Тысяча шагов в ночи - Чи Трейси

Увидев свой шанс, Миуко поднырнула под кякедзуя, вытаскивая Гейки из лодки.

– Ой! – закричал тот, схватившись за ушибленный бок.

– Поторопись!

Когда Туджиязай и кякедзуя схлестнулись, Миуко практически тащила на себе ацкаякина к берегу. Мели выскочила им навстречу; ее высокая фигура была затянута алым поясом, которого, насколько была уверена Миуко, не видела на ней, когда мчалась к причалу в первый раз.

– Когда ты получила этот пояс? – воскликнула Миуко.

Послушница подхватила Гейки под руку.

– Облачный дух доставил его больше недели назад и велел создать столько, сколько сможем.

«Бэйкай».

Миуко улыбнулась. Одолжение было искуплено.

Они с Мели вместе помогли Гейки выбраться на берег, пока позади них раздавались звуки борьбы. Оставив ацкаякина в руках послушницы, Миуко бросилась на помощь охотнику на демонов.

Он двигался быстро – резал, колол, его меч мелькал то тут, то там, скользил вниз и вбок, – но ни один его удар так и не достиг цели.

Туджиязай был слишком быстр, слишком силен; ему даже не требовался клинок, чтобы отражать атаки кякедзуя, уклоняясь от них с неестественной скоростью.

Доро ягра вздохнул, как будто занятие казалось ему утомительным, и в следующий раз, когда охотник на демонов бросился на него, поймал запястье мужчины, а затем ловко перекрутил его и отшвырнул кякедзуя лицом в одну из свай.

Кровь стекала из носа и рта кякедзуя. Тело обмякло и рухнуло на причал, где Туджиязай несколько раз ударил того по груди ногой, не иначе как из злобы.

– Прекрати! – закричала Миуко.

Отряхнув руки, принц-демон встретился с ней взглядом, в его глазницах плясали языки пламени.

– Сопротивление – пустая трата и моего, и твоего времени. В конце концов, ты пойдешь со мной, Ишао. – Он указал пальцем на Гейки, единственного человека на причале, у которого не имелось заклинаний, защищающих от сил Туджиязая. – Может, ты сделаешь это, дабы избавить своего друга от моего гнева?

Миуко бросила на него взгляд, но он еще не закончил:

– Или, может, ты сделаешь это, потому что наконец-то признаешь правду: ты – демон. Предназначена разрушать. Ты пойдешь со мной, потому что разрушение в твоей сущности, Шао-канай. Так или иначе, это неизбежно.

Шао-канай. Убийца. Разрушитель.

Леди Смерть.

Наконец-то Миуко поняла, чего хотел Туджиязай.

Всего.

С принцем-демоном, подпитывающим ее силы, она уничтожила бы Аду и Ану в считаные дни, от самых высоких вершин до самых ничтожных жуков и Лунных Богов, превратив все в пыль. Она стала бы орудием мести, высвобожденным против всего мира.

И если она когда-нибудь потеряет свою человечность, то сделает это с превеликой радостью, ибо тогда она будет жаждать опустошения не меньше Туджиязая.

В этот момент до нее донеслись песнопения.

Жрецы Амьюнаса вырвались на береговую линию, на каждом из них был надет алый пояс, как у Мели.

– Где они их взяли? – зарычал Туджиязай.

Миуко оскалила зубы в дикой улыбке.

– Неужели ты не хочешь узнать?

Он отступил, когда жрецы двинулись вперед со своими защитными знаменами, освободив место для Миуко, которая чувствовала гудящую в самих зубах магию, прежде чем снова сомкнули ряды. Доро ягра свирепо смотрел на них сквозь пульсирующую в воздухе рябь от заклинаний, и огонь полыхал на его рогах.

– Значит, это все? – спросил он. – Ты предпочтешь мне их?

Выпрямившись, Миуко встретила его взгляд.

– Я никогда не предпочту тебя.

Позади нее радостно закричал Гейки.

Мели шикнула на него.

– Да будет так. – Туджиязай прыгнул в лодку и оттолкнулся от причала; его тело пылало, яркое, словно маяк на утренней морской глади. – Но если я не могу обладать тобой, тогда и никто ничего не получит! Ты пожалеешь о своем выборе, Ишао! Я позабочусь об этом!

20

Старуха

Первое, что сделал Гейки, когда выслушал странную и непостижимую историю Миуко от начала и до конца, это ткнул пальцем в ее сторону и заявил с торжествующим хихиканьем:

– Ты старая!

Присев на край его матраса, она нахмурилась.

– Нет, я не старая.

– Ты на семь с половиной дней старше, чем была сегодняшним утром. Ты – старая леди! Старуха! – Опустив голову, он сложил ладони в издевательском почтительном жесте. – Я преклоняюсь перед тобой, о Древнейшая.

Миуко отмахнулась от него.

– Не могу поверить, что скучала по тебе.

– Конечно, ты скучала по мне! – Гейки выпятил вперед грудь. – Я же очарователен.

Вопреки себе, она усмехнулась. Если ацкаякина чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы сидеть в храмовом лазарете и дразниться, это был хороший знак.

Однако она не могла сказать того же о кякедзуя: он по-прежнему лежал без сознания на кровати у окна, где послеполуденный солнечный свет пробивался сквозь деревья, отбрасывая тени на избитое и забинтованное тело.

Гейки покачал головой.

– Знаешь, что хуже всего? – задал он вопрос.

– Что?

– Ты использовала наше единственное одолжение с Бэйкай на модные украшения.

Миуко насмешливо хмыкнула.

– Эти модные украшения спасли всех от превращения в жестоких убийц!

– Да, но подумай обо мне секунду, ладно? Я мог бы обладать несравненным богатством!

– Тебе не нужны несравненные богатства. – Миуко ткнула его в здоровый бок, отчасти чтобы раззадорить друга, отчасти чтобы убедить себя в том, что она действительно окрепла, а кожа вернула свою твердость. – Ты хочешь украсть эти несравненные богатства.

– Разве я не это сказал?

Миуко разразилась смехом.

Часы сменяли друг друга, световые лучи смещались, ползая по соломенным полам. Во дворах храма жрецы готовились к отъезду на материк, собирая знамена и расписывая алые пояса. Никто не знал, что Туджиязай уготовил для Авары, но прекрасно понимали, что принц-демон не разбрасывается пустыми угрозами.

У постели Гейки Миуко играла со связывающим заклинанием – единственным, которое у нее осталось, – наматывая шнурок на мизинец в перчатке.

– Что? – потребовал ответа ацкаякина. – Что с тобой?

– Что мы будем делать, Гейки?

– Скорее всего, спать. Ты давно должна была сделать это. Ты заслужила.

– Ничего я не заслужила. Туджиязай все еще там.

Ацкаякина пожал плечами.

– Ну а я заслужил.

– За какие такие заслуги?

– Меня подстрелили!

– Гейки.

– Шучу! – Он усмехнулся. – По большей части.

– Он планирует что-то ужасное, – сказала Миуко, позволив ожерелью упасть на грудь. – Я знаю это.

– Завтра утром жрецы отправляются на материк. К тому времени у нас будет достаточно заклинаний, чтобы защитить людей.

– Некоторых, возможно, но не всех. Единственный способ защитить всех – остановить его.

Ацкаякина беспокойно теребил простыни.

– Да, но каким образом? Мы не сможем схватить его, пока он в теле доро.

На своей кровати у окна пошевелился, застонав, охотник на демонов.

– Вытащите его, – прохрипел он.

– Кякедзуя! – вскричал Гейки, размахивая руками в сторону раненого, как будто хотел прогнать его из лазарета. – Не смей думать о том, чтобы порубить кого-то сейчас. Миуко, может, и демон, но не похожа на других демонов. Она хорошая.

Охотник на демонов застонал.

– Я вижу.

Ацкаякина открыл было рот, чтобы ответить, но Миуко положила руку ему на плечо.

– Иди и приведи Мели.

Он уставился на нее.

– Но меня ранили!

– Но ты можешь ходить, не так ли?

– Только превозмогая боль! – Поскуливая, он драматично заковылял из лазарета, хотя ни одна из его ног не была ранена.

Миуко встала и приблизилась к кровати охотника на демонов, как обычно подходят к раненому быку, – он, может, и был недееспособен в этот момент, но все равно был опасен.