Проклятие Желтого императора - Хуянь Юнь

Когда она проходила практику в США под руководством знаменитого профессора судебной медицины Майкла Бадена, самым непостижимым ей казалось то, что, проведя в первой половине дня вскрытие, профессор как ни в чем ни бывало мог есть жареный стейк за обедом. Для нее же тогда было просто чудом, если ее не рвало после работы.

Так было до того момента, когда она однажды случайно не услышала, как некая дама – возможно, это была Мэри Роуч [34] – спросила Майкла Бадена:

– Вы день за днем вскрываете трупы, неужели вам совсем не страшно?

– Я судебный медик, у меня нет времени бояться, – ответил доктор.

В этот миг Лэй Жун поняла, в чем главный секрет его бесстрашия и невозмутимости.

«Нет времени» – в этих словах скрыт очень глубокий смысл: надо понимать, что время мертвого ценнее, чем время живого! Через час после смерти появляются трупные пятна, и если не успеть осмотреть тело, то их можно спутать с прижизненными гематомами; через четыре часа в конечностях возникает окоченение, и, если не успеть, – невозможно будет точно определить положение и позу тела при смерти; через восемь часов из яиц, отложенных мухами, начинают вылупляться первые личинки, и если не поторопиться, то насекомые изгрызут все раны на теле, безвозвратно исказив их форму.

Смерть обычно включает секундомер, с каждой секундой доказательства преступления исчезают, и каждое стирается целиком и окончательно, их становится все меньше и меньше. Если слишком много времени будет упущено, следы преступления навечно уйдут в землю, и убийца, избежавший наказания, продолжит отнимать жизни. Нужно торопиться! Нужно спешить! Необходимо как можно скорее прибыть на место преступления и, не обращая внимания на налипающих на перчатки опарышей, начать обследование тела; очень внимательно и без страха собрать все его части вместе, пусть даже оно порублено в фарш; попытаться отказаться от нанесения на внутреннюю поверхность медицинской маски ароматных масел, чтобы иметь возможность различить посторонние запахи, исходящие от тела, которые могут представлять интерес для расследования… Если работа требует такого напряжения и срочности, то останется ли время на страх? К тому же чего бояться? Каждая безвинно погибшая душа ждет от судмедэксперта восстановления справедливости и так же, как и любой больной, молит врача об облегчении страданий.

Нет времени бояться и нет причин бояться!

Постепенно Лэй Жун перестала вскакивать по ночам и смогла после работы достаточно отдыхать, принимать пищу и высыпаться. Ложась в постель, она быстро засыпала и спокойно спала всю ночь. Но сегодня она вдруг внезапно проснулась среди ночи и никак не могла снова уснуть. Что же произошло?

На самом деле, с самого первого дня создания исследовательского центра беспрерывно звучали голоса тех, кто был против этого начинания, а также сомневающихся, но Лэй Жун настолько привыкла не обращать на них внимания, что для нее они просто перестали существовать… Но она никак не могла понять, откуда в тех людях, с которыми ей пришлось столкнуться сегодня вечером, такая безумная злоба? Всего лишь газетная статья, включающая обрывки ее фраз, надерганные из интервью на пресс-конференции, всего лишь трансляция в «Вейбо», переворачивающая все сказанное с ног на голову. Все это просто вранье, и достаточно лишь совсем немного задуматься, чтобы все несостыковки вышли наружу. Эта ложь настолько беспомощна, что Лэй Жун даже не стала бы опускаться до ее опровержения. Но как эти люди могли быть настолько легковерны и как могли они прийти в такую ярость? Что это, черт побери, было за колдовство?! Как Левая рука смог заставить их настолько обезуметь, что, забыв о собственной безопасности, они толпой ринулись громить ресторан?!

Эти красные глаза в темноте… В каких случаях у людей могут быть красные глаза? Конъюнктивит, кератит, тяжелая бессонница, сердечная недостаточность, кровоизлияния в мозг, сильные механические воздействия, приводящие к повреждениям мелких сосудов. Что еще?

Например, у собак, зараженных вирусом бешенства, тоже красные глаза.

По телу Лэй Жун пробежал холодок, она накинула халат, но ей тут же стало жарко. Эта дурацкая погода в начале весны.

Она надела тапочки и тихонько вышла на балкон. Ночной ветер как вода, окатывал прохладными волнами.

«Почему они хотели расправиться со мной?

Точно, именно тут должен скрываться ответ! Ладно люди, которые меня неправильно поняли и подняли шум, ладно хулиганы, устроившие беспорядок у входа в ресторан, они всего лишь стремились испугать, но тот тип, ждавший в засаде в переулке за рестораном, он-то абсолютно точно намеревался убить меня.

С таким толстым железным прутом, если бы не Ма Сяочжун, он бы точно расколол мою голову на части. Кто этот человек? И почему он хотел причинить мне вред? Тогда надо было уносить ноги, поэтому не удалось толком разглядеть его… Неужели он когда-то так люто возненавидел меня?»

Лэй Жун долго ломала голову над этим вопросом, но ей так и не удалось вспомнить, кого она могла до смерти обидеть. Несомненно, огромное множество убийц, пытавшихся при помощи различных уловок замаскировать свое преступление под суицид, были изобличены после медицинской экспертизы тела. Но ее работа была всего лишь одним из звеньев в расследовании уголовных дел, и преступники в большинстве своем не имели представления о том, из-за кого они погорели. Более того, те, кого она засадила за решетку, еще не освободились, и им оставалось мотать срок еще полжизни.

«Мне постоянно кажется, что тут есть какой-то подвох, что это ловушка…» – слова Лю Сымяо опять эхом прозвучали в голове у Лэй Жун.

Не в силах сдержать эмоций, она положила руки на кованые перила балкона и с силой сжала их.

«Ну ладно! – Лэй Жун решила: – Если есть проблемы, с которыми придется столкнуться, то чем скорее, тем лучше. Завтра утром я отправляюсь на то место, с которого все началось, – место гибели Му Хунъюна. Посмотрю, что к чему».

Утром следующего дня, едва забрезжил рассвет, Лэй Жун вышла из дома, поймала такси и поехала к первой городской больнице.

Место, где погиб Му Хунъюн, находилось у второго светофора, если двигаться на запад от больницы. Несмотря на раннее время, в парке, расположенном вдоль улицы, уже кипела жизнь. В рощице под деревьями какой-то человек упражнялся в исполнении арий пекинской оперы, аккомпанируя себе на эрху, большая группа людей танцевала под музыку, звучащую из магнитофона. Их топтание на освещенной утренним солнцем лужайке напоминало возню жаб в пруду в сезон весеннего размножения.

Выйдя из машины, Лэй Жун направилась вперед по тротуару к огромной софоре. Должно быть, это то самое дерево. На стволе на уровне талии виднелся большой след от удара.

Некоторое время Лэй Жун стояла в растерянности, не зная, что делать дальше. Она была судебным медиком, а тут не было ни пострадавших, ни мертвых тел, ни человеческих останков. Ее навыки казались бесполезными, она же не Лю Сымяо, да и, кроме того, это место наверняка изучал следователь, вряд ли тут можно найти еще какие-нибудь важные зацепки.

Раздумывая об этом, она все же присела на корточки и внимательно осмотрела ствол дерева и участок земли вокруг него, но не обнаружила ничего, кроме группы муравьев, вышедших на утреннюю пробежку. Лэй Жун печально вздохнула, поднялась и заметила, что на нее таращит глаза стоящий неподалеку уборщик в оранжевой безрукавке.

Она слегка улыбнулась и кивнула ему. На его лице не отразилось никаких эмоций, он опять опустил голову и принялся размахивать метлой.

Лэй Жун вдруг вспомнила, что Му Хунъюн погиб в такое же утро, в это же время. Может быть, этот уборщик что-то видел?

Она подошла к нему и поздоровалась:

– Добрый день! Недавно на этом месте произошла автомобильная авария, такси врезалось в дерево, погиб человек. Вы знаете об этом?

Уборщик взглянул на нее и, похоже не до конца поняв вопрос, откликнулся: