Последний гость на свадьбе - Рекулик Джейсон

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Это моя работа, сэр. Я Хьюго, управляющий имением. – Говорил он с необычным, певучим акцентом. Швед? Швейцарец? Понятия не имею. – Хорошо ли доехали?

– Прекрасно, – ответил я.

– О, Хьюго, мы чудесно прокатились! – воскликнула Тэмми, перегнувшись через меня и повысив голос, чтобы он расслышал. – Такое дивное утро!

– Рад слышать, мисс Шатовски. – У него в правом ухе виднелась маленькая рация, – должно быть, она и подсказывала. Хьюго нагнулся внутрь и прилепил к ветровому стеклу маленькую голубую карточку. – Это пропуск на парковку. Мы будем очень благодарны, если вы не станете ее снимать.

– На парковку нужен пропуск?

– Чтобы мы знали, что вы член семьи. Гостей собирается много, много машин на стоянке.

В домике сидели еще двое мужчин – подтянутые мускулистые парни в черном. У одного на предплечье я заметил татуировку «semper fi» [20], но и без нее опознал бы отставного военного. У отслужившего много лет человека появляется что-то такое во внешности, что не исчезает, даже когда он переходит в службу безопасности или частную охрану.

Тем временем Хьюго продолжал приветственную речь:

– Кстати, вас предупредили о разнице во времени? Вам придется перевести часы на пятнадцать минут вперед. Мы называем это гарднеровским стандартным временем. Поскольку Эррол Гарднер любит на четверть часа опережать соперников.

Я решил, что он шутит, но он показал мне свои часы – и правда, на них было выставлено 12:53.

– Это нетрудно, уверяю вас. Вы легко приспособитесь, и главное достоинство – никакого джетлага! [21]

Тэмми уже не терпелось ехать дальше. Она попросила помочь с переводом времени на айфоне, и Хьюго охотно обошел машину, чтобы ей помочь. Потом он протянул руку и за моим телефоном.

– Я свой оставлю как есть, – сказал я.

Хьюго предупредил, что я буду путаться.

– Многие так пытаются. Прибавлять пятнадцать минут в уме. Но рано или поздно забывают. А вы же не хотите опоздать на венчание Маргарет?

– Не опоздаю, – сказал я. – Уверяю вас, этого не будет.

Абигейл высунулась с заднего сиденья, протиснувшись между мной и Тэмми. У нее были дешевые часики с Микки-Маусом, какие продаются в автоматах вместе с жевательной резинкой.

– А мои кто-нибудь переведет?

– Это необязательно, – сказал я ей. – Только если хочешь.

– Очень даже хочу!

– Как же не хотеть! – подхватила Тэмми. – Тебе хочется всюду успеть и чувствовать себя своей в семье. – Она перевела минутную стрелку на крохотном циферблате. – А мистер Фрэнк решил застрять в прошлом.

– Это называется «восточное стандартное время», – сообщил я. – Насколько я знаю, по нему живет президент.

– Но мы-то не в Белом доме, а на свадьбе у Мэгги. И нечего портить веселье.

И то верно. У меня были цифровые часики, подаренные Коллин на пятнадцатую годовщину свадьбы, и я, повозившись с кнопками, все-таки поставил их на 12:53.

– Все довольны?

– Вы прекрасно проведете время, – пообещал Хьюго, вручая мне бумажную иллюстрированную карту имения, на которой были обозначены все домики и заведения. – Ну вот, Маргарет с Эйданом ждут вас в «Доме скопы». Прямо по этой дорожке до упора. Только мне еще надо прихватить у вас подписку о неразглашении.

– Какую подписку?

– Просто бумажку с обещанием считать конфиденциальной всю полученную здесь частную информацию. А то, понимаете ли, вдруг вы похитите секреты мистера Гарднера и вздумаете сами производить аккумуляторы. – Хьюго ухмыльнулся, радуясь собственной шутке, и сунул мне в открытое окно свой планшет. – Вместо подписи просто приложите палец к нижней графе.

– Мы на свадьбу приехали, – напомнил я.

– Понятно, мистер Шатовски. Это простая формальность. Все дают такую расписку.

Я уставился на экран – непролазные дебри юридического жаргона, страница один из пятидесяти шести – как пользовательское соглашение на беспроводной телефон или условия медстрахования. Я прокрутил тест – и ничего не понял.

«Положения настоящего Соглашения о неразглашении остаются в силе после прекращения действия настоящего Соглашения, и обязанность мистера Фрэнка Шатовски хранить конфиденциальную информацию в тайне остается в силе бессрочно или до тех пор, пока компания „Фонтейнхед 7 ЛЛС“ не направит мистеру Фрэнку Шатовски письменное уведомление об освобождении мистера Фрэнка Шатовски от действия настоящего Соглашения, в случае предварительного…»

– Что за «Фонтейнхед 7»? – спросил я.

– Ох, я сейчас заплачу. Дайте-ка мне. – Тэмми вырвала планшет у меня из рук и ткнула пальцем в экран. – Абигейл тоже должна подписать? Это моя приемная дочь.

– Нет, только взрослые, – ответил Хьюго.

– А можно, я подпишусь за брата? Чтобы время не тянуть. Мы опоздаем к ланчу.

– Сожалею, он должен подписаться сам.

– Просто я люблю знать, что подписываю, – сказал я обоим.

Когда я был мальчишкой, отец учил меня ни в коем случае не подписывать документов, которых не понимаю, – но в наше время с этим правилом не проживешь. Ни кабельного телевидения, ни дисконтной карты в супермаркете не получишь, пока не согласишься на тысячу правил и условий.

– Впервые попал на свадьбу с… как вы это назвали?

– Подпиской о неразглашении, – подсказал Хьюго.

– И зачем в ней пятьдесят шесть страниц?

– Не знаю, сэр. Честно говоря, по-моему, никто и никогда ее не читал.

В зеркале заднего вида появилась серебристая «тесла» и остановилась за мной. Не обращая на нее внимания, я сосредоточился на документе.

«Стороны соглашаются с тем, что любое нарушение или угроза нарушения настоящего Соглашения со стороны мистера Фрэнка Шатовски дает компании „Фонтейнхед 7 ЛЛС“ и/или членам семьи Гарднер право добиваться судебного запрета в дополнение к любым другим доступным юридическим или законным средствам правовой защиты в любом суде соответствующей юрисдикции».

Что должна означать эта чертовщина? И верещавшая над ухом Тэмми мешала собраться с мыслями. Она уже дозвонилась до Мэгги и собиралась нажаловаться.

– Да, милая, только что подъехали. Как раз у сторожки. Но твой отец уперся как осел насчет подписки. Нет, о неразглашении. На планшете. Вот именно! Понятно, понятно! Я ему и говорю. Но ты сама скажи. Тебя он послушает.

Она прижала телефон мне к уху.

– Пап, это совершенно нормально, – сказала Мэгги.

– Я как раз ее просматриваю. Если твоя тетушка на две минуты замолчит, успею дочитать.

– Пожалуйста, не раздувай это дело. Эта подписка вовсе к тебе не относится.

– Тогда зачем мне подписывать?

– Все подписывают. Без этого тебя не пропустят.

– Мэгги, я твой отец! И ты хочешь сказать, что Эррол Гарднер не пустит меня на свадьбу к родной дочери, если я не подпишу этого контракта?

– Это не контракт!

– Юристы насочиняли пятьдесят шесть страниц. И никто не может мне объяснить, что это значит. Мне бы хотелось кого-нибудь спросить.

– Серьезно? С этого ты хочешь начать праздник? Побеседовать с юристами «Кепэсети»? А не мог бы ты вести себя как все люди?

В зеркале заднего вида за «теслой» пристроилась черная «ауди». Хьюго с извиняющейся улыбкой помахал обеим, предлагая немножко потерпеть. Я старался читать побыстрее.

«Настоящее Соглашение является обязательным для меня, моих наследников, исполнителей, администраторов и правопреемников и действует в интересах Компании, ее правопреемников и цессионариев…»

Но это была только четвертая страница из пятидесяти шести, и я понимал, что дочитать никак не сумею, так что просто черкнул свою подпись и ткнул в квадратик с надписью «Принимаю».

Тэмми облегченно вдохнула и сообщила Мэгги, что все в порядке.

– Закончили, душенька. Через минуту увидимся.

Хьюго забрал свой планшет, убедился, что мы все сделали правильно, и улыбнулся:

– Прекрасно, сэр. Поезжайте теперь прямо по этой дороге. Мы ее называем Мэйн-стрит [22]. Вам будут попадаться маленькие коттеджи, но вы не останавливайтесь, пока не увидите большого.