Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Да, таково положение, – скорбно усмехнулся Сногден.
– Слишком большая честь! – вспылил Ван-Конет. – Но не в этом дело: я могу поставить кляксу в брачном контракте, но скандал – это катастрофа!
– В таком случае, моя роль – впереди, – улыбнулся Сногден.
– Благодарю, вы – друг. Но попробуем уладить на месте… Эй, скотина! – обернулся Ван-Конет к Давенату. – Мы смотрим на тебя, как на бешеное животное. Дуэли не будет. Ты должен поблагодарить меня!
– Если вы откажитесь от дуэли, – медленно, взвешивая слова, произнёс Давенат, – я позабочусь, чтобы ваша невеста знала, на какой щеке у вас будут лучше расти волосы.
– Вы понимаете, кому говорите такие замечательные слова? – вмешался Сногден.
– Георгу Ван-Конету, – сухо поклонился Давенат.
– Да. А также – мне. Я – Рауль Сногден.
– Двое всегда слышат лучше, чем один, – улыбнулся Тирей.
– Что делать? – сказал Ван-Конет. – Вы видите, этот человек одержим. Вот что: вас известят, так и быть, вам окажут честь драться с вами.
– Место найдётся, – ответил Давенат. – Я жду немедленного решения.
– Это невозможно, – заявил Сногден. – Будьте довольны тем, что вам обещано.
– Хорошо. Я буду ждать и, если ваш гнев остынет, приму меры, чтобы он начал пылать.
Наступило молчание.
– Негодяй! – бросил Ван-Конет, направляясь к выходу.
– Я хочу избежать огласки, – сказал Ван-Конет Лауре Мульдвей, откинувшись на подушку мчащегося автомобиля. – Обещайте никому ничего не говорить. Когда я залезу в защёчные мешки моей обезьянки, вы будете играть золотом, как песком.
– На меня положитесь, Георг. – Лаура прижалась к Ван-Конету. – А… как те… двое?
* * *
…На столе небогатой конторы Баркета были разложены банковые билеты.
– Здесь – триста фунтов, – сказал Сногден, пряча бумажник. – Но вы дадите расписку на пятьсот.
Брови Баркета поползли вверх, Марта сидела, закрыв лицо руками.
– Это для того, – невозмутимо продолжал Сногден, – чтобы фиктивные двести фунтов приблизительно через месяц стали действительно вашими, когда всё обойдётся благополучно.
– Что значит благополучно? – облизал пересохшие губы Баркет.
– Благополучно? – Сногден усмехнулся. – Это если вы действительно сумеете промолчать о случившемся.
– Да. Конечно. Марта, ты слышишь?
Марта, не отрывая рук от лица, кивнула.
Баркет расписался.
Сногден взял расписку и, кивнув Баркету, вышел.
Марта встала и прошлась по комнате.
– Скверно мы поступили. Как говорится, подторговали душой.
– Деньги нужны, чёрт возьми! – воскликнул Баркет. – Ну, а если бы я не взял их – что изменится?
– Так-то так…
– Слушай, разумная дочь! – Баркет сдерживал раздражение, но говорил жёстко и спокойно. – Нам не тягаться в вопросах чести с аристократией. А этот гордец Гравелот, по-моему, тянется быть каким-то особенным человеком. Трактирщик вызвал на дуэль Ван-Конета! – Баркет фальшиво фыркнул. – Хохотать можно над такой историей, если подумать!
– Гравелот вступился за меня! – заявила Марта и всхлипнула. – И я никогда не была оскорблена так, как сегодня.
– Хорошо, он поступил благородно, я не спорю! – раздражался всё больше и больше Баркет. – Но дуэли не будет. Слышишь? Не будет. Тут что-то задумано против Гравелота, если Сногден тут же примчался и просил нас молчать. Собственно говоря, он насильно заставил нас взять эти триста фунтов!
– Я не хотела, – сказала Марта, сжав губы. – Хотя, что сделано, то сделано. Я никогда не прощу себе.
Баркет склонился над деньгами, распределяя их. Под его рукой появились счёты…
– Так… – бормотал он. – Восемьдесят семь фунтов – вексель Томсону… – Он откинул костяшки на счётах. – Остальные – Платтеру за заказ эмалевых досок.
– Оставь мне двадцать пять фунтов, – смущаясь, попросила Марта.
– Это зачем?
– Затем… – Марта улыбнулась и застенчиво поглядела на отца. – Догадайся. Впрочем, я скажу: мне надо шить, готовиться…
…Заломив котелок и покусывая сигару, Сногден стоял перед маленьким зданием с вывеской «ТАМОЖНЯ».
Выплюнув остаток погасшей сигары, он решительно направился к двери.
…С крыльца «СУШИ и МОРЯ» Давенат глядел на угасающий день. Посетителей не было. На дороге показалась повозка, запряжённая парой белых лошадей. Возле крыльца повозка остановилась. Из неё выскочил человек в грязном парусиновом пальто и соломенной шляпе.
– Разрешите мне оставить у вас на два дня ящик с книгами, – обратился он к Давенату. – У меня книжная лавка в Тахенбаке, а я встретил приятеля и узнал, что должен торопиться обратно в Гертон, на аукцион. Выгодное дело, прозевать не хочу. Позвольте мне оставить эти книги на два дня, послезавтра я заеду за ними. Два ящика старых книг. Пусть они валяются под навесом.
– Зачем же? – сказал Давенат. – Ночью бывает роса, и ваши книги отсыреют. Я положу их под лестницу.
– Если так – то ещё лучше! – обрадовался торговец. – Недаром говорят, что Джемс Гравелот самый любезный трактирщик на всей этой дороге.
Он вытащил из повозки два плохо сколоченных ящика, в щелях которых виднелись старые переплёты, и с помощью Давената перетащил их под лестницу.
– Сколько возьмёте за хранение, хозяин?
Давенат махнул рукой.
– Ну, дай вам бог!
Торговец вскочил в повозку, развернул лошадей и, торопясь, стеганул их. Повозка умчалась. Давенат проводил её взглядом.
День кончался. Над морем стоял багровый закат.
Кто-то тронул Давената за плечо.
Давенат обернулся.
– Петвек? – удивился Давенат.
Петвек тяжело дышал.
– В чём дело, Петвек?
– У вас были обыски? – Давенат отрицательно покачал головой. Петвек взволновано продолжил: – Двенадцать пограничников направляются к вам. Я видел этих солдат. Один из них не то чтобы проболтался… Но он с нами имеет дела. У вас что-нибудь есть, Гравелот?
Тирей усмехнулся.
– Если вы до сих пор не соблазнили меня вашей контрабандой, ясно, что сам я не стану прятать сигары или духи.
– Я сразу помчался к вам, – сказал Петвек. – Солдаты доканчивают своё дело у старухи Декай. Я им поставил ещё дюжину.
– Она за мной, – улыбнулся Давенат.
– Не шутите, Джемс! Все контрабандисты к вам почему-то хорошо относятся. Я тоже, хотя вы никогда не разрешали прятать у вас товар. Но, видно, вас кто-то здорово ненавидит.
– Постойте-ка! – Давенат нахмурился. – Только что у меня оставили два ящика. Посмотрим, чем они набиты.
Петвек с ловкостью профессионала оторвал доски на ящике. Давенат поднял несколько набитых пылью книг.
Под ними лежали десятка два маленьких ящиков с дорогими сигарами.
Петвек присвистнул.
– Пять месяцев тюрьмы, минимум.
– Молчите! – сказал Тирей. – Товар мне подкинули. Петвек, тащите тот ящик, а я возьму этот. Мы выбросим их в кусты.
Петвек прислушался.
Нарастал приближающийся топот лошадиных копыт.
Из-за поворота дороги вылетел конный отряд таможенников.
– Всё! – Петвек отёр вспотевший лоб. – Надо удирать.
Давенат резко выдвинул ящик кассы. Скомкал деньги, сунул в карман. Бережно взял маленького серебряного оленя.
Петвек поглядел в окно: у гостиницы маячили фигуры спешившихся солдат.
Спрятавшись в простенке, Петвек выстрелил. Солдаты залегли.
– Дело хуже, чем пять месяцев тюрьмы, – сказал Давенат. – На этом не остановятся. Я один знаю, в чём дело.
Петвек сунул за пазуху один из ящичков с сигарами.
– Мы не оставим вас в беде, Джемс. «Медведица» стоит на якоре.
…В открытом море, на палубе «Медведицы», под наполненным и легко несущим судно парусом стояли Петвек и Тирей.
Петвек бросил в море окурок сигары.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
