Проклятие Желтого императора - Хуянь Юнь

Выражение лица Лэй Жун осталось прежним, но тон речи стал тверже:

– В настоящее время я являюсь одним из самых крупных в стране экспертов по судебной медицине, так что в том обстоятельстве, что мое слово может стать решающим, нет ничего экстраординарного.

Левая рука запрокинул голову и поглядел на деревянный квадратный фонарь у себя над головой. Светильник озарил его крупное лицо тусклым светом. Прошло довольно много времени, прежде чем он склонил голову, пододвинул к себе лежащую на татами кожаную сумку, вынул из нее фотографию и протянул Лэй Жун:

– Вы узнаете этого человека?

На снимке был лысеющий мужчина средних лет. Выпрямив спину и скрестив руки перед собой, он сидел за письменным столом из красного дерева, на лице – натянутая протокольная улыбка. На краю стола стоял глобус, за спиной у мужчины виднелись полки с книгами, которые явно были поставлены туда исключительно для того, чтобы заполнить собой пустоту. В основном многотомные энциклопедические издания. Одного взгляда на фото было достаточно, чтобы понять, что этот мужчина – крупный начальник. Лэй Жун несколько минут его разглядывала, но так и не смогла ничего вспомнить. В конце концов покачала головой.

Левая рука прищурил глаза с таким видом, будто он заранее знал ответ, и ухмыльнулся:

– Тогда, может быть, вы вспомните женщину по имени Фан Лили? – поинтересовался он, как будто на допросе.

Тон его речи очень разозлил Лэй Жун, но все же она подумала и ответила:

– Извините, у меня нет ни малейшего представления о том, кто она такая.

Все лицо Левой руки пошло складками, как будто его резко смяли крепкие руки умелого массажиста, – это было выражением крайнего удивления:

– Да как же такое может быть? Она же училась с вами вместе в средней школе, разве вы не помните?

В средней школе? Лэй Жун, всегда считавшая, что у нее очень хорошая память, в этот раз, обращаясь к жесткому диску своего мозга, не могла найти абсолютно никаких данных. Она была в замешательстве.

– Совсем ничего не можете вспомнить? – Левая рука легко постучал пальцами по столику. – Я наводил справки, она училась вместе с вами в средней школе, только в классе на два года младше.

«Да черт подери! – чуть было не вырвалось у Лэй Жун. – Когда я училась в средней школе, в одной параллели было четыре класса, в каждом классе сорок с лишним человек! Я даже не помню имен всех своих ровесников, не говоря уже о тех, кто учился в классе на два года младше!»

Лэй Жун уже начинала слегка сердиться.

– Знаю я или не знаю Фан Лили, какое это отношение имеет к тому вопросу, который мы тут собрались обсудить?

Левая рука засмеялся своим ухающим совиным смехом:

– Доктор Лэй, ну к чему напускать на себя такой грозный вид? Этот мужчина на фото – директор компании, в которой работал Му Хунъюн, и заодно дядя Фан Лили. Как же вы могли не узнать его?

В мозгу молнией вспыхнуло озарение. Лэй Жун поняла, что Левая рука пригласил ее сюда сегодня совсем не для объяснений или извинений, и вся проявленная им скромность и учтивость была абсолютной фальшивкой, ловушкой, расставленной им, в которую, по его замыслу, Лэй Жун должна была сама прыгнуть.

Несмотря на свой выдержанный характер, на этот раз Лэй Жун не могла сдержать гнев, ее лицо раскраснелось:

– Можно спросить, что именно вы хотите этим сказать?

Почти в тот же момент перегородка за ее спиной со стуком и треском отодвинулась.

Лэй Жун, испугавшись, обернулась и неожиданно увидела свою хорошую подругу Го Сяофэнь. По ее милому розовому лицу струился пот, она тяжело дышала, запыхавшись, как будто всю дорогу бежала. Волосы на голове пребывали в страшном беспорядке, словно их растрепал ураган.

Лэй Жун едва открыла рот, чтобы спросить, как она здесь оказалась, но Го Сяофэнь крепко схватила ее за руку и крикнула:

– Уходи!

Го Сяофэнь работала репортером в газете «Вестник права». Благодаря свойственным ей наблюдательности и проницательности, а также аналитическому складу ума и взвешенному подходу к проблемам, ее публикации по уголовным делам неоднократно удостаивались наград, поэтому она была широко известна в кругу журналистов. Левая рука, увидев ее, расплылся в улыбке:

– О, госпожа Сяо Го пожаловала на угощение! Какая честь оказана мне, недостойному. Присядьте, присоединяйтесь к нашей трапезе!

– Уходи! – Го Сяофэнь потянула Лэй Жун к выходу. – Быстро!

Лэй Жун, почувствовав, что дело неладно, вышла из комнаты и надела туфли.

– Да подождите же! – Левая рука поднялся из-за столика, и в одно мгновение, как сменяются маски актеров сычуаньской оперы, выражение его лица стало крайне свирепым. – Го Сяофэнь, что все это значит? Я пригласил госпожу Лэй на ужин, какого черта вы нам мешаете?

Го Сяофэнь посмотрела налево, потом направо, заметила, что в ближайшей комнате справа горит свет, но почему-то оттуда не доносится ни звука, протянула руку и резко оттолкнула перегородку.

Внутри в полной растерянности сидели мужчина и женщина. Мужчина снял наушники, пальцы женщины замерли на клавиатуре ноутбука.

– Ты сам лучше прочих знаешь, чем именно ты занимаешься! – с гневом воскликнула Го Сяофэнь, ткнув пальцем в направлении носа Левой руки. – Ты журналист! До чего ты опустился, какой позор, ты совсем потерял лицо!

Левая рука неторопливо сел на татами, засмеялся своим прежним ухающим смехом, подцепил палочками длинную жареную мойву, положил в рот и начал пережевывать, скрипя зубами. Бо́льшая часть рыбины свисала из уголка его рта, напоминая струйку белой слюны.

Го Сяофэнь потянула Лэй Жун к выходу из ресторана; идя рядом, она недовольно ворчала:

– Да что с тобой случилось? Звонила тебе, писала, ноль реакции…

– Я выключила звук на телефоне… – с недоумением пробормотала Лэй Жун. – Но, ради бога, объясни, что произошло? Зачем ты приехала сюда?

– Этот Левая рука – известный негодяй, ради своих горячих новостей готов пойти на любую подлость! Как ты вообще могла принять его приглашение? – возмущенно выговаривала Го Сяофэнь. – Я уже закончила работу, как вдруг смотрю, Левая рука в «Вейбо» [31] ведет прямую трансляцию секретного интервью с тобой. У него наверняка был на одежде беспроводной микрофон, и весь ваш разговор передавался в соседнее помещение. Ты ведь минуту назад видела эту парочку? Так вот они занимались тем, что выкладывали в «Вейбо» отрывки твоих фраз, основательно их переврав, чтобы сделать тебя полной мерзавкой в глазах простых людей.

– Зачем он это делал? – крайне удивилась Лэй Жун. – Не помню, чтобы я его чем-то обидела.

– Это без сомнений какой-то заговор, – заключила Го Сяофэнь. – Сейчас нет времени с этим разбираться, нужно поскорее уносить ноги!

Лэй Жун все еще совершенно не понимала, что происходит, и стремилась узнать у подруги, почему они так торопятся, но вдруг услышала, как где-то впереди закричали, потом раздались громкие удары, звон разбитого стекла. Лицо Го Сяофэнь мгновенно побледнело от испуга:

– Вот черт, не успели! – Она схватила Лэй Жун за руку и увлекла за собой в обратном направлении.

Лэй Жун, не до конца отдавая себе отчет в своих действиях, сбросила ее ладонь и рванулась вперед. Тотчас прогремел взрыв.

Одна за одной сверкнули три ярких вспышки, как будто бы к ней кинулись три огненных пса. Она молнией метнулась в сторону, и тут же – бах, бах, бах! – за стеной прозвучали три взрыва, и мощная волна тепла, пахнущая бензином, чуть было не сбила ее с ног.

Пригнув голову, Лэй Жун наблюдала, как какие-то люди налили бензин в пивные бутылки, подожгли их и бросили в заведение. Если бы она двигалась чуть-чуть медленнее, то сейчас была бы в центре этого моря огня.

Через уже полностью разбитую взрывами дверь ресторана ей открылась жуткая картина: около десятка иссиня-черных теней скакали подобно демонам на ночном кладбище. Было неясно, люди это или призраки; виднелись несколько пар светящихся кроваво-красных глаз, будто бы ожившие мертвецы медленно двигались, окружая ее. Из их глоток вырывались странные звуки, подобные диким звериным воплям, но стоило прислушаться и можно было разобрать, что они кричат: