- А ведь мы даже не знаем, кто вы, - заметил пан Грац-старший.
Пётр представился и сказал, что он наводится в пути за тремя бананами.
Не едва он произнёс эти слова, пан Грац-старший и пан Грац-младший начали громко смеяться. Попугай вторил им скрипучим голосом, а из соседней комнаты слышен был хохот мальчика.
- За тремя бананами! Ха-ха-ха! - икал пан Грац-старший.
- Вот это да-а-а!
- Ой, как смешно! Сил моих нет! Наконец они умолкли, и попугай пренебрежительно проскрипел:
- Вы хотите сорвать три банана?
- А почему бы и нет? - отрезал Пётр обиженно.
- Потому что нас было четверо самых доблестных рыцарей из Вон Там и вот что получилось, - пояснил пан Грац-старший.
- Не надо рассказывать, - вмешался пан Грац-младший.
- Давайте лучше расшифровывать надпись, - махнул рукой старший. - А бананы оставьте там, где они растут. Не то даже не заметите, как превратитесь в дельфина. - Он продолжал: - А что, если вместо букв в надписи мы подставим те, которые в алфавите следуют за ними? Что получится?
Пётр начал:
- СХФЗЭЗУФ… Никакого смысла не получается. А что, если добавить две буквы? - И он сразу попробовал: - ТЦХИЮИФХ…
- Это тоже ничего не даёт, - рассуждал Грац. - Значит, на две буквы меньше:
ОТСДЧДРС… Тоже ничего.
- А что, если подставить предыдущие буквы? - предложил Пётр и тут же расшифровал:
ПУТЕШЕСТВЕННИКУ ЗА ТРЕМЯ БАНАНАМИ СООБЩАЮ…
- Я думаю, что этого уже достаточно, - попытался остановить их пан Грац-младший. - Ещё кто-нибудь заподозрит нас, что мы нарочно дали ему это прочитать.
- Как это - нарочно? - возразил пан Грац-старший. - Разве мы знали, что на этом камне написано? Не знали. Разве это мы расшифровали? Нет, он. Значит, не вмешивайся не в своё дело.
Пётр хотел продолжать, но задумался:
- А что будет перед А?
- Перед А? - Грацы тоже задумались.
- Но это же яснее ясного, - закричал попугай. - Перед А будет Я из прошлого алфавита.
- Из какого прошлого?
- Из того, что написан перед тем, который мы сейчас читаем.
- Ничего не понимаю, - вздохнул пан Град-младший.
- Один алфавит кончается, второй начинается, второй кончается, третий начинается…
Все были удовлетворены, и Пётр продолжал расшифровывать:
…ЧТОБЫ ОН ОБРАТИЛ ВНИМАНИЕ НА ОСЬМИНОГА, КРАБА И ЛИЛОВУЮ ЛИЛИЮ.
Г.В.Ч.Ш.
- А что такое Г. В. Ч. Ш.? - поинтересовался он.
- Наверно, какое-нибудь сокращение, - догадался пан Грац-старший.
- Гуси взяли четыре шпильки! - крикнул попугай.
- Почему там должно быть: «Гуси взяли четыре шпильки»? - рассердился пан Грац-младший.
- А почему бы и нет?
- Потому что это бессмыслица! - решил Пётр. Попугай хотел возразить, но в это время послышался гудок парохода.
- Мне пора идти! - крикнул Пётр. - Мой пароход отходит.
- Так вы и вправду едете за тремя бананами? - грустно заговорил пан Грац-старший. Пётр подтвердил.
- Можно вас о чём-то попросить?
- Разумеется. - Пётр ожидал чего-нибудь серьёзного. Пан Грац-старший сказал:
- Если вас будут во что-нибудь превращать, то постарайтесь, чтобы вас не превратили в обжору и не прислали к нам. Двоих нам никак не прокормить.
- Счастливого пути! - проскрипел попугай. Пётр бежал по молу и повторял:
- «Путешественнику за тремя бананами сообщаю, чтобы он обратил внимание на Осьминога, Краба и Лиловую лилию». Но кто такой Г. В. Ч. Ш.?
Китовое море
Пароход в Близко и Далеко ещё не отправился. Матросы драили палубу.
- У вас ещё много времени, - сказал Петру бородатый моряк.
И действительно, солнце ещё не зашло.
Пётр сел на каменную ограду мола и стал ждать. И вдруг он вскочил как ужаленный: портфель с учебниками есть, пакетик с мечтой тоже есть, а где же самокат? Он побежал было со всех ног в домик Грацев, но тут увидел, как самокат подъезжает к нему от пристани. Самокат смотрел на него с упрёком.
- Прости меня, милый самокат, - прошептал он виновато и погладил его по рулю. При этом он заметил, что под звонком был засунут смятый листок бумаги. Он развернул его и прочитал:
Самокат, лети к Перту как птица;
Если он туда, куда стремится,
Доплывёт, доедет, долетит, -
Он нас четверых освободит.
«Вот как! Послание от четырёх заколдованных рыцарей. Не бойтесь, - подумал Пётр, - если я попаду к трём бананам, я о вас не забуду».
Пароход загудел, и Пётр поднялся на палубу.
Ему дали место в каюте вместе со стареньким купцом.
Как только корабль стал качаться на волнах, у старичка началась морская болезнь. Пётр ухаживал за ним и развлекал его рассказами о своём путешествии.
- Ты хороший мальчик, - сказал ему старичок, придя в себя. - Когда мне станет лучше, мы спустимся с тобой в трюм, где сложен мой товар. За то, что ты обо мне позаботился, ты сможешь выбрать три вещи, которые тебе понравятся.
- Мне ничего не нужно, - отказывался Пётр. - Ведь это сделал бы каждый.
- Помни, - серьёзно сказал старичок, - что всякое добро бывает вознаграждено точно так же, как за всяким плохим поступком неизбежно следует наказание. Не всегда сразу, но в конце концов за всё и в сказке и в жизни наступает расплата.
Когда у старичка прошла морская болезнь, пароход уже плыл на полных парах посреди Китового моря.
Старичок пригласил Петра спуститься с ним в трюм.
- Вечером мы бросим якорь в Близко. Там я схожу, - сказал он. - Не медли и иди со мной.
В трюме была масса вещей: ожерелья, перстни, шубы, изящные вазы, платиновые цепи, кувшины, светильники, самые разнообразные игрушки.
Пётр был ослеплён красками и блеском и одурманен ароматом.
Он прошёл ещё несколько шагов и увидел ковры, толстые, как каменные плиты, пёстрые ткани, занавески, такие тонкие, как будто их выткали пауки, кашемировые шали, кинжалы, украшенные перламутром, золотые сосуды и серебряную утварь, флакончики с благовонными мазями и цветочными маслами, мешочки с редкими кореньями, фигурки из слоновой кости. А за ними в самом углу он увидел брошенный бинокль, музыкальные часы и рукавичку. Одну рукавичку на левую руку.
- Иди прогуляйся по палубе, - сказал старый купец, увидев, что Пётр растерялся, - и всё хорошо обдумай. Я не могу тебе советовать. Но вполне возможно, что от твоего выбора многое будет зависеть. Поэтому не торопись.
Мальчик опёрся на палубе о поручни и стал смотреть на волны, отражавшие блеск солнечных лучей. Он думал. Что же выбрать? Какую-нибудь игрушку? Их там полным-полно! Или шаль? Кинжал? Фигурку верблюда? Решить было трудно.
В это время прямо за его спиной послышался приглушённый голос:
- Ражмысляете?
Пётр его сразу узнал: это был моряк с Шепелявой улицы. Он выглядел теперь как настоящий морской волк. И шрам на его лице казался ещё более красным.
Пётр совсем не удивился этой встрече. Если он мог увидеть в Школе языков пана Bay, почему же он не может встретиться на корабле с моряком из сна?
Шепелявый моряк осторожно осмотрелся и приложил палец к губам.
- Мы долзны быть ошторозны, цтобы никто наш не увидел, - заметил он. - А то они подумают, сто мы тут штроим кожни. Или готовим вошштание.
Пётр невольно улыбнулся, представив себе, как он с шепелявым моряком готовит на корабле бунт.
Но моряк продолжал:
- Как вам понравилошь в паноптикуме? - Не дожидаясь ответа, он прошептал: - Вы вше там видели? Мне больсе вшего нравитшя медвезонок Пу. - Он перебил сам себя и спросил решительным голосом: - Вы жнаете много шкажок? И ту, как Аладдин выбрал из нешметных шокровищ штарую пыльную лампу?
«Зачем он мне это рассказывает? - думал Пётр, намереваясь пропустить его слова мимо ушей. - Что ему до какого-то там Аладдина и пыльной лампы, которую он выбрал из несметных сокровищ…«
