Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– Боже, Флорида пошла вам на пользу!
Светлые волосы Марты выгорели до снежной белизны, что очень шло к ее загорелой коже. Они не видели друг друга уже целую вечность, но с первого же взгляда Эдит узнала свою дорогую приятельницу. У нее были все те же ярко-голубые глаза и гладкая кожа – шведы обычно очень элегантно стареют. Ее вкусы в одежде тоже не изменились. Сегодня на ней была пара брюк из полиэстера гигантского размера и мужская фланелевая рубашка, которая была ей велика. Широкополая соломенная шляпа лихо сидела у нее на голове, и было видно, что ее она надела в самый последний момент.
Марта похлопала себя по выросшему животу.
– Еда была прекрасная, – сказала она хриплым голосом, слегка растягивая слова. В голосе у нее слышался легкий шведский акцент. – Но было невероятно жарко. Я соскучилась по снегу.
Эдит еще раз пожала ей руку.
– Здорово, что вы вернулись, – повторила она. И это действительно было здорово. Хотя она и пыталась притворяться, что ничего не видит и не слышит вокруг себя, но атмосфера в округе изменилась, и Эдит это не нравилось. Все чаще и чаще она ловила себя на том, что смотрит на соседний дом и размышляет о том, что сейчас не дело жить рядом с пустым домом.
– Позвольте, я помогу вам с багажом, – предложила Эдит, подходя к багажнику и стараясь избавиться от непонятной тревоги. Обычно она не задумывалась о «чувствах» и «ощущениях». Человек не может действовать, основываясь на своих «чувствах». – Багажа у вас совсем немного.
– Кому нужны вещи в моем возрасте? – Марта вытащила из багажника два чемодана. – Как дом?
– Все так, как вы оставили.
Эдит согласилась присматривать за домом Марты, пока та училась играть в гольф во Флориде. У нее был ключ, и раз в месяц она устраивала в нем подробную инспекцию. Марта изредка звонила ей и спрашивала про дом, хотя беседа очень быстро переходила на политику. Марте не нравился Клинтон, а Эдит не переносила Гингрича [68]. Обе наслаждались этими беседами.
Эдит повернулась к входной двери, держа в руках чемодан. И вдруг остановилась как вкопанная. Волосы у нее на затылке зашевелились.
Перед входной дверью стояла абсолютно голая девушка. С такого расстояния Эдит могла разглядеть даже татуировку в виде бабочки над ее левой грудью. Она была аккуратной и совсем не вульгарной. Бабочка была небольшой, скорее даже маленькой: небольшое цветное пятнышко, говорившее о желании полета. Естественно, что на плечи ей спускались светлые локоны – сейчас все девушки были блондинками.
Эдит подняла глаза, хотя не хотела ничего больше видеть.
Но на лице девушки ничего не было, ни просьбы, ни предупреждения, ни какого-то другого чувства. Она просто стояла, обнаженная, с лицом, испачканным кровью, и в глазах ее было легкое извинение, как будто мертвая она так же никому не была нужна, как и живая.
– Уходи, детка, – тихо произнесла Эдит. – Я ничем не могу тебе помочь.
Но девушка упрямо никуда не двигалась. Эдит крепко зажмурила глаза, а когда открыла их, то увидела, что победила – фигура исчезла.
С запозданием она увидела, что Марта с любопытством смотрит на нее.
– С вами все в порядке?
Ответила Эдит не сразу.
– А вы уже слышали о сбежавшем серийном убийце?
– Что?
– Его зовут Джим Бекетт. Убил десять женщин и двух тюремщиков. Сбежал из Уолпоула. Это не очень далеко отсюда.
Марта ничего не сказала, но Эдит показалось, что в ее ярких глазах что-то мелькнуло. Что-то вроде страха, генетического страха. Большая женщина быстро перекрестилась и расправила плечи.
– Местечко у нас маленькое, Эдит, и тихое. У серийного убийцы нет никаких причин здесь появляться.
Та смотрела на Марту, но ее лицо ничего не выражало.
– Я уверена, что вы правы, – сказала, наконец, она.
Хотя ни одной из них нельзя было верить. Эдит расстроилась, что им впервые пришлось сказать друг другу неправду, и все из-за этого Джима Бекетта. Это ей совсем не нравилось.
Глава 16
Джей Ти крутило. К вечеру он мерял шагами комнату с энергией, которой хватило бы на освещение небольшого городка. Взглянув на него, Марион вернула свое пиво в холодильник. Она вошла в гостиную с двумя стаканами воды и протянула один своему брату.
Джей Ти молча выпил его. Потом вытер рот тыльной стороной руки и возобновил свои метания.
– Умоляю тебя, – сказала, наконец, Марион. – Не добавляй мне седых волос. Сядь.
Ее брат развернулся и двинулся в противоположном направлении.
– Ты что, ничего не чувствуешь? – спросил он.
– А что я должна чувствовать?
– Тесс, иди к себе в комнату.
– Куда?
– Закрой дверь и займись вязанием.
– Ну уж нет. Если что-то происходит, я хочу об этом знать.
Джей Ти уставился на сестру. Марион покачала головой.
– Полчаса назад я обошла участок, Джей Ти. Там ничего нет, кроме твоего ужасного настроения. И прекрати нервировать Тесс.
– Она сама захотела остаться.
– Может быть, вы все-таки заговорите по-английски? – потребовала Тесс. Она почувствовала комок в животе.
– Мне все это не нравится, – повторил Джей Ти. – Воздух стал каким-то другим. Что-то не то. Черт, давайте-ка убираться отсюда.
– Что?
– Вы меня слышали, – Диллон продолжал мерять комнату шагами. – Берите ваши сумочки, девочки. Мы линяем.
– Джей Ти, это глупо…
– У тебя есть друзья в полиции Ногалеса, Марион? – Десантник неожиданно остановился.
Его сестра кивнула с измученным видом.
– Позвони им. Скажи, что нас не будет несколько часов. Скажи, что мы боимся, что «неизвестный» вернется. Попроси, чтобы патрульная машина проезжала здесь каждые полчаса.
– Не знаю…
– Марион, кому от этого будет хуже?
На это его сестра не знала, что ответить. Пока она звонила, Тесс нашла легкий пиджак и быстро вернулась в гостиную. Теперь она уже не чувствовала себя одинокой.
Без лишних слов они забрались в машину Марион – три человека, внимательно вглядывающиеся в темноту, пытающиеся понять, что за ней скрывается.
– Бар? – спросила Тесс через двадцать минут, глядя на заведение, украшенное неоновой вывеской в стиле рок-н-ролл. – Джей Ти, мне это не нравится. Пойдем лучше в кино.
– Хорошо там, где много народу и не менее пяти выходов. – Мужчина даже не замедлил шаг.
Марион и Тесс обменялись двусмысленными взглядами.
Джей Ти вошел внутрь – было видно, что в этом заведении он не впервые. Расположенное в центре Ногалеса, оно шумно заявляло о себе громкой музыкой и не менее громкими посетителями. Как раз в этот момент Брюс Спрингстин разрывал барабанные перепонки присутствовавших, исполняя самую громкую версию «Рожденного для побега», которую когда-либо приходилось слышать Тесс. Под потолком бешено вращался блестящий шар, свидетель дискотек семидесятых годов, который бросал яркие лучи на танцпол, забитый людьми, хорошо двигавшимися под такую музыку. В углах же оставались темные пятна, в которых Тесс могла видеть пары в разной степени опьянения и публичного одиночества. Все посетители выглядели латиносами [69].
Джей Ти легко прошел сквозь это сумасшествие, внимательно оглядываясь по сторонам. Тесс и Марион шли за ним по пятам. Мужчина поднял руку и указал в угол – его губы шевелились, но слов в таком грохоте слышно не было. Женщины быстро двинулись за ним, в глубь зала, где музыка стала потише. Теперь им в нос ударили другие запахи: пива, мочи и секса.
Наконец Джей Ти подошел к проходу, который был занавешен занавесками, сделанными из оранжевых и красных кусочков стекла. Он отодвинул одну из них и позволил своим спутницам пройти внутрь. Осмотрев напоследок зал, опустил занавеску.
– Видео аркада? – фыркнула Марион. – Ты что, привел нас сюда, чтобы поиграть в игральные автоматы?
– Это же лучше, чем пить пиво, а, Марион? Или агенты слишком круты для пинбола?
