Когда фея слепа (СИ) - Нечаева Екатерина "Etcetera"

– Это ты про смерть его отца?

Он как-то странно на меня посмотрел.

– Неважно.

Четвертого бала так и не случилось. Та безымянная красотка с мерзким характером снова сбежала раньше всех гостей, но второпях потеряла на ступенях серебристую туфельку небольшого размера. Расчувствовавшийся лорд подобрал ее и сказал, что нашел свою любовь, не туфлю, а девушку, и теперь будет объезжать свою провинцию, мерить ее на ноги прелестниц. Какой подойдет, на такой и женится. Конечно, все знали, что ни черта не женится, просто своими глазами хочет всех увидеть, и познакомиться с родственниками неведомой красотки. А если не найдет ту, женится на ком-нибудь еще. К нашему порогу кортеж лорда приехал через неделю, я туфлю даже не успела померить. Миара как раз с сомнением пыталась натянуть ее на чулок, а тетка Розамунда своими узкими жесткими пальцами давила посильнее, будто от этого нога моей сводной сестрицы вдруг уменьшится в несколько раз. По-другому бы не влезла. Лорд наблюдал за этим скептически и в его черных равнодушных глазах стыло сомнение. А я исподтишка сравнивала его с Адаром, вроде бы и глаза почти такие же темные, только ощущение совсем другое. Раньше я думала, темные глаза признак страстного характера, гнусавого иностранного выговора, как в романтических пьесах, и привычки повторять «о Белла миа» и «сеньорита». Ошиблась. Особенно про характер. Хотя лорд Верени не так безнадежен, как Гаррет Адар, деловой партнер моего папаши. И гораздо более красив. И в общении более приятен. И более богат, высокороден, знатен. А все равно, как любит говорить наш похабный конюх, не стоит. Тетка все еще пыхтя сдавливала туфлю, я тоскливо ждала своей очереди, и тут двери широко распахнулись, и в комнату вбежала Сенди. Со второй такой туфлей в руках.

И сразу сошлось то странное свечение во дворе, ее красивая внешность, которую скрывали обноски, и договор ее матушки с какой-то феей, которая поклялась быть ее крестной и выполнить самое заветное желание крестницы. Ну хоть в жаб нас не превратила, и то повезло. Наверно сыграло роль, что желание было одно, и между лордом и жабами она выбрала лорда. Ему это должно было бы польстить. За все время пока шло объяснение, радостное лобызание, а потом ее мстительная речь, вы меня не любили, так теперь я вас злобных и мерзких родственников кидаю, я сидела не шевелясь и смотрела, как переливается серебро разноцветными бликами в солнечном свете. Туфлей во время страстной речи она махала постоянно. Наверное, это все-таки не совсем серебро. Что-то не видела, чтобы также блестели наши столовые вилки и ложки. Сенди не очень-то церемонилась с нами в прощальной речи, наговорила много гадостей, и я подумала, что не зря ее не любила.

Гаррет Адар явился позже к вечеру, не дав мне очухаться от философского настроения и жалости к себе. Нагло зашел в гостиную, когда слуги принесли чай, закрыл за ними дверь. Тщательно. Он бы еще стулом подпер. А потом сказал:

– Мне нужно кое-что спросить.

Беда не приходит одна. И поэтому я смутно подозревала, что спросит он не о погоде.

– Нет! Ни за что! Отееец! Тетя Розамунда!!!

Я затравленно огляделась, но бежать было некуда.

– Мне кажется, мы сойдемся характерами, и брак будет не просто по расчету.

– Я вам не подхожу. Я не умею танцевать, петь, вышивать, вести хозяйство, играть на пианино, кататься на лошади. Я вообще ничего не умею!

– У меня достаточно денег, чтобы нанять слуг. – усмехнулся он. – И я сейчас я спрашиваю тебя, будешь ли ты…

– НЕТ!

– Может дашь мне договорить? – язвительно спросил он. – Имей уважение к традициям.

– Почему я? За что?

Он даже вздохнул.

– Потому же, почему ты назвала. Ты не будешь доставать меня пением и танцами и не будешь вмешиваться в распорядок моей жизни, потому что не умеешь вести хозяйство.

По его тону я поняла, что он издевается, и это стало последней каплей.

– А еще я очень неуклюжая, – злобно сказала я и встала, держа в руках чашку. Если отец с ним ведет какие-то серьезные дела, мое поведение его сильно расстроит. Может, это мой последний шанс, потому что мои достоинства не настолько великолепны, чтобы позарился кто-то еще. Может, отцу бы понравилось, если бы я согласилась, это наладило бы деловые связи и укрепило положение семьи, будь по-другому, он бы Адара и на порог не пустил. И все равно я вздохнула, подошла и вылила горячий чай ему на колени. Если слова не действуют, то может поможет это. У него слишком большое самомнение, чтобы он простил мне такое оскорбление и наглость.

Первый раз я сделала что-то нарочно. Это стоит отпраздновать. Первые секунды он смотрел на меня так, что я пугливо отступила на шаг, но потом чай слегка остыл и Адар справился с собой.

– Извините. Я такая неуклюжая, – сказала я. И улыбнулась.

Свадьбу мы сыграли в небольшой церквушке в пригороде, я стояла мрачная, огрызалась на окружающих и так злобно смотрела на священника, что под конец речи он начал сбиваться и забывать слова. Моих возражений никто не слушал, ни отец, ни даже тетка Розамунда, хотя она уж точно должна была встать на мою сторону, она, свято соблюдающая все принципы и приличия. Но видно и ей жажда наживы закрыла глаза. Священник мое «нет» и «ни за что» тоже не слушал, пытался конечно, но Адар проникновенно поинтересовался, хочет ли тот получить пожертвования на дело церкви, а если хочет, то пусть заканчивает побыстрее. Народу было приглашено мало, только ближайшие родственники, друзья, и букет я швырнула с такой силой, метя кому-нибудь по башке, что Тиа, какую-то сводную сестрицу со стороны матери, чуть не сбило с ног. Гаррет наоборот был непривычно щедр и благодушен. Заявилась даже Сенди, ослепительно красивая, изысканно одетая, посочувствовать, что я не нашла себе лучшего жениха, чем этот развратник, и похвастаться замком и титулом. Я пожалела, что выкинула букет, потому что в нее швырнуть было уже нечем. Сенди говорила, что заслужила каждую вещицу, стоящую в замке, своим непосильным трудом и несчастной жизнью, и что теперь она настоящая леди. Но счастливых концов не существует. И вскоре я в этом убедилась.

Через месяц по договору титул лорда и замок перешел моему дражайшему муженьку Адару, который их купил еще с полгода назад. Он сообщил об этом, как ни в чем не бывало, за завтраком, я подавилась и долго кашляла, а он покровительственно стучал меня по спине и попутно пояснял. Род Верени был давно разорен, и если бы отец так удачно не умер, титул достался бы ему еще раньше, но из уважения к памяти и жадности сына старого лорда, он позволил ему устроить смотрины и выбрать невесту. Позже безродному и опозорившемуся, никто не дал бы согласия на свадьбу. Адар хотел этого и добился, войти в мир вечно презирающих его аристократов, утереть им нос и заставить их уважительно раскланиваться перед ним. Его это забавляло. Если есть деньги, так почему бы их не потратить на свое удовольствие. Титул и замок переходил за довольно крупную сумму, так что Сенди теперь относительно не бедствует, но хозяйкой замка не является.

Отец, ведущий дела с Гарретом, подозревал об этом, а также знавал и о долгах, вот откуда его любезность к вроде бы не очень-то благонадежному деловому партнеру, которого по идее и на милю к дочерям подпускать не стоит. Но он слишком боялся, что его окрутит кто-нибудь еще. Понятна стала и его странная фраза в тот первый раз, когда мы в карете возвращались с бала. И милость тетушки к муженьку, ибо лорд, даже купивший свой титул, все равно лучше, чем все остальные урожденные аристократы вместе взятые.

Сенди заезжала как-то один раз, с досадой била кулаком по раскрытой ладони и повторяла мои мысли.

– Ну почему? Ну почему? Я же загадывала желание! Замок и лорд должны были быть моими! Ты украла их! Злая сводная сестра!

Но ее крестная-фея вряд ли знала о деловом договоре между Адаром и Верени. Иногда я об этом жалею. Скорее из упрямства. Ненавижу, когда мне указывают, что делать.