И он вынул другой камень и сто динаров и сказал: "Возьми твою плату и не взыщи с нас, - мы тебя утомили". И ювелир сказал ему: "О купец, то, из-за чего мы утомлялись, ты нам отдал, и ты пожаловал нам многое. К моему сердцу привязалась любовь к тебе, и я не могу с тобой расстаться. Заклинаю тебя Аллахом, будь моим гостем сегодня вечером и залечи мое сердце". - "Это недурно, - сказал Камар-аз-Заман, - но я обязательно должен отправиться в хан, чтобы предупредить моих слуг и сказать им, что я не ночую в хане, чтобы они меня не ждали". - "А ты стоишь в каком хане?" - спросил ювелир. И Камар-аз-Заман сказал: "В таком-то хане". И ювелир воскликнул: "Я к тебе туда приду!" - "Это недурно", - сказал Камар-аз-Заман. И ювелир отправился в этот хан перед закатом, боясь гнева своей жены, если он придет домой без гостя, и взял Камар-аз-Замана и привел его к себе в дом. И они сели в комнате, которой нет подобной, а женщина увидела Камар-аз-Замана, когда он входил в дом, и пленилась им. И Камар-аз-Заман с ювелиром разговаривали, пока не принесли ужин, и они поели и попили, а потом им принесли кофе и напитки. И ювелир не переставал развлекать Камар-аз-Замана беседой до ночной молитвы. И они совершили обязательную молитву, и потом вошла к ним невольница, неся две чашки с питьем, и когда они выпили, их одолел сон, и они заснули. И тогда пришла та женщина и, увидев, что они спят, стала смотреть в лицо Камар-аз-Замана, и его красота ошеломила ей ум. И она воскликнула: "Как может спать тот, кто любит красавиц!"
И потом она повернула его навзничь и села ему на грудь, и от сильной ярости в страсти к нему она осыпала его щеки градом поцелуев, так что они оставили след на его щеках, и усилился румянец Камар-аз-Замана, и его щеки заблестели. И женщина припала к его губам и стала их сосать, и она до тех пор сосала ему губы, пока кровь не выступила у нее на губах. И при всем этом огонь в ней не погасал, и ее жажда не утолялась. И она не переставала его целовать, и обнимать, сплетать ноги с ногами, пока не засияло чело утра и не заблистала сияющая заря, и потом она положила в карман Камар-аз-Замана четыре бабки [672], и оставила его, и ушла.
А после этого она послала свою невольницу с чем-то вроде нюхательного табака, и невольница вложила его им в ноздри, но они чихнули и пришли в себя, и невольница сказала им: "Знайте, господа мои, что молитва обязательна. Поднимайтесь же на утреннюю молитву!"
И она принесла им таз и кувшин, и Камар-аз-Заман сказал: "О мастер, время пришло, и мы перешли предел сна". И ювелир сказал купцу: "О друг мой, сон в этой комнате тяжелый. Всякий раз, как я в ней сплю, со мной случается такое дело". - "Твоя правда", - сказал Камар-азЗаман. И потом он принялся за омовенье, и когда вода коснулась его лица, у него начали гореть щеки и губы. "Чудеса! - молвил он. - Если воздух в комнате был тяжелый и мы погрузились в сон, то почему у меня горят щеки и губы. О мастер, - сказал он потом, - щеки и губы у меня горят". И ювелир ответил: "Я думаю, что это от укусов комаров". - "Чудеса! - сказал Камар-аз-Заман. - А с тобой случается в этой комнате подобное?" - "Нет, ответил ювелир, - но когда у меня бывает гость, такой, как ты, он утром жалуется на укусы комаров, и это бывает только, если гость, как ты, безбородый, а если он бородатый, то комары к нему не слетаются, и от комаров спасает меня только моя борода. Комары как будто не любят людей с бородами". - "Твоя правда", - сказал Камар-аз-Заман. А потом невольница принесла им завтрак, и они поели и вышли.
И Камар-аз-Заман отправился к старухе, и, увидав что, она сказала: "Я вижу следы счастья у тебя на лице. Расскажи мне, что ты видел". - "Я ничего не видел, - сказал Камар-аз-Заман, - я только поужинал с хозяином дома в комнате, и мы совершили вечернюю молитву, а потом легли спать и проснулись только утром". И старуха засмеялась и сказала: "Что это за следы у тебя на щеках и губах?" - "Комары в той комнате сделали со мной такие дела", - сказал Камар-аз-Заман. И старуха сказала: "Твоя правда! А случилось ли с хозяином дома то же самое, что случилось с тобой?" "Нет, - сказал Камар-аз-Заман, - но он мне рассказывал, что комары в этой комнате не вредят людям с бородой и летают только над безбородыми, и всякий раз, как у него бывает гость безбородый, он жалуется утром на укусы комара, а если он бородатый, с ним ничего такого не случается". "Твоя правда, - отвечала старуха. - А заметил ли ты что-нибудь, кроме этого?" - "Я нашел у себя в кармане четыре бабки", - сказал Камар-аз-Заман. "Покажи их мне", - попросила старуха. И Камар-аз-Заман дал ей бабки, и она взяла их и сказала смеясь: "Это твоя возлюбленная положила их тебе в карман". - "Как так?" - удивился Камар-аз-Заман. И старуха сказала: "Она говорит тебе знаками: "Если бы ты был влюблен, ты не спал бы, ибо тот, кто любит, не спит, а ты еще маленький, и тебе подходит играть в бабки. Что же побудило тебя Влюбляться в красавиц?" И она пришла к тебе ночью, и увидела, что ты спишь, и изранила тебе щеки поцелуями, и положила тебе этот знак. Но только ей не будет достаточно этого - напротив, она обязательно пришлет к тебе своего мужа, и он пригласит тебя сегодня вечером, и когда ты пойдешь с ним, не засыпай скоро. Захвати с собой пятьсот динаров и иди, а мне расскажи о том, что случится, и я доведу для тебя эту хитрость до конца". И Камар-аз-Заман сказал: "Слушаю и повинуюсь!" И пошел в хан.
Вот то, что было с ним. Что же касается жены ювелира, то она спросила своего мужа: "Ушел гость?" И он сказал: "Да, но только, о такая-то, комары беспокоили его сегодня ночью, и они искололи ему щеки и губы, и мне было перед ним стыдно". - "И такой уж обычай у комаров в нашей комнате, они любят только безбородых, - ответила его жена. - Но пригласи его на следующий вечер".
И ювелир отправился к Камар-аз-Заману в хан, где он жил, и пригласил его, и привел в ту комнату, и они поели, и попили, и совершили вечернюю молитву.
И тогда вошла невольница и дала каждому из них чашку..."
И Шахразаду застигло утро, я она прекратила дозволенные речи.
