда может подкрасться беда…
Вероника заглянула в комнату, где лежал парализованный отец. Он, казалось, спал. Привычным жестом она проверила под ним простыню и с удовлетворением отметила, что она сухая. Скоро он проснется, и главное – не пропустить момент, когда ему понадобится опорожнить мочевой пузырь, иначе придется менять постель, а ей одной, без помощи Веры, его не поднять. Впрочем, неприятность может случиться с ним и во сне.
Отца Вероники разбил инсульт после того, как Юру арестовали по подозрению в хищении и сбыте наркотических средств из Института Скорой помощи, где он работал врачом-анестезиологом, а когда тот неожиданно умер в СИЗО, обширный инфаркт унес их мать. Жизнь Вероники, и без того нелегкая, превратилась в бесконечный кошмар. Они ютились в тесной квартирке – в одной комнате мать с отцом, в другой – Вероника с мужем и двумя дочками, а Юре, после Вероникиного замужества, осталась маленькая кухня, где он ставил на ночь раскладушку. Та полностью не помещалась на кухне, и его ноги оказывались в прихожей. Так они и жили. Пока не арестовали Юру.
Вероника, десять лет проработавшая учительницей физики в средней школе, уволилась – не с кем было оставить беспомощного отца. Муж, не выдержав такой жизни, больше походившей на агонию, бросил ее и теперь платил жалкие алименты. Она зарабатывала себе на жизнь шитьем. Когда-то, еще в юности, мама научила ее шить – и весьма недурно. Сначала Вероника обшивала себя и дочек, еще подруг, а затем к ней потянулись клиентки, особенно с нестандартными формами, которые отчаялись купить себе подходящую одежду в магазине и устали от презрительных взглядов худосочных продавщиц. Вероника умела строить точные выкройки – искусство, доступное немногим. Правда, пришлось занять денег и купить хорошую швейную машинку – «Зингер», но это оказалось отличным вложением – она стала работать раза в два быстрее и многие нудные и трудоемкие операции, как, например, обметка швов и петель, значительно упростились.
Но все же средств катастрофически не хватало – дети росли не по дням, а по часам, уйма денег тратилась на предметы ухода за отцом и лекарства… А тут еще и из налоговой ее стали беспокоить, требовать, чтобы Вероника платила налоги с тех, в общем-то, смешных сумм, зарабатываемых ею. И никого не волновало, что на ней – трое иждивенцев, и она крутится как белка в колесе. А порой уже нет сил, и видеть она стала хуже – сказывалось постоянное напряжение зрения – а у нее даже к окулисту нет времени сходить.
И вот, Вероника вновь села за швейную машинку и стала обметывать петли на шифоновой блузке, которую предполагала сдать клиентке на следующий день. Послушный автомат безупречно выполнял монотонную работу, когда Вероника вздрогнула от звонка.
– Кто там? – крикнула она, подходя к двери.
– Милиция, – услышав это, Вероника в панике щелкнула замком.
На пороге стоял мужчина лет тридцати пяти в светлых летних брюках и серой футболке, с голубыми улыбчивыми глазами и аккуратными усами.
– Старший оперуполномоченный уголовного розыска майор Зубов, – представился он, показывая удостоверение. – Можно войти?
Вероника пропустила его в квартиру. В это время она услышала невнятное бормотание.
– Простите, я на минуту, – бросила она и устремилась в комнату отца. К сожалению, она опоздала. И пижама, и простыня совершенно промокли. Вероника от огорчения чуть не заплакала.
– Что вы хотели? – крикнула она в открытую дверь, начиная поворачивать отца, чтобы переодеть его и поменять белье.
Зубов заглянул к ней и увидел, чем она занимается.
– Вам помочь? – спросил он и, не дожидаясь ответа, подошел и легко поднял исхудавшего, истаявшего старика на руки.
– Посадите папу в кресло, – с благодарностью посмотрела на него Вероника, – надо сменить пижаму.
– Дайте мне одежду, – сказал Зубов, хотя от резкого запаха мочи его замутило. – Я его переодену, а вы пока застелите постель. Так будет быстрее.
Застегивая пижамную куртку на старике, он спросил:
– Почему вы не покупаете подгузники для лежачих больных? Это бы вам сильно облегчило жизнь.
Вероника помолчала, натягивая простыню, а потом довольно резко ответила:
– А вы в курсе, сколько такие подгузники стоят? Нет? Шестьсот рублей, самая скромная упаковка – а в ней восемь-десять штук, по две-три каждые сутки… Я не могу себе это позволить. Шитьем много не заработаешь, а у меня две дочки, и они растут, как бамбук…
– Простите, я не подумал, – смутился Зубов.
Действительно, вдвоем они справились минут за десять, и вскоре признательная Вероника поила Зубова чаем на кухне.
– Вы, наверное, опять по Юриному делу? – грустно спросила она.
– Открылись новые обстоятельства, – кивнул он, – но я надолго вас не задержу. Взгляните на несколько фотографий – может, вы видели брата с кем-либо из этих людей?
– Вряд ли, – Вероника покачала головой. – Мы с Юрой жили, совершенно… ну как бы это сказать… разъединенною жизнью. Я видела, что он скатывается, но ничего не могла сделать – мне было не до него. Дико, наверное, слышать такое… Но поймите – мне приходилось метаться между обозленным мужем, плачущими детьми и требовательными родителями. Грех так говорить, но, по большому счету, сейчас я живу спокойнее. Сама себе хозяйка, ни перед кем ни в чем не отчитываюсь. А папа – что ж, я начала привыкать. А заработать бы денег побольше – сиделку б наняла, хоть дня на три в неделю, а то на девок моих времени совсем не хватает.
Зубов терпеливо Веронику выслушал, но потом все же выложил перед ней пять фотографий.
– Какие интересные лица, – задумчиво сказала Вероника. Она брала каждую фотографию по очереди, внимательно разглядывая. Так прошло несколько минут. Она с сожалением отложила снимки.
– Увы… – вздохнула она, – никого не узнаю… Неужели кто-то из них убил Юру?
Зубов вздрогнул и нахмурился.
– Вовсе нет, с чего вы взяли? – он начал собирать фотографии со стола. Вероника задержала его руку.
– Подождите, – остановила она майора и вновь стала рассматривать глянцевые карточки. Потом опять качнула головой.
– Нет, – в ее голосе прозвучало искреннее сожаление, – никого не знаю, – повторила она печально.
Майор расстроился. Что за человек был Юрий Смолин, если невозможно нащупать ни единой его связи? Такое в практике Зубова встречалось впервые. Он хорошо помнил, что сказал следователь Варнава о нелюдимости молодого анестезиолога. Признаться, не особо ему поверил. Что значит – вообще нет контактов? То ли Смолин боялся людей, то ли ненавидел их.
– Вероника, – спросил он, – а что вы можете рассказать о вашем брате? Какой он был человек? Еще до того, как он стал…
Похожие книги на "Хроника смертельного лета", Терехова Юлия Константиновна
Терехова Юлия Константиновна читать все книги автора по порядку
Терехова Юлия Константиновна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.