Заговор генералов - Незнанский Фридрих Евсеевич

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106

– Хотите побыть с ней? – с пониманием отнесся к его взгляду Андрей Васильевич. – Конечно, только недолго. Я подожду вас в коридоре.

Охранник, увидев Коновалова, снова поднялся со своего стула.

– Головой отвечаешь, парень, – тихо сказал генерал, и тот молча кивнул в ответ.

Коновалов мерил коридор короткими твердыми шагами, заложив руки за спину. Охранник искоса наблюдал на ним. Почти незаметная улыбка плавала на губах генерала. Так в известном кинофильме Сергея Бондарчука расхаживал по Бородинскому полю одетый в костюм Наполеона советский артист Стржельчик.

Наконец появился Лямин, склонил голову, пожал руку охраннику и, скинув с плеч неудобный халат, подошел к Коновалову.

– Ну хоть здесь-то, в вашей, так сказать, епархии, ей ничего не будет грозить?

– Побойтесь Бога, Аркадий Юрьевич! – Коновалов шутливо перекрестил Лямина. – Тут она, что называется, у Него за пазухой. Пока, охрана! – Он поднял ладонь, махнул и жестом пригласил Лямина на выход. – Я уверен, что все самое трудное уже позади. А что касается реабилитации, скажу по секрету, просто термин неприятный, а так-то мы все в ней нуждаемся. Самого давно видели?

Лямин отрицательно покачал головой.

– Больше месяца назад. Там же, знаете, с утра до вечера консилиумы – оперировать или нет. А вам его характер куда лучше меня известен. Я-то вообще жалею, что у вас так с ним произошло, верьте слову. И рад, что хоть и беда, а смогла нас поближе познакомить. Но как же вам все-таки удалось, ума не приложу?…

– Все не так уж и сложно. Слухами земля полнится. Вы же примерно представляете бывшую сферу моей многолетней деятельности? Ну, соответственно имеются кое-какие наработки, скажем так.

– Я понимаю.

– Ну вот… подняли мы старые связи, кое-кому наступили на мозоль. По моему глубочайшему убеждению, Аркадий Юрьевич, с крупной организованной преступностью можно покончить несколькими точными и сильными ударами. Это ведь совсем не треп, что практически в каждой криминальной группировке у нас имеется агентура. Но… у нас имеются также и определенные силы, которых криминал попросту кормит. И то, что преступность сращивается с экономикой, – тоже давно ни для кого не секрет. Извините, – усмехнулся Коновалов, – если я похож на лектора. Просто я в курсе дела, может быть, больше некоторых других, не заинтересованных вовсе в разглашении этого факта нашей биографии. Постоянная свистопляска в органах безопасности и правоохранительных службах, кадровая чехарда и прочее – это ведь на руку самому криминалитету. А когда мы захотели наконец навести жесткий порядок хотя бы в этом вопросе, вы знаете, что произошло.

– Но ведь у вас же была возможность? Вы были так долго с Президентом вместе… Не понимаю.

– Аркадий Юрьевич, дорогой мой, да мы в текст нового Уголовного кодекса месяцами не можем нужную статью пробить! Демократы, мать их… извините, боятся, что к ним ночью госбезопасность явится. Да кому они нужны! А вот когда зад припечет, оказывается, мы и есть главная причина! Так не мешайте ж нам давить криминал! А вот тут – нет! Состав такого вот преступления в законе отсутствует. Один ловит, а другой тут же выпускает на волю. Горько это все, Аркадий Юрьевич… И кончается, как правило, вот этим… – Коновалов ткнул большим пальцем себе за спину, туда, откуда только что ушли. – Вы в столице человек свежий, слава Богу, поэтому искренне желаю вам быстрее во всем этом разобраться… А я устал от большой политики. В кавычках.

– Но насколько мне известно, Андрей Васильевич, вы вовсе не собираетесь отказываться от государственной деятельности. И ваша кандидатура в губернаторы мне представляется очень удачной.

– Ну, как говорят, бабка надвое гадала. Не знаю, как еще получится с этим губернаторством… Столько проблем, столько забот, что не знаешь, за что первое хвататься.

– Когда один – это естественно. А если есть помощь?…

– Скажу честно: от вашей помощи я бы не отказался.

– А я не вижу здесь, кстати, никакого криминала. Мы с вами в некотором роде земляки, оба из Сибири, с Енисея, если не ошибаюсь. Когда меня приглашал в Москву Президент, он сказал буквально в первую же встречу: «Давай помогай наводить в стране порядок. Надоел беспредел!» Так что и наши задачи, я вижу, в основе своей совпадают. Можете поэтому рассчитывать на мою самую действенную помощь.

– Вот за это – спасибо. Если не возражаете, хотел бы дать вам один чисто житейский совет.

– Разумеется.

– Заберите вы свою дочь из этого гадюшника. Вы даже не представляете, какая это паучья банка!

– Но, насколько я знаю из того, что рассказывала Лариса, там…

– Послушайте меня, Аркадий Юрьевич. Когда человек подолгу сидит на чем-то государственно важном, он поневоле начинает думать, что то, чем он занимается, принадлежит ему лично. Это логично в конце концов. Такова человеческая природа. Та же история и в этой библиотеке. Ветераны считают, что только они одни понимают ценность того, что хранят. Государственные интересы, какими бы они ни были, уже в расчет не принимаются. Этакие «скупые рыцари» в общероссийском масштабе, понимаете?

– Однако же они действительно дело знают лучше других! И могут подсказать…

– Могут! Забывая, что мафия, будь она проклята, пронизала уже все поры нашего общества. И любое дело, приносящее прибыль, из рук не выпустит. А сверхприбыль? Вспомните Маркса, старик был очень прав в этом вопросе, а мы только теперь к нему подошли. Так вот, пока власть не будет беспощадной к преступности, ничего наши бедные девчонки не смогут с ней поделать. Их будут продолжать убивать, похищать и… не дай Бог! А у государства нет ни средств, ни желания заниматься вопросами культуры – вам ли не знать… Зачем же рисковать их жизнями? Ну знаю я сейчас похитителей. И накажу их. Причем так крепко, что другие надолго запомнят. Но, Аркадий Юрьевич, дорогой, поймите, это я их накажу, я – Коновалов, а не государство. Потому что оно с помощью даже всех своих прокуроров и следователей ничего не докажет. Все, на что оно способно, это завалить напрочь мою агентуру. Вот им всем! – Коновалов сложил из пальцев фигу и зло ткнул ею перед собой.

– Что же вы предлагаете?

– Перекреститься, сказать: «Спасибо, Господи, что избавил дитя от напасти!» – и забыть, как страшный сон.

– Да, – подумав, сказал Лямин, – пожалуй, вы правы.

– Вам нужна такая слава? Или вам нужно, чтобы ваша дочь обвиняла прилюдно своих насильников в судебном процессе? А ей-то потом каково? Пошлите лучше отдохнуть ее куда-нибудь за границу. Это мы, старики, все дома да дома. А им, молодым, Канары подавай, Испанию. Право слово.

– Да ведь дело, кажется, в Генеральной прокуратуре? Надо бы позвонить…

– Я там сегодня буду. В районе трех, у зама генерального. Могу, если пожелаете, взять на себя такую миссию. Чтоб вам долго не объясняться, а просто подтвердить заявлением.

– Буду вам чрезвычайно признателен, а то ведь, действительно…

– Верно, одобряю. Прекратим это дело и забудем.

Возле своих машин они сердечно простились. Лямин с охраной тут же умчался в «Белый дом», где продолжалось заседание кабинета министров и решался важнейший нынче вопрос, касающийся всех ветвей власти: как быть с операцией Президента?

А Коновалов сел в свой «мерседес» и сказал Володе:

– Cняли проблему. Давай-ка попробуем заскочить на дачу, благо времени достаточно. Надеюсь, не возражаешь? – и хитро засмеялся. – Между прочим, Володя, этот Лямин – один из немногих, кому не мерещатся повсюду антипрезидентские заговоры. Каково?

– Будем надеяться, Андрей Васильевич, – поворачиваясь с переднего сидения и улыбаясь, ответил телохранитель.

Вероятно, опыт работы в уголовном розыске в другой раз помог бы Ивасютину уберечься от «хвоста», но сейчас он был невнимателен, озадачен и при этом как-то странно опустошен. Где-то в подкорке, видимо на уровне инстинкта, шевелилась мысль, что он совершенно напрасно сделал сегодня этот шаг, ведь ничего, в сущности, не грозило. А теперь сам себя загнал в угол, из которого был лишь один выход: лбом напролом. С призрачной надеждой на удачу.

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106