Люсинда Берри
Когда она вернулась
Серия «Новый мировой триллер»
Перед вами художественный вымысел. Имена, персонажи, организации, места и события созданы воображением автора. Любые совпадения с реальными событиями или людьми, живыми или мертвыми, являются целиком и полностью случайными.
Lucinda Berry
WHEN SHE RETURNED
Публикуется с разрешения Amazon Publishing, www.apub.com, при содействии Литературного агентства «Синопсис»
Copyright © Lucinda Berry 2019
© Николаев А. И., перевод, 2025
© ООО «Издательство АСТ», 2025
Пролог
Крики Шайло прорезали воздух. Подобрав подол ночной рубашки, я мчалась сквозь тьму. Внезапно забеспокоившись, малышка принялась выгибаться у меня на руках и издала очередной вопль. Затрепетав от страха, я поспешно накрыла ее ротик ладонью. Теперь маленькое тельце содрогалось в беззвучных рыданиях. Тогда я, упав на колени, сунула ей в рот свой большой палец, надеясь таким образом ее угомонить. Она тут же затихла.
Слава богу.
Сердце гулко ухало у меня в груди, легкие пылали огнем. Я украдкой оглядела окружающий лес. Казалось, что я уже многие часы бегаю кругами. Я не смогла бы ответить ни где нахожусь, ни куда направляюсь, ни бывала ли я там раньше, однако все это не имело значения. Мне необходимо было двигаться вперед.
Я мельком взглянула на Шайло. Посасывая мой палец, та уставилась на меня широко распахнутыми глазами. Она всегда просыпалась от голода. Я чмокнула ее в лобик, напоминая самой себе, что все это – ради нее. Ради нее я пошла бы на все.
– Потерпи, маленькая моя, прошу, потерпи, – прошептала я.
В лесу отнюдь не было тихо, и каждый звук заставлял меня вздрагивать. Я была уверена, что в любую минуту один из них явится и схватит меня. Или хуже – заберет Шайло. Что они утащат ее к нему. Что, если ее заберут, а меня бросят здесь?
Я поднялась на ноги, крепко прижимая ее к себе. Нам нельзя было оставаться на месте. Прикрыв ее головку своей шалью, я вновь двинулась вперед. Корни и ветки впивались в мои ноги как колючая проволока. Ничего. Я ускорила шаг. Камни больно ранили мои босые ступни. Мне хотелось только одного – передохнуть, но останавливаться я была не вправе. Шайло вскоре должна была проснуться снова, это было лишь делом времени, и в следующий раз моего пальца могло быть уже недостаточно. Ее плач привел бы их прямо к нам. Этого нельзя было допустить. Я просто не могла этого позволить. Я рвалась вперед, невзирая на изнеможение, которое волнами накатывало на меня всю ночь, заставляя пульсировать голову. Когда наконец у меня мелькнула мысль, что я не смогу больше ступить и шагу, деревья внезапно расступились, и перед нами открылась широкая поляна. Я поспешила вперед – в кровь впрыснулась очередная порция адреналина, позволившая мне собрать остатки сил, чтобы пересечь опушку и выбраться на шоссе.
И вот они прямо передо мной – неоновые лучи, тянущиеся к небу.
Перебежав на другую сторону шоссе, я устремилась к заправке. Шайло встрепенулась и заплакала, но это теперь уже было не страшно.
– Теперь можно кричать. Кричи сколько хочешь! – воскликнула я.
Возле двух колонок никого не было, но внутри павильона горел свет. Я бросилась к двери, дернула ее и отскочила назад, когда та не поддалась. Я дернула снова.
Ничего.
Дверь не открывалась. Я принялась стучаться в окна.
– Нет!
Плач Шайло стал больше похож на вопли ужаса. Яростно крича, я снова забарабанила в дверь. Весь этот путь… Я проделала весь этот путь! Слезы катились по моим щекам. Сопли затекали в рот. Бесформенной грудой я повалилась на асфальт перед павильоном.
– Эй? – мужской голос заставил меня оцепенеть, а затем подпрыгнуть. Прижав Шайло покрепче к груди, я отпрянула назад, к стене. Мужчина глядел на меня сквозь толстые линзы очков. От него пахло дымом. На бейдже под логотипом «Амоко» было написано имя Мэтт.
– Что вы здесь делаете? – спросил он. – С вами все в порядке?
Сумев встать на ноги, я буквально на него набросилась.
– Прошу вас, прошу, вы должны помочь мне! – взмолилась я, вцепившись в его рубашку. – Звоните в полицию! Прошу вас! Меня зовут Кейт Беннет.
Глава 1
Эбби
Сейчас
Я нервно теребила цепочку на шее. Внутри небольшого медальона скрывалась мамина фотография – я носила его с тех самых пор, как мама исчезла. Пять лет назад мы в конце концов ее похоронили, только проводить похороны в отсутствие покойной оказалось непросто. Папа уверял меня, что это нормально и что люди повсюду так делают, – можно подумать, еще хоть у кого-то из ребят мама ушла в магазин и больше не вернулась. Вместо классических похорон мы провели красивую поминальную службу, а потом похоронили некоторые особенные для мамы вещи – скрипку, записи ее лучших выступлений, копии писем, которые она писала папе, фотографии, запечатлевшие важные события или нашу троицу в отпуске. Ну и всякое такое. А теперь она вернулась к жизни. Никто не возвращается после смерти. Мне все еще казалось, что это сон, который должен вот-вот подойти к концу, и тогда я проснусь.
Я бросила взгляд на папин затылок. Длинные влажные волоски на его шее лежали завитками – обычно они завивались, когда папа занимался спортом. Только на этот раз вспотеть заставила его не физкультура, а нервы. Он сидел на пассажирском сиденье, напряженно притопывая правой ногой, а за рулем была Мередит. Она настояла на том, что будет вести машину. В другой ситуации папа бы возмутился, но сейчас промолчал. Он вообще по большей части молчал с тех пор, как они с Мередит вывалили передо мной эту новость.
Я поняла, что что-то не так, в ту самую минуту, когда они вошли в мою комнату без стука. Папа всегда стучался, прежде чем войти. Мередит, на шаг позади, в буквальном смысле поддерживала его, подталкивая вперед сквозь дверной проем. Она вся побледнела, и у нее дрожали руки, но в сравнении с отцом Мередит выглядела хорошо. Папины зрачки расширились – так сильно, что перекрыли все зеленое пространство радужки. Папа держал глаза распахнутыми так долго, словно забыл, как нужно моргать. Никогда я не видела его таким подавленным. Я вскочила с кровати, на которой делала домашку по биологии.
– Что случилось, папа? – спросила я, глядя ему прямо в глаза. Но папа смотрел мимо, словно не замечая меня. Не отрывая взгляда он смотрел в окно за моим письменным столом, как будто видел снаружи нечто очень для себя важное. – Пап?
– Я… что ж… – Папа сделал попытку справиться с охватившими его эмоциями, и его кадык заходил вверх-вниз. Скользкое от пота, папино лицо приняло пепельно-серый оттенок. – Если мы…
Может, у него сердечный приступ? Удар? Зачем тогда они теряют здесь со мной время, если ему плохо?
– Что происходит? – Я повернулась к Мередит. – Что случилось, Мередит?
– Мы только что получили весьма шокирующее известие, – голос Мередит оборвался. – Почему бы нам всем не присесть к тебе на кровать?
Может, что-то стряслось с Калебом. Или с Тадом. Но разве тогда они бы не дали мне знать? Нет, если бы что-то стряслось с сыновьями Мередит, плохо было бы ей, а сейчас она помогла отцу дойти до моей кровати, словно он – инвалид, так что дело, очевидно, было в нем. Что-то случилось с папой. Мой худший кошмар. Мой худший кошмар с тех пор, как я потеряла маму, – потерять папу. Меня охватила тревога. Стараясь выровнять дыхание, я изо всех сил вдавила ступни в домашние туфли, чтобы почувствовать, что все происходит на самом деле, – так много лет назад меня научил делать психотерапевт. Я опустилась на кровать рядом с папой, сцепив лежащие на коленях руки в замок и ожидая, пока кто-то из них, наконец, заговорит.
