Консьерж - Корсон Эбби

В то утро номер покинули только отчим и мама невесты. Они отправились прогуляться по саду, чтобы подышать свежим воздухом, и вернулись через сорок пять минут уже чуть посвежевшими. Они попросили меня забронировать столик, чтобы их компания, приехавшая на свадьбу, выпила чаю после обеда, что я заранее сделал, еще во время заезда.

Послеобеденный чай в «Кавенгрине» – это настоящее событие. Отель получил за него множество наград, и нас часто посещали журналисты и телевизионщики, желавшие испытать этот опыт на себе. Послеобеденный чай подается в ресторане «Лавандовые тарелки» через день в 15:00. На каждом столе в несколько ярусов расставлены угощения: треугольные канапе, кусочки торта, пирожные и булочки с джемом и взбитыми сливками. Все это подается с шампанским, которое льется рекой, а когда все блюда убирают, на террасе можно заказать сигары. Незабываемое впечатление. В мое время некоторые местные жители каждое воскресенье неукоснительно являлись на чай. Я всегда заглядывал в ресторан, чтобы поздороваться с гостями, пока они рассаживались. Но в тот день такой возможности не выдалось.

Ровно в 15:00 на моем столе тренькнул айпад. В седьмом номере понадобился лед; требовалось оставить ведерко на кофейном столике. Просьба казалась несложной. В 15:08 я постучал в дверь и крикнул: «Консьерж!» – просто из вежливости. Я прижался ухом к двери, но не расслышал ни ответа, ни шума душа, ни телевизора. Я вошел и поставил ведро на стол, как мне было велено. Обернувшись, я увидел заляпанный красным ковер, ведущий в ванную, где на полу лежало бездыханное окровавленное тело.

Тук-тук-тук!

Было совершенно ясно, что он мертв. Помню, как моргнул три раза. Трижды, медленно, пытаясь осмыслить увиденное. Почудилось, что я стою в этой комнате уже вечность. Такой беспорядок вокруг… Да, в номере царил ужасный бардак. До конца своих дней буду помнить эту картину. Увидеть мертвеца в отеле «Кавенгрин» – нечто из ряда вон выходящее. За гранью реальности. В «Кавенгрине» все всегда идеально. Вымытая до блеска плитка в ванной, обработанные паром ковры, и на них – лужи крови. Пугающее зрелище.

Я не стал подходить ближе, в этом не было необходимости. Я видел его. Полуоткрытые глаза, безжизненные веки… Отсутствующее выражение лица. Говорят, что от мертвецов исходит спокойствие, что вид у них умиротворенный, но тут все было иначе. Он лежал, чуть открыв рот, словно хотел позвать на помощь. Уверен, в последние минуты он и пытался это сделать.

Я понимал, что нужно сообщить кому-то. Выбежав в коридор, зажал рот рукой, пытаясь сдержать подступающую тошноту. Я едва мог дышать. В ушах звенело. Перед глазами плыли круги. Спотыкаясь, я мчался по коридору, хватаясь рукой за стену, чтобы не сбиться с пути. Толком не понимал, куда несут меня ноги, но помню, что двигались они быстро.

За стойкой администратора была только Шамила, и она болтала с гостем. Она заметила меня краем глаза и нахмурила брови, наблюдая, как я прокладываю себе дорогу сквозь холл. Думаю, в тот момент я, вероятно, искал Фиону. Либо ее, либо мистера Поттса. Я на ощупь пробирался через вестибюль, наткнулся на центральный столик, задев вазу, так что розовые лепестки львиного зева затряслись.

Через секунду, ошеломив, по видимости, всех окружающих, я ворвался в «Лавандовые тарелки», распахнув двойные двери. Все повернулись, чтобы поглядеть на меня. Должно быть, я представлял собой то еще зрелище. Дама за стойкой – забыл ее имя, новенькая – подняла обе руки, желая остановить меня, но я упорно двигался вперед. Официанты шарахнулись в стороны, когда я, пошатываясь, пересек зал и направился туда, где стоял мистер Поттс, с испугом следивший за моим лихорадочным приближением. Он только что открыл шампанское для молодоженов и всей свадебной компании; теперь они сидели, застыв, с широко раскрытыми глазами и ртами, пока бутылка в руках мистера Поттса шипела.

Я рухнул в объятия мистера Поттса, и он повел меня в коридор рядом с кухней. Повара высунули головы в раздаточные окна, чтобы посмотреть, что происходит; некоторые окликали меня, спрашивая, все ли в порядке, но ответить я не мог. Я был в полном шоке.

Мистер Поттс перевернул ящик и бросил меня на него, как мешок с картошкой. Потом он поинтересовался, что случилось. У меня запылали уши, а рот сковало. Именно так я себя чувствовал, когда отец пытался заговорить со мной.

Тук-тук-тук!

Я попытался рассказать мистеру Поттсу о том, что видел, но заикание, которое мешало мне говорить в детстве, вернулось, и я не мог выговорить ни слова. Мистер Поттс велел мне сделать глубокий вдох. Я сделал три.

Мистер Поттс снова осведомился, что случилось.

– Уб-б-б-б-бийство! – все, что я сумел выдавить.

В коридоре появился американец Дэйв с Таней. Мистер Поттс вежливо предупредил их, что помещение, в котором они находятся, предназначено только для персонала ресторана, и американцу Дэйву это не понравилось. Он напомнил мистеру Поттсу, что теперь, после продажи, он может делать в отеле все, что ему заблагорассудится. Тогда было не время и не место играть мускулами, но таков уж наш американец Дэйв – начисто лишен такта и деликатности. Он обошел мистера Поттса, чтобы получше меня разглядеть.

– У него что, старческий маразм? – вопросил он, приблизился и прокричал мне прямо в лицо, делая паузу после каждого слова: – Ты понимаешь, где находишься?!

Мистер Поттс велел ему замолчать, затем присел на корточки, посмотрел на меня и попросил не обращать внимания на американца Дэйва. Это было несложно, поскольку перед моими глазами все еще стояла кровавая сцена, свидетелем которой я только что стал.

Тук-тук-тук!

Мистер Поттс говорил очень спокойно; его вид вселял уверенность. Он хотел, чтобы я объяснил ему, в чем дело, да я и сам понимал, что должен рассказать ему о том, что только что обнаружил. Просто никак не удавалось совладать с языком.

– Уб-б-бийство! – повторил я.

Чтобы произнести одно-единственное слово, потребовалось так много сил. Чувствуя себя совершенно измотанным, я прислонился головой к стене.

– Гектор, кого убили? – прошептал мистер Поттс, сжимая мою руку и пристально глядя в глаза.

Он встал так, что закрывал американцу Дэйву обзор, но я все равно видел, как янки вытягивает шею и даже чуть-чуть подпрыгивает, чтобы хоть мельком посмотреть на меня.

За его спиной Таня изображала из себя официальное лицо, расставив руки, чтобы перекрыть доступ в нашу зону. Обслуживающий персонал заглядывал в коридор, гадая, что происходит. Должно быть, молодежь решила, что случилось что-то любопытное.

– Поттс, – американец Дэйв схватил менеджера за плечо и оттащил его, – он сказал «убийство»?

– Говорите тише, – мистер Поттс вырвался из рук американца Дэйва. – Если не будете мешать, я выясню остальное.

– Что ж он тянет?! – нетерпеливо вскричал американец Дэйв. – Гектор, давай выкладывай!

Это, конечно, только ухудшило ситуацию. Я хотел назвать номер комнаты и имя жертвы и попросить мистера Поттса вызвать полицию. Но мысли никак не складывались в слова.

Мистер Поттс, сохраняя присутствие духа, взял ручку и блокнот у потрясенной официантки и велел мне написать.

Пишу я не особо хорошо – вы это знаете, – но наконец вывел дрожащей рукой: «Номер 7. Бруно. Убийство».

Мистер Поттс схватил блокнот и прочитал написанное. Американец Дэйв бросился к нему и вырвал записку из рук.

Мистер Поттс достал мобильный и позвонил в полицию. Я слышал, как он сказал, будто один из сотрудников заподозрил, что произошло убийство. Навряд ли я что-то заподозрил – было абсолютно ясно, что это убийство. Одна из официанток предложила мне воды, но я отказался; руки так сильно дрожали, что я не сумел бы удержать стакан.

Американец Дэйв тут же взял быка за рога.

– Заблокируйте выходы! – заорал он и бросился мимо обедающих гостей к выходу из ресторана, указывая на все двери и окна. – Никто не должен уйти!

По залу разнесся легкий звон, с которым столовые приборы опустились на фарфоровые тарелки. Все замолчали, и со своего места я увидел, как взволнованные гости обменялись друг с другом смущенными взглядами. Некоторые из них щедро отхлебнули шампанского. Кто-то даже рассмеялся, решив, что перед ними разыгрывают какой-то спектакль.