Потерянная жертва - Брындза Роберт

После горячего душа и тоста с маслом Кейт сняла с полки книгу, не выходившую у нее из головы, – «Не мой сын». Откровенную автобиографию, которую мать Питера, Энид, написала в 2000 году и за которую получила много денег.

На обложке были две фотографии, разделенные стеклом. Справа – шестнадцатилетняя Энид Конуэй в длинном струящемся платье стоит у главного входа в приют для матерей-одиночек и держит на руках младенца Питера, завернутого в большое одеяло. Взгляд его широко распахнутых глаз направлен прямо в камеру, Энид с обожанием смотрит на сына сверху вниз, за окном видна фигура монахини с каменным лицом.

Слева – фото Питера в полиции, сделанное в тот день, когда он давал показания на предварительном суде. Дикие глаза, расширенные зрачки. Тогда он еще не принимал наркотический коктейль, помогавший справиться с шизофренией и диссоциативным расстройством идентичности.

Кейт открыла книгу. На титульном листе было посвящение от Энид; чернила немного выцвели.

ГОРИ В АДУ, СУКА

ЭНИД КОНУЭЙ

Кейт никогда не понимала, почему Энид решила подписаться.

Она полистала указатель. В 1988 и 1989 годах Питер упоминался только два раза. В 1988-м он был принят в полицейский колледж Хендона, в 1989-м успешно завершил обучение и стал офицером полиции.

Она закрыла книгу. Питер потратил так много времени, пытаясь скрыть, что он коп. Во время первоначального расследования дела о Каннибале из Девяти Вязов он как следует постарался надежно спрятать все связи между его работой и убийствами, которые он совершил. Зачем ему в 1988 году понадобилось рисковать всем, притворяясь офицером полиции, чтобы заманить жертв? Томас Блэк писал, что Питер остановил его из-за неисправного стоп-сигнала, но что, если это была ложь?

А что насчет этого Томаса Блэка – что он делал, когда исчезла Джейни Маклин?

Глава 10

В это же время на другом конце города проснулся Тристан. Он встал поздно, так что ему пришлось поторопиться с обедом для своей сестры Сары, ее мужа Гэри и годовалого племянника Лео. Он пожарил курицу, они поели, и Сара отправила мужа гулять с Лео в слинге. Недобрый знак. Значит, она о чем-то хотела поговорить с Тристаном.

– Почему ты мне не сказал, что пропустил платеж по ипотеке? – не тратя время на любезности, спросила она, ополаскивая тарелки и расставляя их в посудомоечной машине.

– Вот почему я хочу открыть счет в другом банке. Разве шпионить за счетами клиентов не противозаконно? – спросил Тристан.

– Только не для кредитных аналитиков. Это часть моей работы.

– Почему ты не могла просто написать мне сообщение? Или попросить какую-нибудь из горгон твоего кол-центра мне позвонить? – поинтересовался Тристан, соскребая с новой жаровни подгоревшую картошку.

Сара глубоко вздохнула.

– Почему ты пропустил платеж? Все в порядке?

– Да все отлично, – сказал Тристан. Он почти не соврал. В преддверии Рождества с деньгами всегда бывало туговато. – Просто несчастный случай, проблема со сроками платежей, поступающих от агентства. Их задержали всего на день. – Его руки начали дрожать, и он сам не понял, злится или боится. Разговоры с Сарой о деньгах всегда действовали ему на нервы.

– Этот просроченный платеж влияет на твой кредитный рейтинг… Очень хорошая жаровня. Le Creuset?

Теперь настала очередь Тристана сделать глубокий вдох. Он поставил кастрюлю на столешницу.

– Не знаю. Это был рождественский подарок от Эйда.

– Где сейчас Эйд?

– Уехал на праздники в Австралию.

Сара оторвала кусок фольги и обернула им остатки жареной курицы.

– А, ну тогда он и Le Creuset может себе позволить.

– Они очень долговечны, Сара. У Эйда есть огромная голландская духовка этой же фирмы, которая досталась ему от мамы и спустя тридцать лет все еще великолепна!

– Ну, может, он разрешит тебе пожить в этой великолепной духовке, когда твою квартиру конфискуют за долги.

Тристан снова глубоко вздохнул. Сара всегда, казалось, жила в состоянии повышенной готовности, думала о худшем и ожидала, когда это произойдет.

– Все у меня будет в порядке. Мы как раз начинаем работу над новым делом. В Лондоне.

– В Лондоне? – повторила Сара таким тоном, как будто он сказал «в Тимбукту». – Как ты собираешься работать в Лондоне, если живешь здесь?

– Клиент предоставляет нам квартиру в Кингс-Кросс.

– Кто этот клиент?

– Креативное агентство.

– Серьезно?

– Да. Это как литературное агентство.

– Как литературное, но креативное. А литературные что, недостаточно креативны?

– Они занимаются не только книгами. Еще стримингами и подкастами.

– Мне кажется, это довольно странно.

– Нет тут ничего странного, – ответил Тристан, стараясь не выдать раздражения. – Можешь сама приехать и посмотреть.

– Я? В Лондон?

– Да. Я могу встретиться с тобой на «Кингс-Кросс», отвезти тебя на платформу девять и три четверти и столкнуть с нее [4].

– Почему ты все переводишь в шутки?

– Это серьезное агентство. Оно заключило несколько выгодных государственных контрактов… – Тристан заметил, что Сара хочет что-то возразить. – Дай мне договорить! И они платят ежеквартально. Поэтому в ноябре и было небольшое затишье.

– Трис, я могу дать тебе овердрафт [5].

– Мне не нужен овердрафт.

– Я так и думала. Тогда слушай. Мой коллега ищет жилье в Эшдине. Я сказала ему, что у тебя есть свободная комната.

– Мне не нужен новый жилец. Хватит с меня Гленна.

Гленн, очень угрюмый парень, в течение года снимал у Тристана комнату, наводил на него тоску своим вечно хмурым видом, а еще повсюду оставлял свои волосы. Тристан поклялся себе ни с кем больше не делить квартиру.

– Адам нормальный. Из очень обеспеченной семьи. И совсем не волосатый. Во всяком случае, в тех местах, которые я видела.

Несмотря на их напряженный спор, Тристан рассмеялся.

– Зачем обеспеченному и совсем не волосатому парню снимать комнату в моей квартире на набережной Эшдина?

Он отошел в сторону, чтобы позволить Саре ополоснуть в раковине ножи и вилки.

– Он переживает тяжелый развод. Ждет, когда продадут их дом, чтобы разделить активы. Он готов заплатить намного больше, чем Гленн. И было бы идеально, если бы ты следующие несколько месяцев провел в Лондоне.

– Я не знаю, как долго мы будем в Лондоне и будем ли вообще. Мы все еще ждем контракт. – Еще не успев договорить, Тристан пожалел, что сказал об этом вслух.

– А, так у тебя еще ничего и не определено? Тогда тебе стоит всерьез об этом задуматься. – Сара вытерла руки полотенцем, покопалась в сумочке, стоявшей на краю кухонной стойки. – Я обещала маме, что буду заботиться о тебе, как старшая сестра. – Она подошла к холодильнику, сунула визитку под магнит в виде черепахи, державший меню местного индийского ресторанчика. – Позвони Адаму. Заработаешь несколько тысяч, ничего не делая.

– Я подумаю.

– Ладно. Какие планы на Новый год?

– Схожу, наверное, в «Кабанью голову». А у тебя?

– У меня годовалый ребенок и работа на полставки. Я просто лягу спать в девять тридцать.

Когда Сара и Гэри вновь отправились на прогулку и унесли с собой Лео, дремавшего у отца на плече, Тристан ушел в комнату, служившую ему рабочим кабинетом. Обвел взглядом стол, ноутбук, мягкое кресло и низкий книжный шкаф, наполовину заполненный книгами о преступлениях и справочниками по криминалистике – его бесценной, постоянно пополняемой коллекцией. Окно выходило на пляж и набережную – спать он предпочитал в другой комнате, потише. В их агентстве в Терлоу-Бей у него был свой кабинет, но ему нравилось работать из дома.

Он сел за стол, зашел в рабочий чат. Кейт только что загрузила все письма Томаса Блэка и создала файл для дела. Прикрепила электронное письмо с контрактом от Фиделис из агентства.