Ложь во спасение - Бейтс Джереми

— Что ж, если тебе не претит спать на полу, приезжай.

— Суббота подойдет?

Катрина задумалась, вспомнив о вечеринке на этих выходных в несуществующем коттедже на озере. А ведь визит Кристал даже очень кстати, решила она. Теперь можно всем объявить, что к ней приезжает сестра и выходные они проводят вместе.

— Кэт? — окликнула ее Кристал.

— Прости, просто задумалась.

— Если время неподходящее…

— Нет-нет, все в порядке. Значит, до субботы?

— Класс! Жду с нетерпением! — Тут в трубке послышались голоса, и сестра затараторила: — Ладно, мне надо бежать. Позвоню тебе в пятницу или в субботу утром, чтобы предупредить, когда прибывает автобус!

Отключив связь, Катрина решила закончить с картинами завтра, а сейчас побаловать себя бокалом подаренного «Пино нуар» — у нее оставалось еще три четверти бутылки. Прихватив роман о страсти кузнеца и аристократки, она направилась в ванную комнату и стала набирать воду в изящную ванну с ножками в форме звериных лап.

В отличие от остальной части жилища, здесь относительно недавно сделали ремонт. По словам риелтора, прежние владельцы снесли стенку между ванной и комнатой для стирки. В результате стиральная машина и сушилка перекочевали в подвал, загроможденный забытыми вещами, похоже, не одного поколения. Катрина наведывалась туда лишь раз, и на куче пыльных коробок заметила номер «Нью-Йорк таймс», датированный двадцатым июля тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Заголовок на первой странице сообщал: «Люди на Луне!»

Девушка добавила в горячую воду две чайные ложки душистого ванильно-липового масла, зажгла несколько свечей и разделась, бросив одежду в корзину в углу. А потом скользнула в ванну, охая и ахая от пробирающего до костей жара. Пригубила слегка терпкое вино, закрыла глаза и неожиданно для себя задумалась о Кристал.

Она жалела, что после гибели родителей не проводила с сестрой больше времени. Хотя это было не так-то просто, потому что Кристал переехала в Спокан к дедушке и бабушке, в то время как Катрина осталась преподавать в Сиэтле. Сестре она часто звонила, навещала при первой же возможности, однако в какой-то момент поведение Кристал начало ее беспокоить. Девочка отдалилась от друзей, практически перестала следить за собой. Катрина надеялась, что колледж развеет хандру, в которой сестра пребывала уже несколько лет, вот только ее просьба наведаться в Ливенворт буквально через несколько дней после начала учебы настораживала. Ей нужно развлекаться, встречаться с людьми, а не сбегать к старшей сестре в затерянный в горах городок.

Решив серьезно поговорить с Кристал на выходных, Катрина немного успокоилась и глотнула еще вина. Она взглянула на себя в зеркало: собранные в небрежный пучок на макушке волосы, раскрасневшиеся от жары щеки. Пожалуй, для двадцати девяти очень и очень неплохо. Вот только в мире за стенами этой ванной молодость почитается больше зрелости, не говоря уж о старости, а она моложе, увы, не становится. За те шесть лет, что она была с Шоном, ей не приходилось задумываться о возрасте. Однако теперь, в одиночестве, мысли о неумолимо приближающейся дате истечения «срока годности» посещали ее все чаще.

Катрина отставила бокал. Взгляд ее переместился на отражение черного прямоугольника окна, расположенного на стене позади нее. Для ванной вообще-то оно было великовато, да к тому же с самым обычным стеклом, а не из стеклоблоков или же чего-то в этом роде, что не позволило бы нарушить уединение в подобном месте. Рано или поздно его придется завесить шторой, размышляла девушка, но особой спешки в этом нет, учитывая отсутствие поблизости соседей.

Не удосужившись вытереть мокрые руки, она взяла книжку и начала читать.

По черному небу плыла круглая луна. Огромный желтый глаз следил за Заком, когда тот достал из кармана шапочку и натянул ее до самых глаз. Парень плотнее прижался к хонде Катрины. Сердце его готово было выпрыгнуть из грудной клетки. Зак не отрывал взгляда от ярко освещенного эркерного окна.

Ему не верилось, что он снова здесь и что собирается осуществить задуманное. Зак понимал, что должен остановиться и вернуться домой. Но он не мог.

И пусть он больной ублюдок! Плевать! Ему хотелось увидеть Катрину обнаженной.

Однако минуты шли, а девушка так и не появлялась у окна. Его беспокойство росло. Опять он ее упустит!

Еще немного — и дом погрузится в темноту…

«Ну тогда действуй! Пошел! Сейчас!»

Зак метнулся от машины, пересек лужайку, стараясь держаться под заслоняющими небо густыми ветвями. У стены, которую он обошел прошлой ночью, Зак задержался: в одном из окон на этот раз горел свет. Парень остановился перед ним. Какое-то мгновение он не решался подойти и заглянуть внутрь — а вдруг Катрина его заметит?

Чушь какая! Ну какой же нормальный человек будет сидеть возле окна и таращиться в темноту? Но даже если хозяйка случайно и посмотрит в окно, то из-за включенного внутри света увидит только собственное отражение.

И Зак заглянул внутрь.

Это оказалась спальня. У стены один на другом лежали два нейлоновых чемодана. На паркетном полу стояли графин с водой и пустой стакан. В углу кучей была свалена одежда. Единственным доказательством того, что в доме обосновался законный жилец, а не какой-то сквоттер, служил аккуратно заправленный матрас, заваленный цветастыми подушками.

Зак продолжил двигаться вдоль стены и, дойдя до угла, осторожно выглянул из-за него: на задней стене дома светилось еще два окошка.

Парень прокрался к ближайшему из них. Ванная. В ней горело несколько свечей, и язычки их пламени отбрасывали дрожащие тени на бежевый кафель. Катрина лежала в ванне, до шеи скрытая пеной, и читала книгу. Голова ее покоилась на бортике напротив кранов.

И хотя никаких захватывающих видов Заку пока не открылось, он мгновенно возбудился и стал с предвкушением ожидать, когда девушка сменит позу и в расступившейся пене что-нибудь да покажется.

С пару минут ничего захватывающего не происходило, но неожиданно парень осознал какую-то неестественность зрелища. Через мгновение Зак понял, в чем была странность: на самом деле он смотрел не на саму ванну, а на ее отражение в зеркале. Следовательно, Катрина находилась непосредственно за стеной, и разделял их только слой кирпичей.

Девушка меж тем перегнулась через бортик ванны, положила книгу и взяла бокал с красным вином. В колышущейся воде обнажились ее груди — круглые и полные, со светло-розовыми сосками.

Зак так и прильнул к стеклу и уставился на бедра Катрины, где как раз многообещающе оседала пена.

Девушка допила остатки вина, и какое-то время задумчиво вертела бокал перед собой. А затем вдруг резко поднялась, так что со спины хлынули потоки воды.

От неожиданности парень отскочил, и под ногой у него что-то хрустнуло. В тишине ночи звук прозвучал подобно выстрелу.

В окне появилось лицо Катрины — ив следующее мгновение она зашлась криком.

А Зак уже бежал. Обогнув угол дома, парень сломя голову помчался к дороге. Не успел он пересечь лужайку, как совсем близко залаяла собака. Не сбавляя скорости, парень оглянулся. По тротуару, недалеко от подъездной дорожки, ведущей к дому Катрины, шел мужчина с черно-белой псиной. Собака с воодушевлением принялась рваться с поводка.

— Эй! — крикнул прохожий.

Зак схватил велосипед, который оставил у дерева, запрыгнул на него и принялся с бешеной скоростью крутить педали. Он услышал сзади топот и лай, на этот раз еще ближе. Его преследовали.

Парень поднажал, с ужасом ожидая, что в любой миг на его лодыжке сомкнутся собачьи челюсти.

К счастью, этого не произошло. Шаги и лай постепенно стихли, и теперь Зак слышал только стук собственного сердца.

Зак сорвал с головы шапочку и запихнул ее в карман. Ветер хлестал в лицо, и капельки пота на лбу, казалось, превращались в кусочки льда. На Бёрч-стрит он наконец-то замедлился и вскоре подкатил к своему дому — обшитому досками ветхому строению с островерхой крышей. Спустив велосипед по лестнице черного входа, Зак бросил его в углу.