Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Шувалов Александр

ТОЛСТОЙ ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ (1828–1910), граф, русский писатель. Почетный академик (1900) Петербургской АН.

Наследственность

«В каждой семье каждого поколения Толстых, имеется душевнобольной, что действительно можно отметить в генеалогии Толстых. Помимо душевнобольных еще больше мы имеем в каждой семье членов с психопатическим характером, или имеются препсихотики с шизоидными чертами психики… Дед писателя по отцу — Илья Андреевич — представляет из себя патологический тип. Сам Толстой упоминает о нем как об ограниченном человеке в умственном отношении. Он был очень веселый человек, но его веселость носила патологический характер… Предполагают, что он окончил самоубийством… Бабушка его также была особа ненормальная и, по-видимому, более ненормальная, чем дед… Ее сам Толстой характеризует как очень недалекую особу в умственном отношении. Известно также, что она была очень неуравновешенная и взбалмошная женщина со всякими причудами и самодурствами… Страдала галлюцинациями… [Тетка по линии отца — Александра Ильинична]…отличалась мистическим характером, жила в монастыре, держала себя как юродивая и была очень неряшлива… [Другая тетка — Пелагея Ильинична]…по-видимому, умственно отсталая, юродивая, мистически настроенная, с тяжелым неуживчивым характером… В конце концов удалилась в монастырь, впала в старческое слабоумие… Отец Толстого — Николай Ильич был также человек недалекий. 16 лет заболел, по-видимому, какой-то нервной или душевной болезнью, так что для своего здоровья был соединен в незаконный брак с дворовой девушкой. Из всех сыновей его (братьев Льва Николаевича) один был определенно психически больной, Дмитрий Николаевич… Другой брат Толстого — Сергей Николаевич — отличался также эксцентричностью и явно патологическими странностями психики». (Сегалин, 1926в, с. 155.)

Общая характеристика личности

«…Маленький Левочка был очень оригинальный ребенок и чудак». (Толстая, 1955, с. 48.)

«В “Отрочестве” он рассказывает: “Несмотря на страшную боль, я держал по пяти минут в вытянутых руках лексиконы Татищева, или уходил в чулан и веревкой стегал себя по голой спине так больно, что слезы невольно выступали на глазах”…В 1847 году он выходит из университета. Почему?.. Следующие три-четыре года Толстой проводит в Москве и Ясной поляне. Жадно и бурно отдается наслаждению жизнью. Светские удовольствия, охота, связи с женщинами, увлечение цыганками и особенно картежная игра. Она была едва ли не самою сильною из его страстей, и случалось, проигрывался он очень жестоко. Эти периоды бурного наслаждения жизнью сменялись припадками религиозного смирения и аскетизма. В 1851 году он уезжает на Кавказ юнкером». (Вересаев, 1991, с. 301–302.)

«Он учился в Казани. Учился посредственно. О трех братьях говорили так: “Сергей хочет и может; Дмитрий хочет и не может; Лев не хочет и не может…” В то время он был очень некрасив, почти уродлив: грубое лицо, длинное и тяжелое, короткие, нависающие над самым лбом волосы, маленькие, запавшие в глубоких орбитах, пристально смотрящие глаза, широкий нос, толстые выпяченные губы и оттопыренные уши. Не обманываясь относительно своего безобразия, которое еще в детстве доводило его до отчаяния, он задался целью приобрести безукоризненные светские манеры…» (Роллан, 1992, с. 207, 209.)

«По-видимому, Толстой, как и Достоевский, при виде рулетки терял контроль над собой и забывал обо всех своих моральных обещаниях». (Лаврин. 1999. с. 80.)

«Всю Свою жизнь Толстой был крайне суеверен, испытывал множество страхов, с которыми боролся с помощью бесчисленных защитных действий (врачи называют их ритуалами.) Черные кошки, перебегающие дорогу, превращались в злейших врагов мужественного правдоискателя. Если он надевал наизнанку свою знаменитую блузу, получившую впоследствии название толстовки, то испытывал досаду и страх, напряженно и долго ожидал каких-нибудь кошмарных неприятностей. Был полон сомнений, тревог, опасений. Это был нерешительный, неуверенный в себе человек, болезненно ищущий своих идеалов, страдавший из-за своих исканий, превращающий свои индивидуальные поиски во вселенскую драму, — но одновременно упрямый и прямолинейный». (Буянов, 1989, с. 226.)

«В молодые годы попытка самоубийства. В старости впал в запутанный религиозный мистицизм». (Somogyi, 1936, с. 281.)

К вопросу о психическом заболевании

«В сентябре 1869 г. Л.Н. Толстой переживает тяжелое душевное состояние, названное им “арзамасской тоской”. Он сам так писал об этом жене: “Третьего дня в ночь я ночевал в Арзамасе, и со мной было что-то необыкновенное. Было 2 часа ночи, я устал страшно, хотелось спать, и ничего не болело. Но вдруг на меня нашла тоска, страх, ужас, такие, каких я никогда не испытывал… Я вскочил, велел закладывать. Пока закладывали, я заснул и проснулся здоровым”. Подобные приступы у него повторялись. Жена Толстого писала своей сестре в 1876 г.: “Левочка постоянно говорит, что все кончено для него, скоро умирать, ничто не радует, нечего больше ждать от жизни”». (Толстой С.Л., 1965. с. 17, 52.)

[Приступ страха и тоски, пережитый в Арзамасе, был] «…кратковременным психозом, о котором в 1884 году он написал рассказ “Записки сумасшедшего”». (Буянов, 1989, с. 227.)

«Депрессивная шизоидия, “истерические” черты характера. Мазохизм». (Ланге, 1928, с. 31.)

«Аффективная и вспыльчивая психика преобладала над Толстым особенно в ту эпоху его жизни, когда его религиозно-мистические идеи и настроения еще не охватили его. Как известно, этот перелом в его психике начался в начале 70-х годов и к 80-м годам закончился. Перелом этот также не произошел случайно, а является логическим следствием структуры аффект-эпилеп-тической психики… Лев Николаевич страдал эпилептическими припадками, сопровождавшимися судорогами, полными или неполными, с потерей сознания и с последующей амнезией, припадку предшествовали предвестники. Эти припадки мы диагностируем как припадки аффективной эпилепсии на следующих основаниях: 1. Эти припадки развились у Толстого на основе психопатической предрасположенности. 2. Припадки у Толстого всегда следовали после каких-либо аффективных переживаний. 3. Эти припадки не вызвали у Льва Толстого обычного эпилептического изменения психики (в смысле слабоумия): наоборот, несмотря на глубокую старость, его психические функции стояли до конца его последних дней на свойственной ему высоте. Помимо этого мы можем констатировать, что: 4. Лев Толстой страдал приступами патологического страха смерти. 5. Обморочными припадками и мигренью. 6. Приступами головокружения с потере^ равновесия. 7. Галлюцинациями во время припадков. 8. По своему характеру Лев Толстой был одержим эффективностью и раздражительностью, с одной стороны, чрезвычайной сенситивностью и слезливостью, с другой стороны. 9. Помимо того, он был подвержен патологическому изменению настроения. 10. Вся эта картина аффективной эпилепсии, со всеми главными и второстепенными симптомами, развилась на почве эпилептической конституции». (Сегалин, 1926 в. с. 167. 170.)

«И вот о нем утвердилось мнение как о человеке могучего здоровья. Но справедливо говорил он про себя: “Я всегда был слабого здоровья, только крепкого сложенья”. С ранней молодости он был подвержен многим болезням, еще юношей писал: “Здоровье мое нехорошо, расположение духа самое черное, чрезвычайно слаб и при малейшей усталости чувствую лихорадочные припадки”; впоследствии у него бывали глубокие обмороки и притом с такими судорогами, что еще неизвестно, не прав ли один московский профессор, говоря о какой-то форме эпилепсии, будто бы таившейся в нем. Главней же всего то, что у него были зачатки туберкулеза (дающего, как известно, тем, кто им поражен, даже и духовный склад совсем особый». (Бунин, 1999. с. 122.)

«Эпилепсия». (Goldbladt, 1928, с. 68.) «Хочется вернуться к дисфорическим расстройствам, к этой ужасной злой раздражительности, которая подробно описана современниками, родственниками Льва Толстого. Совсем молодой Лев Толстой, когда Некрасов как редактор “Современника” напечатал его повесть “Детство”, и было правило, что за первую публикацию автор гонорар не получает, какой он устроил Некрасову скандал, как зло ругался в письме за небольшие поправления и за то, что не заплатили». (Бурно. 1999. с. 19.)