Тысяча шагов в ночи - Чи Трейси

Хитрая, довольная улыбка скользнула по губам девушки.

– Есть кое-что еще, что ты должен сделать, Афайна-канай, ведь, по-моему, ты уже сделал это.

Несколько глаз бога обратили на нее свой взор, хотя остальные оставались по-прежнему прикованы к дремлющему цейми.

– О?

– Ты изначально забрал ее с причала! – заявила Сенара. – И снова здравствуй! Зачем тебе говорить так, если вы не встречались раньше? То есть для Миуко это первая встреча, но для тебя это было не впервые, потому что ты уже встречал ее!

– Э-э, что? Подожди. Ты… – Миуко опешила от собственных мыслей, вспомнив момент, когда ее перенесли из Зубцов Бога.

Тогда рядом с ней мелькнула фигура – нечто огромное, заслоняющее собой все небо, – и раздался голос, глубокий, как самые глубокие морские глубины: «И снова здравствуй».

Это не ее призыв прошел неправильно.

Его просто прервали.

– Это был ты? – воскликнула Миуко.

Некоторое мгновение Бог Звезд, казалось, размышлял над вопросом, его многочисленные глаза моргали и перемигивались в завораживающем ритме. В конце концов, все его глаза, кроме двух главных, закрылись, и он задумчиво посмотрел на Миуко и Сенару.

– Полагаю, так и есть, – сказал он с некоторым изумлением в голосе. – Ты права, маленький человечек.

Сенара, покраснев, поклонилась.

Миуко же пребывала в ярости.

– Зачем тебе это нужно было? Я могла бы остановить его еще на причале! Могла бы…

– Я сделал это, потому что ты подарила мне кота, – перебил Афайна. – Потому что маленький человек попросил меня об этом и потому что через четыре секунды ты согласишься, что это было к лучшему.

Миуко зарычала и приготовилась уже возразить, но вместо этого потянулась рукой к цепочке с заклинаниями, которую вручил ей главный жрец.

Если бы Афайна не перенес ее в прошлое, ей пришлось бы убить доро, Омайзи Рухая, чтобы изгнать Туджиязая из тела. Забрав эту единственную жизнь, она навсегда потеряла бы свою человечность.

И в этот момент, стоя прямо здесь, у нее появился шанс победить его, не разрушая себя.

– Ох, – сказала она.

– Ха-ха! – защебетал Ногадишао. – Ровно четыре секунды!

Афайна протянул ладонь.

– Ты готова, Отори Миуко?

«Да!» – ликовал тихий голосок внутри нее.

Но она промолчала. Посмотрев на Сенару, которая выглядела довольной собой, и на сверчка-дайгану, поскрипывающего на плече девушки, Миуко покачала головой.

– А что насчет моих друзей?

Из глубин грудной клетки бога вырвалось гудение, и на секунду все глаза затрепетали – открывались и закрывались снова и снова, подобно тысячам крыльев.

– Впереди много потрясений, – ответил он наконец. – Я отправлю их туда, где они будут нужны больше всего.

Она повернулась к Сенаре, которая бросилась в объятия Миуко беспорядочным буйством мягких одежд и волнистых черных волос, чуть не сбив с насиженного места Ногадишао.

– Спасибо, – прошептала Миуко. – Надеюсь, однажды мы встретимся вновь.

Девушка крепко сжала ее в своих объятиях.

– Я знаю, что встретимся.

– А как же я, а-а? – раздраженно запищал Ногадишао.

Отпустив Сенару, Миуко поклонилась ему.

– Я тоже благодарю тебя, дайгана-канай. – И забравшись на руку Афайна, Миуко добавила: – И тебе спасибо, не в последнюю очередь, Бог Звезд. Я этого не забуду.

– И никто этого не забудет, – пророкотал он, заключая ее в кулак, нежный, как объятие. – Если мир выживет.

Затем она взмыла в небо, помахав Сенаре и сверчку-дайгане на прощание.

– До свидания! Прощай! – кричали они, уменьшаясь в размерах, пока не превратились в розовые маленькие пятна на твердом камне коленной чашечки Афайна. – До скорого, шаоха!

– Прощайте! – выкрикнула Миуко, когда воздух помутился и закружился вокруг нее, как туман, пока их лица не скрылись из виду.

Сжимая большой палец Афайна, она вглядывалась в тени. Да! Там находилась другая рука Бога, тянувшаяся к фигуре в темноте. На мгновение Миуко мельком увидела развевавшийся в воздухе наряд жреца.

«Это мы», – прошептал человеческий голос.

Бог Звезд усмехнулся.

– И снова здравствуй.

Внезапно она почувствовала под ногами деревянные доски. Рука Афайна отстранилась от нее, и в центре его ладони она увидела еще один глаз, такой же голубой, как ее собственная плоть.

Он подмигнул.

А потом все исчезло, сменившись плеском волн, удушливым запахом крови и безошибочно узнаваемым жаром, когда до нее донесся голос Туджиязая:

– Ну что, Ишао? Время не на твоей стороне.

Миуко усмехнулась, снимая со своей шеи заклинание изгнания демона.

«Это ты так думаешь».

19

Видение Шао-Канай

Все было в таком виде, каким его оставила Миуко: палящее солнце, сверкающие волны, шумно кружащие над головой чайки. На палубе лодки неподвижно лежал Гейки, и острие меча кякедзуя по-прежнему прижималось к шее, а Туджиязай стоял на причале, чей торжествующий голос смягчился от неуверенности, когда прошлая сущность Миуко исчезла.

Единственная разница заключалась в том, что Миуко появилась не на своем прежнем месте рядом с Мели, лицом к лицу с доро на расстоянии двадцати шагов.

Вместо этого она материализовалась прямо позади него, так близко, что чувствовала тепло, струившееся по его плечам, словно плащ.

На шее у него висела простая цепочка с заклинанием связывания, которое он забрал из Дома Ноября.

– Доро-канай! – выкрикнул охотник на демонов.

Туджиязай повернулся и испепеляющим взглядом окинул призрачную фигуру Миуко, быстро обретшую прежнюю структуру после возвращения на свое место во времени.

– Как ты это сделала? – Гейки вскочил на ноги и, случайно порезавшись о клинок кякедзуя, снова отпрянул. – Почему ты прозрачная?

Вдалеке из храма донеслись крики.

Принц-демон задумчиво посмотрел на Миуко:

– Где ты была, Ишао?

– Это не мое имя. – Прежде чем он успел среагировать, она сдернула с его шеи шнур и с такой силой приложила заклинание для изгнания нечистой силы к груди, что тот попятился назад, споткнувшись о неровные доски.

На мгновение листок бумаги ярко вспыхнул, и чернила цвета индиго замерцали, точно тени, расползавшиеся по куску угля.

Миуко потянулась за вторым заклинанием, тем, которое свяжет его. Но Туджиязай не вырвался из тела доро. Восстановив равновесие, он выпрямился и озадаченно склонил голову набок. На его груди погасло заклинание, задымилось, как задутая свеча.

Он разразился смехом.

Миуко отступила назад. Заклинание должно было отделить его от тела доро. Должно было заставить его сочиться на причал, подобно гною из раны.

Вместо этого принц-демон содрал заклинание со своей груди, разорвав его на десятки крошечных кусочков своими изящными пальцами.

– После той истерики в замке я догадывался, что ты можешь выкинуть какую-нибудь глупость. Я еще не знаю, как именно ты это провернула, но, похоже, я оказался прав. – Расстегнув свои одежды, он обнажил перед ней свою грудь.

Там, прямо над сердцем доро, была свежевыделанная татуировка.

Миуко посмотрела на бамбуковый цилиндр, который забрала у него.

Он был пуст.

Туджиязай наложил связывающее заклинание на себя.

«Ну конечно», – застонал тихий голосок внутри Миуко.

Она должна была догадаться. Он уже использовал татуировку, чтобы спасти себя от призыва. Почему бы не нанести еще одну, чтобы навсегда привязать себя к телу Омайзи Рухая?

Теперь Туджиязая нельзя было изгнать, а если его нельзя изгнать, то и остановить тоже.

За своей спиной Миуко услышала, как пошевелился кякедзуя.

– Доро не понадобилось бы заклинание, чтобы привязать себя к собственному телу. Кто ты, монстр? Как долго ты владеешь им?

Туджиязай усмехнулся.

– Достаточно долго.

Охотник на демонов с ревом прыгнул на доро ягра, и его благословенный клинок сверкнул на солнце.